— Монотонная работа не каждому под силу, — соглашаюсь.
Сам пока не уверен в своей усидчивости. Поработать в данном направлении точно стоит.
— Именно. Заодно мы понимаем, кто из студентов склонен к артефакторике, — говорит завхоз. — Да и они сами для себя понимают. Потом будет проще работать с ними дополнительно. Да пробуй, студент, пробуй. Вон на той стене. Я уже её двигал пару раз.
Рисую первый подобный глиф. Получается довольно похоже. Как только теряю концентрацию, он рассыпается. Слышу, как хмыкает завхоз.
— Как вы удерживали глиф в воздухе? — спрашиваю его.
— Точно так же, как ты это делал со всеми другими, — объясняет Германыч. — После того как ты наполняешь глиф магией, он становится устойчивым. Его легко перенести на любую поверхность. Если захочешь оставить в воздухе — тоже можно. Удобно.
Стараюсь вспомнить ощущения других глифов. Например, когда держу щит. Чувствую, откуда примерно направляется магия. Проделываю все манипуляции, и рядом с цепочкой глифов завхоза загорается мой. Просто он немного другого цвета. Едва уловимый красный отсвет.
— Я так понимаю, это наследие твоей силы,? — Германыч отвлекается от сортировки и с интересом смотрит на знак.
— И сколько он так будет висеть? — вместо ответа задаю очередной вопрос.
— Как только ты его перестанешь подпитывать, глиф пропадёт, — рассказывает завхоз. — Если будешь постоянно о нём помнить и дорисовывать, то провисит дольше. Можно еще вложить побольше магии — как вариант. Других подобных глифов мы не знаем. Да и этот не является стандартным. Из-за того, что глиф работает только в прорывах, он не является большой ценностью.
— А остальные являются? — спрашиваю.
Одновременно слушать завхоза и удерживать в воздухе глиф не получается. О том, чтобы перенести его на стену, речь и вовсе пока не идет.
— Кроме стандартных глифов? — уточняет Германыч. — Конечно. Вот как ты думаешь, как много академий разбросано по нашей благословенной империи? Однако ведь мы же чем-то отличаемся?
Молча киваю и снова пробую нарисовать хотя бы одно звено цепи. Если получится здесь, в тишине, в своей комнате, смогу сделать намного четче и быстрее.
— Стандартный минимум дают все Академии, — углубляется в детали завхоз. — Он утверждён самим императором. В него входит минимальный набор навыков, который должен знать и уметь любой маг. Повторюсь, любой. Неважно, куда он дальше пойдет: по военной части или в гражданку. Не суть.
Стоит мне переключиться на рассказ Германыча, глиф рассыпается. При этом цепочка завхоза так и остается висеть в воздухе. А ведь мужик держит её подсознанием и одновременно рассказывает мне академические тонкости.
— А правда, что говорят про отсев в две трети набора? — решаю проверить информацию Игоря-пессимиста.
Завхоз слегка мрачнеет. Отступать от вопроса не собираюсь. Сейчас как раз есть время узнать что-то новое и сильно нужное.
— Вообще-то, правда, но тут немного про другое, — Германыч подбирает слова. — Ларион, понимаешь, статистику можно повернуть так и сяк. В общем, как удобно тому, кто её, эту статистику, собирает. Ты же не будешь с этим спорить?
— Нет, не буду, — признаю. — Хотя очевидные вещи бывает сложно интерпретировать в нужном русле.
— Не факт, — не соглашается со мной завхоз. — Даже заготовку древесины или сбор урожая можно рассматривать по-разному. Менять маркеры измерения, выбирать более плодовитую местность… но дело не в этом. Статистика в данном случае неумолима. Две трети студентов до звания мага не добираются.
— Но у всего должны быть свои причины, — подталкиваю мужика к ответу.
— Причины разные: дуэли, неаккуратность, несобранность, — перечисляет Германыч. — Некоторые не добираются, потому что сходят с ума. Некоторые заигрываются со своими силами, которые до конца не понимают.
Видно, что завхоз переживает за происходящее. Тема его волнует еще как.
— В каком смысле? — переспрашиваю.
— Например, маг решает увеличить силу за счёт заёмной, — объясняет Германыч. — И становится зависимым от чужой силы. Кому такой нужен? — завхоз говорит о некромантах совершенно без ненависти. — Становится, например, некромантом. А у них очень специфическое отношение к жизни. С таким человеком рядом никто не будет. Сил-то он наберёт, но в империи таких находят и давят нещадно.
Фундаментального и многовекового конфликта не улавливаю. Здесь, скорее, конфликт обычный, человеческий. Наверняка все, кто работают с мертвыми, рано или поздно наживают психические отклонения. Настолько большие, что социум просто не в силах выносить некромантов. Тут не стоит вопрос «или мы, или они». Просто невозможность жить рядом с тем существом, которое воспринимает тебя исключительно как материал.
— Поэтому остаётся всего треть, — продолжает завхоз. — Такая статистика характерна не для всех академий.
Передо мной в воздухе рассыпается очередной глиф. Слишком уж интересные темы затрагивает Германыч. Приходится переносить внимание.
— В каком смысле не для всех? — узнаю.
— У нашей Академии Седьмого шага, например, после вашего зачисления, совсем другая статистика, — закидывает интригу завхоз и внимательно следит за моей реакцией.
Мои догадки постепенно находят подтверждение. Мужик намекает, что смертей у нас значительно меньше, а статистика элементарно берет среднее значение. Здесь вопросов больше нет.
— Если ты внимательно слушал преподавателей, то знаешь, что ваше обучение состоит из семи шагов, — говорит завхоз. — До того момента, пока вы не вступаете на путь семи шагов, вы — студенты, но никак не маги. Так сказать, заготовки под магов. Первый шаг всё для вас меняет. После него — вы официальная часть нашей Академии. После этого мы прикладываем все силы, чтобы довести вас до выпуска. И процентовка тут совсем другая. Те, кто был с нами на первом шаге…
— Они погибли? — высказываю догадку.
Глава 24
Вижу настоящую магию
— Скажем так, вы их больше не увидите, — Германыч повторяет примерно то же самое, что говорил Пилюлькин.
Завхоз даёт понять, что разговаривать на конкретно эту тему он не хочет. Пока непонятно, что стоит за его словами.
— У нас отсев значительно меньше, — продолжает он. — От первокурсников осталось почти две трети. Многие не пройдут дальше. Вы в любом случае сильно отличаетесь от тех, кто обучается в основных академиях. Мы об этом не говорим. Так что строго между нами. Своим сокомандникам говорить тоже запрещаю.
Категоричность в голосе завхоза удивляет.