Инспектор Робертс замер, словно вопрос поставил его в тупик.
– Просто чай, из автомата. Или вы хотите кофе? Возможно, он делает и горячий шоколад.
Серена поджала губы.
– Обойдусь.
Я не сдержалась и прыснула, и хотя сразу захлопнула рот ладонью, заслужила гневный взгляд от инспектора Робертса.
– Тогда, может, еще воды? – предложил он этим бесящим нежным тоном.
– Да, я выпью воды.
Он кивнул сотрудникам за зеркалом.
– Итак, мистера Беннетта потянуло в сон, что дальше?
– Он сказал, что пойдет в постель. Велел Карле оставить бутылочки на столе. Сказал, провожать нас не будет. Сказал, что с ним все будет в порядке.
– И тогда вы ушли?
– Да, но я чувствовала, что что-то не так. Так и повторяла сама себе – «что-то не так, что-то не так», но Карла поймала для меня такси, усадила в него и отправила домой.
Серена замолчала.
– А потом что случилось? – спросила я.
Она взглянула на меня.
– Я поехала домой.
– Нет, что случилось с Аароном?
– Я не знаю, я же поехала домой.
– И вы не спросили Карлу?
– Я с ней с того дня вообще ни разу не говорила. И не стремлюсь.
Я нахмурилась, полная подозрений, но промолчала.
– Так вы говорите, что ни разу не разговаривали с Карлой Оливер с того дня, как погиб Аарон Беннет? – опять переспросил инспектор Робертс.
– Да.
– Вы уверены?
Щеки Серены вспыхнули от гнева, она поднялась на ноги.
– Сколько раз я должна это повторить? Ах, тут нечем дышать… мне нечем дышать.
И она опасно пошатнулась, прикрыв глаза рукой. Адвокат мгновенно подскочил к ней, подхватив под локоть.
– Полагаю, пора устроить перерыв, уже поздно, и моя клиентка устала.
Инспектор Робертс откинулся на спинку стула и взглянул на часы.
– Вы правы, уже поздно, давайте на сегодня закончим. Интервью приостановлено. – Он нажал красную кнопку. – Мисс Кармайкл, сейчас вас проводят в камеру предварительного заключения, и если все согласны, мы возобновим беседу завтра в девять утра.
* * *
Тем душным вечером я неистово и стремительно прошагала весь путь от полицейского участка вдоль улицы Принца Уэльского, вверх по холму и до дома. Сказать, что я была расстроена, значит ничего не сказать. У меня не укладывался в голове масштаб предательства Карлы. Она растоптала не только мое доверие, но и свои достижения, и свое будущее. Она была блестящей студенткой, получившей высшие баллы по всем экзаменам. Когда она пришла на интервью по поводу должности моей лаборантки, ее научный руководитель сказал, что она прилежный студент и хотя выбилась из графика исследований для диссертации, большими шагами движется к конечному многообещающему результату. Почему она решила рискнуть образованием, будущей карьерой, репутацией ради того, чтобы подпольно производить токсины и галлюциногены, было выше моего понимания.
Я вспомнила ту субботу, когда застала ее за работой в лаборатории. Поразмыслив, пришла к убеждению, что не давала ей разрешения на безнадзорные эксперименты в лаборатории – это незыблемое правило я не нарушала ни разу. Я не могла поверить, что, возможно, свои эксперименты Карла начала в моей лаборатории, возможно, именно там ей удалось овладеть технологией и, возможно, даже произвести первые образцы. Или она использовала лабораторию как парадную витрину для клиентов, демонстрируя первоклассное оборудование, чтобы укрепить их доверие перед покупкой? Я содрогнулась при мысли, каких типов она могла приводить туда и как они планировали использовать свои приобретения. Должно быть, они испытывали острое разочарование, оказываясь в итоге на грязной кухне в Западном Лондоне.
Едва переступив порог, я скинула пиджак, отшвырнула сумку и направилась прямо на крышу. Выкатила телескоп, раскрыла парусиновый стул, прильнула к окуляру и заставила себя дышать медленнее: раз – вдох, два – вдох.
Постепенно, по мере того как я скользила взглядом по ленте Млечного Пути, в меня начала проникать целительная сила нашей маленькой Галактики, звездный эликсир, смягчающий гнев, и наконец я вернула способность к рациональному мышлению и смогла спокойно сформулировать вопросы: почему у Карлы возникла необходимость рискнуть всем, над чем она так упорно работала, ради организации подпольной лаборатории? Ради денег? У нее были финансовые проблемы? Или у ее семьи? Почему тогда они ее не поддержали? Я сделала себе мысленную пометку проконсультироваться в управлении по студенческим делам. Потом я начала крутить колесико фокусировки, пока не разглядела Лиру, мое любимое созвездие. И откуда у Карлы оказался мой Datura stramonium?
Неожиданно я услышала знакомые переливы смеха, встала и заглянула вниз, в садики по соседству. Там было пусто, но на кухне Сьюзен горел свет, и задняя дверь была открыта. Я села обратно и опускала трубу телескопа, пока не увидела Сьюзен, сидящую за кухонным столом спиной ко мне, а напротив нее – Матильду. Картина выглядела очень уютной, а Матильда – счастливой.
Я нахмурилась. Хоть я и впервые видела ее в доме у Сьюзен, чего мне было удивляться, я ведь знала, что они подружились. Сьюзен сама мне говорила, что Матильда частенько приходит к ней в гости. Но почему-то странно было наблюдать, как двое людей, принадлежащих разным сторонам моей жизни, наслаждаются компанией друг друга без моего участия. Я всмотрелась в тарелки на столе. Наверное, этот явно домашний ужин они приготовили вместе – и меня вдруг укололо чувство, которому я не могла дать определения. Но понятно было одно: оно вселило в меня грусть. Грусть оттого, что я не обладала достаточной гибкостью, чтобы даже съесть еду, приготовленную чужими руками. Грусть оттого, что я не могла сесть за чужой стол и разделить ужин с друзьями.
Очень медленно я изменила фокусировку, пока отчетливо не увидела прекрасное лицо Матильды, ее темно-карие глаза, искрящиеся удовольствием, улыбку, изогнувшую ее нежные губы в ответ на какую-то реплику Сьюзен. Снова раздался смех – непритворный, светлый звук, обычно наполнявший меня чистейшей радостью, но в этот миг он только усугубил грусть. Я отстранилась от окуляра, спрашивая себя, почему сижу тут в одиночестве? Почему не сделаю усилие, чтобы провести час или два, слушая бессмысленную болтовню обо всяких пустяках? В конце концов, я не была мизантропом, просто меня выматывало общение с людьми.
А потом меня озарила идея, так что я вскочила со стула, слетела вниз по лестнице, добежала до рабочего стола и сняла трубку стационарного телефона.
– Марко? А тот ноутбук все еще у тебя?
Глава 30
– Не хотите ли услышать мою версию событий? – спросила я.
Наступило утро, и все снова собрались в допросной: мы с инспектором Робертсом