Что сказать, я эволюционирую, да. Вот такой вот я молодец.
В остальном же… что сказать? Праздник в самом разгаре.
Я сидел за барной стойкой. В углу, чтобы никому не мешать, и пил свой кофе. Пока от алкоголя решил немного воздержаться… ну, как немного. Кофе по-ирландски всё-таки. Так что настроение у меня сейчас было более чем праздничное.
Сегодня «Ласточка» закрыта для обычных посетителей. Так каждый год происходит, когда Князь закрывал заведения для всех, кроме самых близких ему людей, и устраивал вечеринку только для них. Так что незнакомых и знакомых лиц здесь сейчас хватало с избытком.
В центре зала поставили здоровенную и пышную ёлку. Большую настолько, что она едва в потолок своей верхушкой не упиралась. До сих пор помню, с каким трудом её затаскивали в зал через вход. Теперь же увешанное разноцветными игрушками и гирляндами зеленое дерево переливалось от света многочисленных огоньков и бликов. Столики, наоборот, убрали подальше к стенам, образовав вокруг ели свободное пространство, где все и тусовались себе в удовольствие. Мария сказала, что потом ещё и танцевать будем, так что вообще хорошо.
Но, пожалуй, самым главным украшением вечера были женщины.
Господи, как же я люблю женщин. Тут даже вслед за Браницким повториться не грех. Все, начиная от девочек-официанток, пришедших с мужчинами спутниц и заканчивая Марией, оделись так, что одно удовольствие смотреть. Будто на показ мод попал. Платья. Высокие каблуки. Украшения. Смотреть на то, как Мария в потрясающем белом платье стояла за стойкой — чистое наслаждение для глаз. Так она ещё добавила ожерелье с изумрудами и красивую заколку, скрутив рыжие волосы в какой-то невероятный пучок и закрепив их на затылке, оставив лишь пару прядей, что обрамляли лицо.
— Слушай, Мари, — задумчиво сказал я, поймав паузу в общем гомоне, когда народ после тоста Михалыча, уже шестого, приступил к опустошению бокалов. — Скажи, а чего ты за стойкой сегодня делаешь?
— В смысле? — не поняла она, не глядя смешивая пару коктейлей.
— Так праздник же. Неужели некого больше поставить сюда?
— Эх, Сашенька, — вздохнула она. — Я тут, потому что мне тут нравится. Бармен — самое важное лицо заведения.
— Ну, самое красивое — уж точно.
— М-м-м… как был маленьким сладкоречивым дьяволом в детстве, так им и остался, — улыбнулась она. — Надо же, вырастили такого наглого льстеца.
— Ой, Мари, ну ты чего? Ну какая лесть? Я бы сказал, что ещё недостаточно сгущаю краски. Тут впору на комплименты рассыпаться.
— Жене это своей будешь комплименты говорить, — весело хмыкнула она и огляделась по сторонам. Заметив одну из девочек рядом, она махнула ей рукой. — Яна! Забери, пожалуйста, напитки!
— Да, сейчас…
— Побойся бога, Мари, какая ещё жена?
— Как какая⁈ — удивилась она, отдав поднос с бокалами. — Которая тебя любить будет. Заботиться о тебе. Спину прикроет. Эго твоё почешет…
— Я себе его сам почесать могу, — весело фыркнул я, на что тут же получил весьма ироничный взгляд в ответ.
— Смотри, Саша, рука устанет…
— Ой, да иди ты! — я закатил глаза и вернулся к поглощению своего кофе. — Я лучше работу выберу. Она если мне мозги насиловать начнёт, так там хоть интересно будет.
— П-ф-ф-ф… все вы, мужчины, одинаковые, — Мария наигранно сморщила носик и облокотилась на стойку рядом со мной. — Вот что я тебе скажу, Саша. Не теряй возможности, пока она у тебя есть. Работа не заменит тебе близкого человека рядом. Не согреет в холодной постели. И уж точно никогда не поддержит тебя так, как может поддержать любящая женщина. Будешь щёлкать клювом и в какой-то момент поймёшь, что всё — момент упущен, а другого тебе может и не представиться за всю оставшуюся жизнь.
Пусть у меня на лице и царило легкомысленное выражение, но к её словам я всё-таки прислушался. Благо уже имелся кое-какой опыт. Личный опыт. В прошлой жизни была… одна женщина, которая могла бы стать для меня именно тем, о ком говорила Мария. Действительно могла бы, но…
Но, как я и сказал, работа на тот момент для меня была важнее. Так что когда настало время выбирать — свой выбор я сделал. И в тот раз я о нём не жалел.
Почти не жалел.
М-да…
— Где её только такую хорошую и прекрасную взять, — вздохнул я, прикладываясь к чашке.
— А ты и не найдёшь, — усмехнулась бессменная рыжая барменша «Ласточки».
— Это как?
— Судьба сама тебя с ней сведёт.
А вот эти слова меня заметно покоробили. Вспомнился один наш разговор с Зеркальным.
Судьбы нет. А, значит, никто не вправе предопределить моё будущее. А раз судьбы не существует, значит и слова Марии о том, что она сведёт меня с кем-то в этой жизни — не более чем пространные рассуждения.
Так? Или всё-таки не так?
В ответ на эти её слова я лишь пожал плечами. Промолчал. Вообще что-либо отвечать на это не хотелось. Почему? Потому что в любом случае мне сейчас немного не до этого. Других проблем хватало. Особенно после отказа Молотова и…
— Саша?
Ощутив прикосновение пальцев к своему плечу, я повернулся.
— О, Вика! Привет! Потрясающе выглядишь!
— Спасибо, — улыбнулась она и сделала короткий реверанс, будто желая покрасоваться.
И было чем. Виктория щеголяла в длинном чёрном платье с открытыми плечами и пышным, воздушным подолом, доходящим ей до колен и открывая красивый вид на стройный ноги. Чёрные, в тон платью, туфли на высоком каблуке лишь добавляли чарующего эстетизма общей картине, как и чёрный чокер на шее с серебристым узором.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — предложил я ей, но Виктория лишь покачала головой.
— Нет. Спасибо, Саша, но нет. Можно быть позже. Слушай, можно тебя на пару минут. Поговорить.
— Да. Почему нет, —