Ну, поплакать на поминках собственной любви это нормально. Как бы я не точила ножи, собираясь перерезать горло своим обидчикам, снова набежали слёзы.
Да что же это такое, я злыми рывками стирала их с щёк, слизывала их горечь с губ. Любовь не умирает мгновенно. Даже убитая лютой ревностью цепляется ершистыми иголками за осколки памяти, всё выуживает и выуживает драгоценные моменты близости. Окунает в омут всепрощения, топит, пытается вернуть на рельсы “как раньше”.
Только как раньше не будет.
Отправилась на кухню, наскоро сделала чашку кофе, проглотила залпом, вкуса не почувствовала. Прижалась к стене затылком, зажмурилась.
Моей беременности шесть недель. В это время, когда я счастливой женой боготворила мужа, принимая его в нашей спальне, мой благоверный уже спал с другой? Был со мной, а хотел её? И, кстати, я на 8 марта получила букет цветов. Уж точно не за 60 тысяч, я вообще была уверена, это фирма поздравляла жён сотрудников одинаковыми букетами. Я подарков от Максима не получала. Он как то в первый год сказал, что будем копить на большой дом, так с тех пор и повелось. Сначала я стеснялась спросить про внимание к себе в денежном эквиваленте, а потом поняла, что бесполезно.
Это при условии, что наша семья не бедная, Максим очень хорошо получал на работе, а после повышения так вообще, но он очень прижимистый человек. На нужды семьи я вечно писала списки, что надо купить. Деньги мне Максим выдал по счёту, правда, в просьбах не отказывал, но чтоб подарки — нет. А тут серьги для любовницы за кругленькую сумму? Как же обидно.
Мне пришлось закрыть себе рот руками, выйти в коридор, чтоб мои рыдания не испугали сына, возившегося с игрушками. Я захлёбывалась слезами, они ручьями катились из глаз: за что? Разве я была плохой женой? Что я сделала не так, почему муж нашёл другую. Причём, настолько желанную, что даже раскошелился.
Да и чёрт с ним.
Слёзы закончились, я пыталась восстановить дыхание.
Вернулась в гостиную, села рядом с сыном на ковёр, вместе строили башню из кубиков, а я всё думала.
Соберу вещи, завтра, как только Максим уйдёт, уеду сначала к Наташе, оттуда уже в Можайск, на нашу с мамой квартиру. После смерти мамочки её сдавали, просто чтоб пустая не стояла, надо будет позвонить, предупредить квартирантов.
На работу меня всюду возьмут, я хоть и специалист технолог общественного питания, но повара в кулинарии или в столовой всегда нужны. Ничего, пробьюсь. Таким образом, тыл мне обеспечен. По крайней мере на первое время.
Так, я, зажав кубик в руке, потёрла лоб тыльной стороной ладони: надо принимать решение по статусу матери одиночки. Интересно, если разведена, наверное, это не мать одиночка? Получается, рассчитывать можно только на алименты? Вот кто бы подсказал.
В первую очередь завтра подам заявление на развод. Надо Наташке, подруге позвонить. Попросить, чтоб приютила.
Что делать во вторую очередь не успела подумать, в двери скрежет ключа в замке заставил меня подпрыгнуть.
Прокашлялась, готовая с порога закатить скандал и вовремя одумалась. Спокойствие, только спокойствие. Максима ором не возьмёшь, хотя встряска ему не помешает. Но, я не буду пугать сынишку и сначала, всё же разберусь с доказательствами.
Дверь хлопнула, раздался характерный звук замка, шаги в коридоре. По шагам слышала, муж не в духе. Толи ещё будет.
Я обернулась. На языке вертелся вопрос, и я не удержалась:
— Ты не в настроении? Не утонула ли секретарша ненароком в бассейне?
Холодный, презрительный взгляд мужа и его многозначительное молчание окатили ледяной волной.
Ну, сейчас начнётся…
Глава 4
— Ты не в настроении? Не утонула ли секретарша ненароком в бассейне? — встретив мужа наводящими вопросами, чувствовала, как воздух вокруг сжимается.
Муж, наконец, разулся, окатив меня ледяным презрением в ответ на мои вопросы, по привычке швырнул связку ключей в хрустальный поднос на полке в прихожей. Раньше меня этот звук радовал, а теперь прозвучал как выстрел.
Сынишка подскочил с ковра, помчался к отцу с визгом “папа”! Максим подхватил пацанёнка, чмокнул в лоб, я с такой болью смотрела на эту картину. Странно, муж редко проявлял чувства к сыну, просто Матвейка сам по себе был очень ласковым мальчуганом. Радовался всем, кто к нам приходил, конечно, тянулся к Максиму.
Что же такое случилось между нами, что вот этот предатель лишит моего сына радости расти с отцом. А второй малыш даже знать не будет своего папашу.
Максим огляделся, спустил с рук сына:
— Моя мама ещё не приехала, как вижу, — он заглянул на кухню, в голосе появился рык: — Дарья, ты что, стол ещё не накрыла? — Ковалёв повернул ко мне лицо, полное раздражения.
О, да я и не собиралась. Это в его понимании я должна была резвой белкой наготовить всего вкусного, вынуть сервиз и самой простелиться ковриком к приходу свекрови. Раньше всё именно так и было. Раньше, но не сегодня!
— В чём дело? — Максим ждал ответа.
— В магазине дуст закончился, — я не собиралась оставаться прежней Дашей: — Салат нечем заправить для твоей мамы.
Я молча сидела среди кубиков на ковре в гостиной и снизу смотрела на мужа. Высокий, красивый, сильный… скот!
— Ты чего сидишь, юмористка! Поднимайся, — Максим отправился в ванну, через шум воды выкрикнул: — Перестань паясничать, собери волосы потуже. Ты знаешь, маме не нравится, когда ты готовишь с неприбранными волосами.
Да уж. Его маме много что не нравилось. Мои волосы, моя излишняя трепетность к сынишке, моя стерильная чистота недостаточно стерильна, а за собственным мужем я вообще плохо смотрела. Кто бы сомневался.
Интересно, какой список моих недостатков про меня у его Нонны. Жопастая, а что ещё? Наверное, жирная. На её соломенно- высушенном фоне, возможно, и так.
Матвейка вернулся ко мне, мы продолжали складывать кубики, я не поднимала головы, не собиралась начинать скандал при сыне.
Максим вышел из ванны.
— Не понял, ты что, заболела?
Я не заболела, я умерла, убитая изменой. Бесцельно крутила кубик в руке, имея одно желание, запустить этим кубиком мужу в физиономию.
— Ясно, — муж (пока всё ещё муж,) покачался с пятки на носок, — Очередные психи. И как всегда в самый ненужный момент, когда приедет моя мать.
У меня пикнул таймер. Семь ровно. Я специально поставила себе будильник