— Знаешь, что самое главное в планировании любого мероприятия? — скучающим тоном поинтересовался Китано.
— Что? — машинально переспросил обескураженный Рамиро.
— Самое важное в планировании — это осознание, что даже самый отличный план всегда провалится вне зависимости от твоих действий, — договорил мастер Китано, уже воткнув превратившуюся в длинный кровавый клинок руку в горло Рамиро.
Массивное тело бывшего протектора Арагона обмякло, постепенно оседая на пол, но по мере того как начала истончаться фигура мастера Китано, в тело умирающего возвращалась жизнь.
— Создав Деймоса, ты забыл про его брата Фобоса, — на прощание прошептала рассыпающимися в прах губами оболочка в облике мастера Китано, обращаясь к уходящему из мира навсегда Рамиро.
Потерев зажившее горло, Данте Сангуэса в новой обретенной оболочке поднялся с колен и не торопясь принялся выбирать одежду для ужина, готовясь встретиться со своей новой семьей и улыбаясь в предвкушении. В его алых глазах при этом отчетливо горело пламя холодного безумия.
Эпилог
Она приближалась к пляжному бару со стороны моря, будто рожденная из солнечных бликов и соленого бриза. Легкой непринужденной походкой, едва касаясь босыми ногами раскаленного песка, она не шла, плыла — плечи расправлены, спина прямая, подбородок приподнят навстречу солнцу.
На сгибе локтя она несла красную сумку с двуглавым Российской Федерации с одной стороны, и гербом Советской Народной Республики Флорида с другой, на ногах у нее поблескивали несколько пляжных браслетиков. Еще на ней из одежды были только совсем небольшие, буквально символические красные плавки, едва заметные на темной от густого загара коже. Длинная грива черно-красных волос закинута за спину, совсем не прикрывая обнаженную высокую грудь, покачивающуюся в такт шагам и поблескивающую золотым отблеском пирсинга темных сосков.
Там, где она проходила, моментально замолкали разговоры. Мужчины замирали буквально на полуслове, их взгляды или провожали ее, или смущенно опускались после высказанного возмущения своих подруг, но потом все равно возвращались к ней, пойманные невероятным магнетизмом. Женщины смотрели на идущую красотку с не меньшим притяжением — одни с одобрением или восхищением, другие с раздражением или завистью к безмятежной уверенности. Но она не замечала этого вихря реакций или делала вид, что не замечает — продолжая двигаться к конкретной цели.
— Два секса на пляже, — попросила красотка, присаживаясь на высокий стул и показав бармену три пальца, после чего обернулась к оказавшемуся рядом соседу. — Привет.
— Привет, — невозмутимо ответил красотке Максим Царев. — У тебя рога видны, ты знаешь?
— Пфф, кто на них смотрит, — усмехнулась королева-ведьма Доминика, поправив рубинового цвета волосы, едва прикрывающие небольшие рожки и расправив плечи, отчего что и так высокая грудь поднялась еще выше.
— Как ты сюда попала?
— Разовым порталом.
— Это закрытый мир, ты же сама мне сказала.
— Красавчик… — вздохнула демонесса. — У тебя дома в кабинете, во втором ящике стола что лежит?
— Что у меня там лежит?
— Артефакторный перстень, дурачок! Милый памятный сувенир, который ты оставил себе на память о прекрасных днях, когда мы вместе с тобой шагали по дороге приключений через ледяные пустоши!
В этот момент к парочке подошел бармен и поставил перед Доминикой два стакана с коктейлями.
— Я же просила три! — показала Доминика озадаченному бармену два пальца, после чего тот кивнул и отошел озадаченный.
— Ты зачем ему мозг сломала? — поинтересовался Царев у демонессы, но не ожидая ответа, продолжил: — И ты использовала перстень как маяк, чтобы меня найти?
— Не только я. Когда в Тускалусе открывался разлом с демонами, твой перстень тоже работал как маяк.
— Ноги мне в рот, вот это поворот… — повторил одну из любимых присказок демонессы озадаченный Царев. — Ты зачем сюда пришла?
— Ты не хочешь в очередной раз спасти человечество?
— Нет.
— А если подумать?
— Нет.
— Миллиарды людей, Максим. Галактическая Республика, сотни миров.
— Нет.
— Ты сразу станешь императором.
— Как это?
— В своем истинном теле ты похож на лидера всей той богадельни, так что тебя сразу признают за главного.
— А сам он где?
— Ну, его там больше нет.
— И кого там спасать?
— Человечество.
— От кого?
— От короля-демона.
— То есть у тебя появился конкурент, с которым ты не можешь справиться?
— Красавчик, ну хватит ломаться.
— Неубедительно.
— Красавчик, ну пожалуйста. Помоги, спаси, я без тебя…
— Вот это другое дело.
— … как без ведра помойного, просто не справлюсь.