– Послушайте, – я наклоняюсь к ней через стойку, чувствуя, как по щеке скатывается горячая слеза. – Я промчалась через весь город в свадебном платье, распугав половину пешеходов. Какая-то старушка перекрестилась, приняв меня за призрак сбежавшей невесты. Я просто хочу знать, что с ним. Умоляю…
– Мне действительно жаль, но информацию могут получить только ближайшие родственники…
В этот момент появляется седовласый доктор в хирургическом костюме, и от его слов земля уходит из-под моих дрожащих ног.
– Он в реанимации, – тихо произносит он, и в его усталых глазах я читаю то, что не хочу знать.
Ноги подкашиваются, и я медленно сползаю по холодной больничной стене. Реанимация. Значит, все совсем плохо.
Черепно-мозговая травма. Кома. Множественные переломы. Каждое слово врача бьет как молотком по сердцу, разбивая его на острые осколки.
– Когда он очнется? – мой голос дрожит.
– Мы делаем все возможное, но состояние критическое… – доктор на секунду замолкает, и эта пауза красноречивее любых слов.
Я прислоняюсь к холодной больничной стене, чувствуя, как стерильно-белая комната начинает кружиться перед глазами. В висках стучит, а к горлу подкатывает тошнота. Горло сжимается, словно чья-то невидимая рука душит меня, не давая закончить фразу. Все из-за меня. Потому что я выбрала надежность вместо обжигающей страсти. Потому что испугалась рискнуть всем ради него, ради нашей безумной любви. Потому что…
– Одри?
Я замираю, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Этот голос… Медленно оборачиваюсь, будто в замедленной съемке, и вижу Дэйва в конце флуоресцентно освещенного коридора. Его идеально сидящий смокинг выглядит неуместно среди больничных халатов. Мой муж. От этой мысли к горлу подкатывает новая волна тошноты. Господи, мы женаты всего час, а я уже предала его, сбежав посреди свадебного торжества, оставив его разбираться с двумя сотнями гостей и моей рыдающей матерью. В его карих глазах столько боли и, что хуже всего, понимания, что становится физически больно. Он всегда знал. Знал, что я никогда не испытывала к нему то, что чувствую к Джейсону.
– Прости, – шепчу я, но не знаю, кому адресовано это извинение – Дэйву, который любил меня достаточно, чтобы позволить уйти, или Джейсону, которого я могла потерять навсегда.
В горле встает ком размером с кулак, когда я понимаю – возможно, Джейсон уже никогда не услышит, как сильно я жалею о своем выборе. Никогда не узнает, что его последний взгляд будет преследовать меня в кошмарах. Что я готова отдать все, лишь бы вернуться в тот миг и сказать "да" вместо малодушного "нет".
Молча смотрю в окно машины, наблюдая как проносятся мимо размытые пятна городских огней. Дэйв ведёт уверенно, но я чувствую исходящее от него напряжение – его пальцы слишком крепко сжимают руль, а челюсть заметно напряжена. Мы не произнесли ни слова с тех пор, как покинули больницу.
Джейсон. Его изуродованное, бледное лицо стоит перед глазами, заставляя сердце сжиматься от боли и вины. Выживет ли он? Сможет ли когда-нибудь снова ходить, улыбаться, жить полной жизнью? А ведь всё могло быть иначе… Достаточно было просто сказать "да". Убежать с ним, как он предлагал.
Украдкой бросаю взгляд на Дэйва. Его профиль в полумраке салона кажется высеченным из камня – такой же холодный и неприступный. А ведь он тоже мог оказаться на месте Джейсона. От этой мысли по спине пробегает холодок. Судьба – странная штука. Никогда не знаешь, куда приведут твои решения.
"Значит развод" – его слова эхом отдаются в голове. Горло предательски сжимается, но я заставляю себя сглотнуть комок. Нет, я не буду умолять его остаться. Не буду цепляться за наш брак, если он решил всё закончить. Хотя где-то глубоко внутри растёт паника при мысли о том, что я могу потерять и его тоже.
Машина останавливается на светофоре. Красный свет заливает салон, окрашивая всё вокруг в зловещие тона. Как символично – словно предупреждение об опасности. Но разве можно было избежать этой катастрофы? Я запуталась в собственных чувствах настолько, что теперь не могу найти выход. И страдают все – Джейсон там, в больничной палате, борется за жизнь. Дэйв рядом, но кажется бесконечно далёким. А я… я просто не знаю, как всё исправить.
Загорается зелёный, и машина плавно трогается с места. Молчание становится почти осязаемым, давит на плечи невидимым грузом. Интересно, о чём думает сейчас Дэйв? Ненавидит ли меня так же сильно, как я ненавижу себя в этот момент?
Когда мы заходим в квартиру, я медленно поднимаю глаза на Дэйва, чувствуя, как сердце бешено колотится о рёбра. Его сильные руки неожиданно обвивают мою талию, и я невольно подаюсь вперед, утопая в таком знакомом тепле его объятий. Весь день я изводила себя мыслями о разводе, рисуя в воображении самые мрачные картины, а сейчас… сейчас все мои страхи кажутся такими нелепыми.
Его губы нежно касаются моего виска, оставляя дорожку поцелуев до щеки, и я замираю, боясь спугнуть этот момент единения даже вздохом.
– Что ты делаешь? – шепчу едва слышно, теряясь в ощущениях.
Дэйв чуть отстраняется, его карие глаза, обычно строгие, сейчас смотрят с такой пронзительной нежностью, что у меня перехватывает дыхание.
– Неужели мне теперь нужно спрашивать разрешения, чтобы поцеловать собственную жену? – в его бархатном голосе слышится легкая хрипотца и намёк на улыбку.
– Но… ты же хотел развестись, – выдыхаю я, чувствуя, как к горлу подкатывает предательский ком.
– Одри, родная, что за глупости? – он качает головой, и его тёплые пальцы нежно касаются моей щеки, стирая непрошеную слезинку. – Мы оба погорячились. Я никогда не хотел с тобой разводиться. Я столько ждал, чтобы ты стала моей женой… Зачем мне отпускать своё счастье?
– Но ты сказал…
– Одри, – его голос становится тише, проникая в самое сердце, – да, твоё поведение ранит меня. То, как ты сбежала со свадьбы, как сильно переживаешь за него… И я не могу не думать – стала бы ты так же рваться ко мне, окажись я на его месте?
Я вздрагиваю от этих слов, как от удара. Неужели он правда сомневается в моих чувствах? Мои пальцы судорожно сжимают ткань его рубашки.
– Ты даже не представляешь, как бы я с ума сходила, случись что с тобой, – горячо возражаю я, вкладывая в эти слова всю свою душу.
– Хочу в это верить, – его взгляд становится задумчивым, но в уголках губ прячется едва заметная улыбка.
– Я бы просто не пережила, если бы с тобой что-то случилось, – шепчу я, прижимаясь к его