Из открытых пространств слетал тихо земляк держа под мышкой Лебедя.
Земляк подлетает к крышам. На одной из крышь стоит женская стату́я. Она хватает земляка и делает его тяжёлым.
Земляк смотрит в небеса, где он только что был.
Земляк – Вон ведь откуда прилетел!Утюгов (высовываясь из окна). Вам не попадался скакун?Земляк – А каков он из себя?Утюгов – Да так знаете вот такой, с таким вот лицом.Земляк – Он скакал на карандаше?Утюгов – Ну да да да – это он и есть! Ах, зачем вы его не задержали! Ему прямая дорога в Г. П. У. Он… я лучше умолчу. Хотя нет, я должен сказать. Понимаете? я должен это выговорить. Он, этот скакун, может сорвать небо.Земляк – Небо? Ха ха ха! и! е! м. м. м. Фо фо фо! гы гы гы. Небо сорвать! А? Сорвать небо! Фо фо фо! Это невозможно. Небо гы гы гы, не сорвать. У неба сторож, который день и ночь глядит на небо. Вот он! Громоотвод. Кто посмеет сорвать небо, того сторож проткнёт. Понимаете?Утюгов – А что это вы держите под мышкой?Земляк – Это птичка. Я словил её в заоблачных высотах.Утюгов – Постойте, да ведь это кусок неба!Караул! Бап боп батурай!Ребята держи его!На зов Утюгова бежали уже Николай Иванович и Аменхотеп. Ибис в руках Николая Ивановича почувствовал облегчение, что никто не рассматривает его устройство под хвостом, и наслаждался ощущением передвижения в пространстве, так как Николай Иванович бежал довольно быстро. Ибис сощурил глаза и жадно глотал встречный воздух.
– Что случилось? Где! Почему?! – кричал Николай Иванович.
– Да вот, кричал Утюгов – этот гражданин спёр кусок неба и уверяет что несёт птицу.
– Где птича? что птича? – суетился Николай Иванович. – Вот птица! – кричал он тыча ибиса в лицо Утюгова.
Земляк-же стоял у стены, крепко охватив руками Лебедя и ища глазами куда-бы скрыться.
– Разрешите, – сказал Аменхотеп, я всё сейчас сделаю. Где вор? Вот ведь время-то. А? Только и слышешь что там скандал, тут продуктов не додали, там папирос нет. Я знаете-ли на Лахту ездил, так там дачники сидят в лесу и прямо сказать стыдно что там делается. Сплошной разврат.
– Кокен фокен зокен мокен! – не унимался Утюгов. – Что нам делать с вором? Давайте его приклеем к стене. Клей есть?
– А что с ним долго церемониться, – сказал проходящий мимо столяр сезонник похлёбывая на ходу одеколонец. – Таких бить надо.
– Бей! бай! Бап боп батурай! – крикнул Утюгов.
Аменхотеп и Николай Иванович двинулись на Земляка.
Власть – Клох прох манхалуа.Опустить агам к ногам!(Остановка). Покой. Останавливается свет. Все кто спал – просыпаются. Между прочим просыпается советский чиновник Подхелуков. (На лице акуратная бородка без усов). Подхелуков смотрит в окно. На улице дудит в рожок продавец керосина.
Подхелуков – Невозможно спать. В этом году нашествие клопов. Погляди как бока накусали.Жена Подхелукова (быстро сосчитав сколько у неё во рту зубов, говорит со свистом).
– Мне уики-сии-ли-ао.Подхелуков – Почему-же тебе весело?Жена Подхелукова (обнимая Аменхотепа). – Вот мой любовник!Подхелуков – Фу, какая мерзость! Он в одних только трусиках.(подумав) – и весь потный.Аменхотеп испуганно глядит на Подхелукова и прикрывает ладошками грудь.
Власть – Фы а фара. Фо. (берёт Земляка за руку и уходит с ним на ледник).На леднике, на ледникеморёл сидит в переднике.КаХаваХа.Власть говорит: мсан клих дидубе́йЗемляк поёт: я вижу сон.Власть говорит: ганглау́ гехЗемляк поёт: по сон цветок.Власть говорит: сворми твокуцЗемляк поёт: теперь я сплюВласть говорит: опусти агам к ногамЗемляк лепече〈т〉: Лили бай.Рабинович, тот который лежал под кроватями, который не мыл ног, который насиловал чужих жён, – открывает корзинку и кладет туда ребёнка. Ребёнок тотчас же засыпает и из его головы растёт цветок.
Кухивика.
Опять глаза покрыл фисок и глина.мы снова спим и видим сны большого млина.〈24 июня〉 – 17 августа 1930 года.Петербург.97
Вечерняя песнь к имянем моим существующей
дочь дочери дочерей дочери Педото яблоко тобой откусив тюсоблазняя Адама горы дото тобою любимая дочь дочерей Пе.мать мира и мир и дитя мира суоткрой духа зерна глазоткрой берегов не обернутися головой тюоткрой лиственнице со престолов упадших теньоткрой Ангелами поющих птицоткрой воздыхания в воздухе рассеянных ветровниззовущих тебя призывающих тебя
Д. Хармс. Древнеегипетские кресты и другие символические знаки. 1930-е
любящих тебялюбящих тебяи в жизни жёлтые находящих тю.баня лицов твоихбаня лицов твоихдото памяти открыв окно огляни расположенное поодальсосчитай двигающееся и неспокойноеи отложи на пальцах неподвижные тете неподвижные дото от движения жизнь принявк движению рвутся и всё же в покое снутили быстрые говорят: от движения жизньно в покое смертьНачало и Власть поместятся в плече твоёмНачало и Власть поместятся во лбу твоёмНачало и Власть поместятся в ступне твоейно не взять тебе в руку огонь и стрелуно не взять тебе в руку огонь и стрелудото лестница головы твоейдочь дочери дочерей дочери Пе.о фы лилия глаз моихФе чернильница щёк моихтрр ухо волос моихрадости перо отражения свет вещей моихключ праха и гордости текущей лоньмолчанию прибежим люди страны моейдото миг число высота и движения конь.об вольности воспоём сестраоб вольности воспоём сестрадочь дочери дочерей дочери Пеимянинница имяни своеговетер ног своих и пчела груди своейсила рук своих и дыхание моёнеудобозримая глубина души моейсвет поющий в городе моёмночи радость и лес кладбища времён тихостоящиххрабростью в мир пришедшая и жизни свидетельницаприснись мне.21 августа 〈1930〉.