Впрочем, был и ещё один приятный сюрприз — мне вернули рюкзак. Почти в полной комплектации: всё моё барахло оказалось на месте, за исключением ружья. Ложка, к слову, та самая, что я использовал в последней стычке, оказалась тоже в наличии — отчищенная от запёкшейся гоблинской крови до зеркального блеска. Помимо рюкзака я стал обладателем нескольких листков и небольшого карандаша, исписанного практически полностью. Мемуары что ли им написать? Из пары сотен ласковых слов.
Главное — я наконец смог переодеться: сменить мешковатую накидку, на что-то более пригодное для жизни. Одежда в рюкзаке оказалась чисто выстиранной, а ещё и пахла чем-то… ароматным мылом, что ли? Помыться мне, правда, не позволили — видимо, уровень доверия пока был не настолько высок.
Выспался я с лихвой — отоспался сразу за всю прошедшую неделю. Не уверен, был ли сон спокойным, но тело сказало за это «спасибо». А после, занялся тем единственным что мне оставалось доступным — принялся изучать архив и документы по рунической магии. Вот про внутренний Архив ордена Падших в моей голове церковь точно знать не должна ничего. Может у них и есть свои такие же штуки, но как по мне, палиться я не буду.
Записей было много, и я был рад, что додумался их скопировать и перенести в свой личный архив. Конечно, понимания магии и проводимых Падшими ритуалов у меня волшебным образом не появилось и разобрать все эти схемы и «кракозябры» я толком не мог.
Зато мог анализировать все данные что были мной получены разными способами. И сейчас как мне кажется, я смог выстроить небольшую теорию о том, как Падшие работают с магией.
Возможно, моя теория и не тянула на академическое откровение, но она уже выглядела достаточно цельной, чтобы стать фундаментом для дальнейшего обучения. Не то чтобы я всерьёз надеялся разгадать природу магии в одиночку — как именно она работает, не знал, кажется, никто. А если кто-то и знал — делиться этой истиной со мной явно не собирался. Во всяком случае, ни Падшие, ни Церковники не горели желанием пролить свет на суть происходящего.
Из того, что я случайно подслушал от Шама и других, следовало одно: местная магия вся завязана на заготовках — шаблонах, что появляются вместе с открытием новых умений. Какая-то часть магии словно встроена в саму систему обучения, словно бы её передают не словами, а прямыми вливаниями знаний. Возможно, Церковники пошли дальше. Не исключено, что у них есть свой способ составлять руны в полноценные цепочки, комбинируя их под конкретную задачу. Было бы неплохо проверить эту догадку… если, конечно, удастся вытащить хоть крупицу информации из Вейса.
Я хмыкнул. Да, расскажет он мне что-нибудь — как же. Он и глазом-то не моргнёт. Попасть бы к тем, кто обучает магии всерьёз… уже подготовленным, с конкретными вопросами, с пониманием, чего именно я ищу. Может, тогда бы и удалось что-то вытянуть. Церковников ведь кто-то учит? Не могут же они рождаться с этими знаниями, готовыми к применению.
Вообще, если вдуматься — что такое руны? Почему они обладают способностью впитывать энергию и преобразовывать её в действие? Это какой-то древний язык богов? Или наследие самого творца, заложенное в ткань мира? Падшие — те, кто, казалось бы, знал больше всех — ни разу даже не намекнули на суть. Будто и для них это что-то данное, а не понятое.
И всё же, из того, что я уже видел и пробовал, можно было вычленить пару закономерностей. Самое важное — это правильная последовательность. Не просто набор рун, а именно чёткая структура, цепочка, где каждая часть влияет на остальные. Самое простое заклинание, что я когда-либо пытался активировать, включало в себя пять рун — и, что удивительно, сработало. Почему бы не повторить попытку? Только на этот раз не просто воспроизвести известное, а заменить некоторые элементы на другие, мне уже знакомые. Посмотреть, что получится.
В памяти всплыл револьвер. Не просто оружие, а нечто большее — почти артефакт. На его поверхности было выгравировано множество рун, соединённых тонкими узорами и переплетёнными линиями. Не хаос, а чёткая система. При этом, руна-активатор прицела была одна, единственная. Она светилась, если смотреть на неё через внутреннее зрение, пульсируя слабым сиянием. Именно её можно было «накачать» энергией — и с этого всё начиналось.
Может, стоит снова взяться за изучение этих рун? Сравнить. Разложить. Найти схему, логику, ключ. И, быть может, приблизиться к разгадке того, как магия становится подвластной.
Итак, начнём рубрику «Эксперименты Гриса». Соответствующая запись тут же появилась в моём личном архиве — аккуратно занесённая, с меткой даты и времени.
Заострённая ложка неожиданно оказалась отличным инструментом для выцарапывания рун на стене, и я принялся за дело.
Для начала я составил каталог всех известных мне рун, упоминавшихся в сохранённых записях. Их оказалось неприлично много — больше, чем я ожидал. Но теперь, когда я мог охватить всё взглядом, стало ясно: их можно условно разбить на группы.
Первая группа — это младшие руны. Они состояли всего из двух-трёх элементов, не имели засечек или декоративных деталей, благодаря чему начертить их можно было быстро и с высокой точностью. Подобная руна служила активатором на револьвере, и всю эту категорию я для себя охарактеризовал как «активирующую».
Вторая группа, средних рун, была уже сложнее: в них использовались от одной до трёх засечек или своеобразных украшений — завитков, коротких штрихов. Часто такие руны объединялись в связки, писались непрерывной линией, образуя что-то вроде предложений. Их структура была гибче, а функции — шире.
Третья и последняя группа — самая редкая и загадочная. Подобные руны я встречал лишь в экспериментах Падших, и только в них. Как правило, весь ритуал строился вокруг одной или двух таких рун, хотя некоторые обряды вполне обходились средними и младшими.
Таким образом, я выделил три группы: Младшие, Средние и Старшие. Не знаю, почему именно так — просто как само собой разумеющееся записал эти термины и с сразу же к ним привык. Да и звучало это, признаться, вполне логично.
Решил начать с Младших. И из вредности чертить на стене, а не на предоставленной бумаге.
Первой руной стала фигура, напоминающая букву «Р», только с более угловатым начертанием. Я аккуратно вывел