— С ума сошел? Я не умею пилотировать подобные штуки!
— А стрелять умеешь из лазерного оружия? В условиях полета и жесткой тряски? — заглядывает в глаза, при этом продолжая порхать пальцами над сенсорной панелью и подготавливая корабль к запуску.
— Нет, не умею, — таращусь на приготовления и понимаю, что Закарис всерьез намерен доверить мне штурвал.
— Тогда вспоминай все, чему тебя учили. Или мне примерещилась на тебе форма М.Л.А. в день нашего знакомства?
— Я действительно учусь там... То есть, училась! Но это было два года назад! И я всего лишь студентка второго курса! Закарис, мать твою, Трейн! Мы же разобьемся! Не бросай меня здесь одну…
Но мауриец уже убежал в отдельный отсек, где размещается кресло стрелка и захлопнул за собой дверь. И попросту оставил меня наедине с техникой.
Перед глазами всплывает лицо нашего инструктора и куратора группы, сержанта тэна Фирта. И его слова на тренировках:
— Подобрали сопли и намотали на кулак, курсанты! В условиях боях вы должны действовать быстро и с холодной головой. Потому начинаем все с начала. Да, в стотысячный раз. Потом еще спасибо скажете!
И вот сейчас я ужасно благодарна тэну Фирту за многочасовую муштру. Так как в мозгах проясняется и я наконец-то могу мыслить здраво.
Надеваю шлем и проверяю ремни. Отщелкиваю грузила, удерживающие космолет на месте, и кладу руки на штурвал. Остается только поддать газку и вывести шаттл из ангара. А потом ручку на себя и серебристое тело корабля взмоет ввысь. Вроде бы ничего страшного, но есть одно существенное «но». Еще ни разу у меня не получалось сесть после вылета! И это на тренажере!
А сейчас мы в реальном космолете и у меня попросту нет права на ошибку.
Боги всех миров! Помогите мне!
— Эй, земляночка! Ты здесь? — хриплый голос маурийца полон нездорового веселья. И он врывается в наушники шлема, прокатываясь волной адреналина уже по мне. — Сейчас начнется самое интересное!
— Что? — дрожащей рукой вывожу корабль на предстартовую линию.
— Я понял куда подевались все охранники, — хмыкает Зак, и я отчетливо представляю себе, как он кривовато улыбается в данный момент.
— Куда? — верчу головой, но взлетная полоса перед нами пуста.
— Они набились в башни у ворот. Заняли огневые точки и приготовились нас сбивать. Ух... Сейчас будет жарко! Держись, малышка!
Глава 7
Думать о том, как нас сбивают и распыляют в воздухе на атомы попросту некогда. Потому разгоняю космолет и дергаю ручку на себя. Корабль послушно взмывает вверх, практически вертикально. И сквозь шум в ушах до меня долетает насмешливый голос Зака:
— Не так резко, Марина!
— Поняла! — позволяю нам набирать высоту более плавно, в то время как мауриец прикрывает наши задницы. А по-простому — поливает из лазерной пушки оставшихся на поверхности бульдогов.
Потом раздается какой-то нереально мощный взрыв, и нас перестают обстреливать.
— Кажется, я подорвал что-то! Вся электроника вышла из строя!
Радостное настроение передается и мне. Ликую, набирая скорость и выводя наш небольшой космолет на орбиту. Все, нас здесь уже не достанут! И теперь-то становится понятно, зачем мы забрали все ключ-карты. Без них охранникам не взлететь!
— Ты справилась, земляночка! — Закарис возвращается в основной отсек с довольной улыбкой.
Даже и не могла подумать, что мауриец умеет так улыбаться. И его лицо здорово меняется при этом. Он выглядит моложе и беззаботнее, но ненадолго. Бросает взгляд на приборную панель и снова становится серьезным.
— Пусти меня к управлению, проложу маршрут, — отдает четкий приказ. Сейчас мне кажется, что именно этим Закарис Трейн и занимался всю жизнь — отдавал приказы. По крайней мере, у него это выходит вполне профессионально.
Уступаю ему место первого пилота, переведя режим управления полетом на автоматический.
— Куда мы теперь? — спрашиваю у маурийца, заняв соседнее кресло второго пилота.
— Тебе есть куда податься? — бросает на меня короткий взгляд из-под ресниц.
— Нет, — качаю головой.
Красные пряди падают на лоб. С этим побегом я совершенно разлохматилась… Принимаюсь переплетать косу, тем более что это простое действие здорово помогает успокоить нервишки.
— Тогда предлагаю долететь до торговой базы, которая находится на «границе» Содружества. Там у нас будет шанс перебить чипы и сменить личность.
— Перебить чипы? Это вообще законно?
Касаюсь на мгновение запястья. В этом месте под кожей у всех жителей Содружества есть крохотный чип, с помощью которого можно идентифицировать личность, расплатиться за покупки, обратиться за медицинской помощью и многое другое. Сейчас в моем личном деле стоит позорная отметка «Осужденная на пожизненное». Что автоматически закрывает мне двери куда-либо и блокирует в системе.
— Не законно, — хмыкает Закарис. — А ты предпочитаешь сразу сдаться с повинным? Сейчас мы не можем приземлиться ни на одной планете или станции, не привлекая внимания.
— Да, я понимаю. Но взломать систему…
— Это такая мелочь, по сравнению с пожизненным прозябанием на Плезаре, — хмуро отрезает мауриец.
И я понимаю, что пора прекратить бессмысленный спор. Все равно другого варианта у нас нет.
Время тянется медленно, пока мы пересекаем огромное космическое пространство, чтобы достигнуть крайней точки обширной Галактики Эллариан. Где-то здесь, на ее задворках, заканчивается власть Межзвездного Содружества и планетарных судей — исполнителей закона.
И именно тут находится торговая база, на которой мы сможем затеряться для законников, по словам маурийца. И все, что мне остается — это довериться ему в очередной раз.
Скучно не только мне, судя по всему, так как Закарис отстегивает ремни и принимается шерстить по космолету, заглядывая во все отсеки и ячейки для хранения. По итогу осмотра делится со мной найденным — энергетическим батончиком.
— А ты? — вскидываю глаза.
— Оставь себе. Тебе нужнее, — отводит мою руку, но при этом голодно сглатывает.
— Нет, я хочу разделить пополам! — настаиваю. Не смогу давиться в одиночестве последней едой, которая у нас имеется.
— Я не хочу есть, Марина, — серьезно отвечает Закарис. — Мне нужно кое-что другое.
И опускается передо мной на колени. И теперь наши лица на одном уровне. Мужской взгляд становится практически осязаемым на коже.
— И что же это? — вгрызаюсь зубами в сладость, а саму аж потрушивает от столь пристального внимания.
Закарис неотрывно смотрит на мои губы. Нервно облизываюсь. Может, я измазалась?
—