Паника сжала мое горло, когда я осознала, что почти загнана в угол — между стволом яблони и этим красивым, но ужасающим созданием. Пора было заканчивать этот разговор.
— Простите, но я вынуждена отказаться, — я выпрямилась, стараясь, чтобы голос звучал твердо. — И мне действительно пора возвращаться к работе. Первая неделя, много задач на адаптацию.
Что-то промелькнуло в его медовых глазах — разочарование? Или холодное понимание? Марко слегка наклонил голову, и серебристая змея на его спине, словно почувствовав перемену настроения хозяина, высунулась чуть дальше, бросив на меня немигающий взгляд.
— Конечно, я понимаю, — его бархатный голос сохранял безупречную вежливость. — Возможно, в другой раз. Не буду вас задерживать.
Он отступил, освобождая мне путь, но я почему-то не могла отделаться от ощущения, что только что провалила какой-то важный тест. Сердце колотилось, пока я быстрым шагом удалялась, чувствуя между лопатками взгляд — не то Марко, не то его серебристой спутницы.
***
— ...и представляешь, этот мерзкий наг буквально загнал меня в угол! — я эмоционально размахивала руками, описывая утреннее происшествие Кире, своей новой коллеге по отделу.
Мы возвращались с обеда по длинному коридору исследовательского центра. Яркий солнечный свет заливал белоснежные стены через панорамные окна, а наши каблуки звонко цокали по мраморному полу.
— Вся эта показная вежливость, эти "нейтральные территории" и "никаких обязательств", — я презрительно фыркнула, подражая бархатным интонациям Марко. — Как будто я не знаю, на что способны наги, когда заманят тебя...
— Лина, — вдруг прервала меня Кира, странно изменившись в лице.
— Что? Ты сама говорила, что они используют свое обаяние, чтобы...
— Лина, — повторила она настойчивее, слегка кивая куда-то за мою спину.
Холодок пробежал вдоль позвоночника. Я медленно обернулась.
В нескольких шагах позади нас стояли двое мужчин. Вернее, двое нагов — ошибиться было невозможно. Первый, разумеется, Марко, сложивший руки на груди и с нечитаемым выражением смотревший прямо на меня. Второй — выше, шире в плечах, с такими же темными волосами, но собранными в хвост и со змеей цвета полированной меди, обвившейся вокруг предплечья.
На лице длинноволосого играла откровенно насмешливая улыбка. Он наклонился к Марко и произнес достаточно громко, чтобы мы услышали:
— Так это и есть твоя новая поклонница, о которой ты рассказывал? Та самая, из отдела межрасовой психологии?
Кровь прилила к моим щекам. Они стояли там достаточно долго, чтобы услышать все мои слова. Или, по крайней мере, самые нелестные из них.
Марко не ответил своему спутнику. Его взгляд был прикован ко мне, и впервые я заметила, что радужка его глаз не просто медовая — она как будто состояла из тысячи мельчайших золотистых искр, которые сейчас словно потемнели, стали глубже.
— Доктор Таврина, — он слегка наклонил голову, и этот простой жест вдруг показался мне исполненным холодного достоинства. — Позвольте представить вам моего коллегу, профессора Эрика Вальраса. Руководителя отдела биологических исследований.
Мой непосредственный начальник профессор Леонова упоминала это имя. Вальрас. Один из ведущих ученых центра. Человек, (точнее наг) от чьего расположения могла зависеть моя карьера здесь.
И он сейчас смотрел на меня с нескрываемым весельем, наблюдая за моим унижением.
— Рад знакомству, доктор Таврина, — протянул он с отчетливым акцентом. — Марко рассказывал о вашем... страстном интересе к нагам. Всегда готов поучаствовать в ваших исследованиях межрасовой психологии. Особенно если вы изучаете такие захватывающие темы, как... как вы это назвали? "На что способны наги, когда заманят тебя"?
Я стояла, парализованная стыдом и ужасом, не в силах выдавить ни слова. Кира рядом со мной тоже молчала, явно не желая быть втянутой в эту катастрофу.
Марко вдруг повернулся к своему коллеге и что-то коротко, но резко произнес на незнакомом языке — шипящем, текучем, похожем на журчание воды. Улыбка Эрика стала чуть менее самодовольной, но не исчезла совсем.
— Доктор Таврина, — снова обратился ко мне Марко, и в его голосе не было ни насмешки, ни гнева — только какая-то странная, почти печальная усталость. — Возможно, вам стоит глубже изучить предмет ваших страхов, прежде чем выносить столь категоричные суждения. Научный метод, знаете ли, требует объективности.
С этими словами он развернулся и двинулся прочь по коридору, сопровождаемый широкоплечей фигурой Эрика. Серебристая змея на спине Марко на мгновение обернулась, бросив на меня последний немигающий взгляд, прежде чем исчезнуть под воротником его безупречно скроенного пиджака.
И почему-то именно этот прощальный взгляд чешуйчатого создания заставил меня почувствовать, что я только что совершила ужасную, непростительную ошибку.
Знакомство с Эриком
Исследовательский центр встретил меня привычным гулом голосов, шелестом документов и запахом кофе из кафетерия на первом этаже. Я быстро пересекла вестибюль, стараясь не встречаться ни с кем взглядом, и уже почти достигла лифтов, когда застыла как вкопанная.
У самых дверей, преграждая путь к спасительной кабине, стояли они. Марко, в безупречно сидящем темно-синем костюме, что-то оживленно объяснял, жестикулируя папкой с документами. Эрик, сегодня с распущенными иссиня-черными волосами, падающими на плечи, внимательно слушал, скрестив руки на широкой груди. Его змея цвета полированной меди, словно живой браслет, обвивалась вокруг запястья.
Мое сердце пропустило удар, а затем заколотилось с бешеной скоростью. Может, они меня не заметят? Может, удастся проскользнуть мимо? Я заставила себя двигаться – медленно, осторожно, держась ближе к стене, словно могла раствориться в ней.
Лифт прибыл, двери открылись. Я сделала маленький шаг вперед, еще один... Краем глаза заметила, как Эрик что-то сказал, и оба нага расхохотались – низким, бархатным смехом, от которого мурашки побежали по коже. Они смеются надо мной? Узнали? Следят?
Паранойя подстегнула мои движения. Я рванулась к открытому лифту, не глядя под ноги, и зацепилась каблуком за край ковровой дорожки. Время словно замедлилось – я почувствовала, как теряю равновесие, как мои очки съезжают с носа, как папка с документами выскальзывает из рук...
И вдруг – тепло. Сильные руки подхватили меня с двух сторон, не давая упасть. Справа – Марко, его лицо так близко, что я могла различить золотистые крапинки в медовых глазах. Слева – Эрик, его хватка крепче, жестче.
А затем – прикосновение, от