Полное ведро неприятностей, или молочная ферма попаданки
Агния Сказка, Хелен Гуда
Глава 1
Солнце, как назло, в этот день решило устроить мне персональную пытку. Лучи били прямо в глаза, заставляя щуриться и без того измученные недосыпом веки. Я нервно поправила воротник своей единственной приличной блузки — белой, с наивными рюшами. Куплена она была еще в «доферменный» период моей жизни, когда я могла позволить себе думать о моде, а не о надоях и кормах. Сейчас эта блузка казалась мне осколком прошлой, счастливой жизни, словно насмешливо напоминая о том, что я потеряла. Сегодня важный день. Собеседование. Менеджер по продажам в какой-то фирме, торгующей удобрениями. «Агропром-Сервис», кажется. Звучит как насмешка. Конечно, это не ферма, не моя «Солнышко», но хоть что-то. Хоть какая-то соломинка, чтобы не утонуть в пучине отчаяния.
Идти было недалеко, всего пара кварталов, но каждый шаг отдавался в голове гулким эхом недавнего кошмара. Суд. Развод. Он. Мой бывший, Сергей, с его самодовольной ухмылкой, въевшейся в память, словно кислота. Я до сих пор слышала стук судейского молотка, отбивающего ритм моей личной трагедии, ритм моей жизни, рушащейся на глазах. Тупой, бессердечный звук, приговаривающий меня к нищете и забвению.
— Ферма… передается в единоличное владение Сергею Ивановичу…
Ферма. Моя ферма! «Солнышко», как я ее ласково называла. Земля, в которую я вложила душу, каждую клеточку своего тела. С любовью выпестованная, политая потом и слезами. Сколько бессонных ночей, сколько мозолей, сколько нервов было потрачено, чтобы превратить захудалый участок в процветающее хозяйство. И теперь она — его. Представляю, как он там разгуливает, поглаживает своих новых коров, отправив моих на скотобойню, хвастается новеньким цехом по переработке молока. Цехом, который я, блин, сама выбила. Выгрызла зубами у банковских клерков. Цехом, в который я вложила последние сбережения, мечтая о будущем.
Я сжала кулаки до побелевших костяшек, стараясь унять клокочущий внутри гнев. Нельзя сейчас об этом думать. Нельзя позволить прошлому захлестнуть меня, иначе я просто утону. Нужно сосредоточиться на собеседовании. Улыбаться, быть уверенной в себе, показать, что я — идеальный кандидат. Доказать им, доказать себе, что я еще чего-то стою.
Задумавшись, погрузившись в болезненные воспоминания, я не заметила, как подошла к перекрестку. Зеленый свет. Шаг. И…
Ощущение, будто меня слили шаром для боулинга, при условии, что я кегля. Мощный толчок в спину, и я кубарем покатилась по шершавому асфальту, чувствуя, как коленки предательски пробивает острой, обжигающей болью. В голове все перевернулось, мир закружился в хаотичном танце.
— Ой, простите, пожалуйста, — услышала я взволнованный, писклявый голос, пробивающийся сквозь звон в ушах.
С трудом подняв голову, я увидела перед собой… нечто сюрреалистичное. Огромного, ярко-синего попугая ара, восседающего на плече у мужчины в нелепой, кричащей гавайской рубашке. Попугай, видимо, решил, что я — отличная жердочка, и попытался приземлиться прямо на меня, используя мою спину как аэродром.
— Кеша, ну что ж ты творишь, — воскликнул мужчина, пытаясь безуспешно стащить птицу с моей спины. Его голос звучал так, словно он больше беспокоился о попугае, чем обо мне.
Кеша, видимо, был не согласен с планом эвакуации. Он издал пронзительный, оглушительный крик, от которого у меня заложило уши, и вцепился когтями в мою несчастную блузку. Ткань предательски хрустнула, словно ломались мои последние надежды, и на груди образовалась внушительная дыра, сквозь которую, к моему ужасу, проглядывало… кружевное белье. Мое любимое, белое, кружевное белье, которое я надела в надежде придать себе хоть немного уверенности. И вот, оно выставлено на всеобщее обозрение, благодаря попугаю-террористу.
Я попыталась закрыть образовавшуюся дыру дрожащими руками, но Кеша, решив, что это веселая игра, клюнул меня прямо в палец. Больно, до слез.
— Ай, — взвизгнула я, отдергивая руку и чувствуя, как по лицу начинают катиться слезы. От боли, от обиды, от бессилия.
Мужчина, наконец, с отчаянным рывком, оторвал Кешу от меня. Попугай, обиженно ворча и почесывая когтем клюв, уселся обратно на его плечо, словно ничего и не произошло.
— Простите, простите, тысячу раз простите, — тараторил мужчина, его лицо было перекошено от вины. — Кеша у меня немного… эксцентричный. Он думает, что все вокруг — это его личная игровая площадка. Давайте я вам оплачу химчистку, новую блузку… что угодно. Я готов компенсировать все ваши убытки.
Я посмотрела на свою разорванную блузку, на исцарапанные коленки, на расплывающееся грязное пятно от падения на асфальт, на испуганные лица прохожих, смотрящих на меня, как на городскую сумасшедшую. На часы я даже смотреть боялась. Я знала, что опоздала, что все кончено.
— Да какое уж тут собеседование… — пробормотала я, чувствуя, как к глазам подступают новые слезы, уже не от боли, а от горькой, всепоглощающей безнадеги. — Опоздала, и выгляжу как… как жертва попугая-убийцы. Как посмешище.
Мужчина с Кешей виновато переглянулись. Попугай, кажется, даже немного притих, словно понимал, что натворил. Его большие, круглые глаза смотрели на меня с каким-то странным, нечитаемым выражением.
— Ну, знаете, — неуверенно произнес мужчина, почесывая Кешу под клювом. — Может, это судьба? Может, вам не стоит работать в этой фирме с удобрениями? Может, вам стоит… завести своего попугая?
Я посмотрела на него, на его наивное, полное сочувствия лицо. Потом на Кешу, с его наглым, самоуверенным видом. Потом снова на свою разорванную блузку, на свои грязные, израненные коленки. И вдруг… я не выдержала и рассмеялась. Истерично, немного безумно, но рассмеялась от души. Смех вырывался из меня, словно пробка из бутылки, освобождая накопившуюся боль и отчаяние.
— Попугая… — выдохнула я, сквозь смех, вытирая слезы грязными руками. — Да, пожалуй, мне как раз не хватало попугая в моей жизни. Это именно то, что мне нужно.
— Ну что вы так, — мне показалось, что хозяин попугая даже немного обиделся и-за моего смеха. — Мы не знаем как выглядит порой перст судьбы.
— Думаете он выглядит как попугай? — я успокоилась и немного грустно посмотрела на Кешу.
— Все может быть, все может быть, — пожал плечами мужчина и уточнив еще раз не нужна ли мне помощь, извинился и ушел по своим делам, а я развернулась и пошла обратно домой. По дороге я все думала чем меня смутил разговор с хозяином попугая, но мысли как-то путались все время и мне не удавалось