Аглая Степановна уже отсутствовала. Видимо убежала хлопотать по хозяйству: коровы у нее не было, а вот кур кормить приходилось. Дела на огороде уже заканчивались - в окно вовсю стучала золотая осень.
Наскоро позавтракав, я крикнула Аглае Степановне, которую застала во дворе, что пошла к врачу и, шлепая по лужам непромокаемыми сапогами, двинулась к местному медпункту.
Варвара Андреевна, гинеколог всея посёлка, оказалась женщиной уже весьма немолодой, но доброжелательной и внимательной. Осмотрев меня и оценив состояние малыша, как удовлетворительное, велела мне передавать привет моей двоюродной бабушке, которая по совместительству оказалась ее подругой. Я уже собиралась уходить, когда в дверь коротко стукнули и в ответ на разрешение войти, влетел молодой мужчина.
Высокий и очень симпатичный, он смотрел на меня с каким-то удивлением. Потом я сообразила, что в этом посёлке все всех знают, а я - новое лицо. И новое пузо.
– Оленька, познакомьтесь, - сказала Варвара Андреевна, - Это мой сын Паша. Павел Дмитриевич. Он, кстати, по совместительству является нашим терапевтом. После института вернулся к нам в посёлок, теперь вот тут работает.
Я смотрела во все глаза на красавчика и понимала, что проходу тому местные девицы явно не дают. Интересно, сколько из них вдруг срочно почувствовали недомогание, когда он вернулся?
– Пашенька, - обратилась Варвара Андреевна к сыну, - Ты не проводишь Оленьку до дома? Хотела с ней варенье своё экспериментальное, тыквенно-апельсиновое Аглае Степановне передать, но не нагружать же девочку банками!
– Конечно! - согласился Паша, продолжая меня разглядывать.
Мы неспешно шли по дорожкам, заваленным золотыми листьями и разговаривали. Павел Дмитриевич оказался очень приятным собеседником. Мы обсуждали, кто где учился, задели интересные темы по психосоматике, которые касались как моей, так и его специализации.
Дома нас встретила Аглая Степановна и пригласила Павла Дмитриевича попить с нами чаю, заодно вместе продегустировать эксперименты его матери.
– Павел Дмитриевич, - обратилась я к нему.
– Паша… - мягко поправил он меня, - Не на работе зовите меня просто Пашей. Я ведь не намного старше вас.
– Ну тогда уж давайте на ты, - смело заявила я.
– Договорились, - радостно подхватил… Паша.
И мы снова общались, Паша сыпал шутками и смешными историями из собственной практики, я рассказывала про забавные моменты учебы. Аглая Степановна отошла по каким-то своим делам, а Паша, как-то вдруг посерьезнев, спросил:
– Оля, прости мне, если я лезу не в свое дело, но… Где твой муж? Тебе ведь скоро рожать, почему он не рядом?
– У меня нет мужа, - ответила я, опустив глаза в чашку с чаем.
– А отец ребенка, он…
– У моего ребенка нет отца, - жестко прервала его я.
– Прости, - покаянно произнес он.
Тут Аглая Степановна снова вернулась в дом, а Паша засобирался.
– Скоро моя смена начинается, пора на работу, - объяснил он и, попрощавшись, ушел.
– Хороший мальчик, - сказала Аглая Степановна, - и ты ему понравилась. Может, присмотришься к нему?
– Хороший. Только я-то ему зачем… такая? - указала я на свой живот.
– Всякое в жизни бывает, - философски заметила Аглая Степановна и перевела тему разговора на покупки необходимых вещичек для малыша.
Глава 9
Уже ложась спать, я вспомнила свой вчерашний сон. Приснится же такое! И, главное, там я в мужской постели и меня в ней встретило сразу двое мужчин. Похихикивая над таким странным сном, я погладила свой животик и постаралась устроиться поудобней. С каждым днем это становилось все сложнее - мальчик рос явно крупненький.
Во сне меня снова звал все тот же голос. И на этот раз я потянулась к нему, приоткрылась и снова увидела себя в кабинете Радмира.
– Астария, - назвал страну, в которой я оказалась, Брилан.
А я по-прежнему не верила. Это какой-то хорошо подготовленный розыгрыш. И я громко рассмеялась. Это была истерика: я смеялась, не в силах успокоиться.
– Н-н-ну вы даете! - сквозь смех говорила я. - Это ж надо так все продумать!
Но мужчины не смеялись в ответ. Они смотрели на меня серьезно и как-то сочувствующе. Радмир подошел к бару, обнаружившемуся за дверцей шкафа, достал оттуда какую-то бутылку, рюмку и что-то налил. Потом поднес рюмку мне и жестко велел:
– Выпей!
Я не стала сопротивляться такому указанию и опрокинула в себя содержимое рюмки. И тут же закашлялась: это был алкоголь, причем очень крепкий. Зато смеяться перестала. Каким-то загадочным образом у меня в руке обнаружился кусок яблока, которым я и закусила выпитый мною жидкий огонь.
– Вы издеваетесь? - завопила я, прокашлявшись, - Я же вообще не пью, а тут сколько градусов? Шестьдесят?
Мужчины не ответили. Они лишь с любопытством рассматривали меня.
– А теперь давай еще раз рассказывай, кто ты, откуда и как сюда попала? - спросил Радмир.
Да сколько ж можно?
– Ольга Сергеевна Воронцова, - повторила я сказанное ранее, - двадцать три года, студентка Академии, факультет психологии, выпускной курс. Из России, Дальний Восток.
Мужчины слушали внимательно. Особенно внимательно слушал меня Брилан, который до этого моих объяснений не застал. Я рассказала про город, где я живу, даже улицу и дом назвала.
– И как вы сюда попали? - снова спросил Радмир.
– Не знаю я! - рявкнула, психанув, - Сидела дома, на постели, спать собиралась и вдруг бах! Падаю куда-то. Очнулась, на кровати сижу, а по бокам верещат эти…
Мотнула головой в сторону Брилана.
– А что происходило, прежде чем вы почувствовали падение. Подробнее можно?
– Подробнее? - я задумалась. - Ну сидела, крутила монетку.
– Какую монетку? Из денег вашей страны?
– Нет, утром нашла на работе. Какая-то странная. Я даже не знаю, из какой она страны.
– Хорошо, крутили и дальше что?
– Да ничего, крутила и бац!
– А монетка с вами сейчас? Можете показать? - продолжал свой допрос этот зануда.
– Н-н-нет… - я проверила карманы пижамных штанов. - Там осталась, дома.
– Нарисовать сможете? - это уже Брилан вклинился в наш разговор.
– Кого?
– Монетку ту.
– Смогу, наверное. Я вроде неплохо рисую.
Вскоре передо мной появился лист чистой бумаги и карандаш. И я взялась за рисунок.
Через несколько минут на листе бумаге была запечатлена та самая монетка, которую я утром нашла на полу в супермаркете.
– Интересно… - протянул Брилан, разглядывая