Я напряглась.
— Нет, не должна.
— Стыдишься меня?
— С твоим подвалом разврата? Конечно. У мамы останется травма на всю жизнь, если она узнает об этом.
Громкий смешок, вырвавшийся из его груди, был тем звуком, от которого у меня что-то сжалось в животе.
— Я даже не приблизился к тому, чтобы развратить тебя. Но я это сделаю. И твоя мама не должна об этом знать.
Я снова перевела взгляд на окно, пока говорила.
— Когда люди впервые встречают маму они ожидают, что она сумасшедшая. Иначе зачем бы она вышла замуж за убийцу? Она должна быть странной, верно? Это не так. Я не говорю, что она абсолютно нормальная. Она не живет в реальном мире. Она живет в своем собственном пузыре; верит в то, во что хочет верить, и видит то, что хочет видеть. Наверное, так ее разум защищается. Но в остальном она совершенно нормальная.
— Ты уже говорила мне, что она сломлена глубоко внутри, помнишь? — он притормозил, когда подъехал к светофору. — Ты боишься, что я буду читать ей лекцию о выборе мужа?
— Можешь читать. Ей все равно, ничто и никогда не разобьет ее веру в это решение.
— Даже то, как оно повлияло на тебя?
— Мама тысячи раз ставила меня выше себя, но не когда дело касалось Андрея.
— Если ты говоришь, что она не злая и не сумасшедшая, я верю тебе. Я не буду притворяться, что не осуждаю ее за то, что она вышла за него замуж. Я знаю, что она твоя мама, детка, но это был херовый поступок. Я бы сказал: «Каждому свое», если бы ее эгоизм не затронул никого, кроме нее самой. А так как это касается тебя, меня это совсем не устраивает. И все же, я оставлю свое мнение при себе; я буду паинькой, обещаю.
Я посмотрела на него, нахмурив брови.
— Почему ты хочешь с ней встретиться?
— Я же сказал тебе, что хочу быть частью твоей жизни. Может, я не очень много знаю о том, как поступать, но я знаю, что пары обычно знакомят друг друга со своими семьями.
Да, но я подозревала, что отчасти он хотел, чтобы все, включая мою мать, знали, что я его. Не то чтобы это прямо проблема. Просто он не представлял, насколько может быть странно слушать, как мама рассказывает об Андрее — не только о том, каким милым и заботливым он был, но и о его здоровье и условиях, в которых он живет, и ожидать сочувствия к нему. Мне нужно поговорить с ней заранее.
— Хорошо.
Он слегка сжал мое колено.
— Хорошая девочка.
В этот момент мы подъехали к моему дому. Выйдя из машины, я огляделась. Нигде не было серебристого седана. Фух. Никаких преследователей.
Герман ловко выхватил у меня из рук связку ключей и открыл подъездную дверь. Когда мы поднялись на мой этаж, он настоял на том, чтобы я подождала у входа в квартиру, пока он не убедится, что входить безопасно. Мне не нравилось, что он в одиночку обыскивает мой дом, но я согласилась подождать у двери только для того, чтобы сохранить мир между нами.
Удовлетворившись, что все в порядке, он подал сигнал, чтобы я вошла внутрь. Затем он прислонился к дверному косяку моей спальни, пока я переодевалась в свежую одежду, пристально наблюдая за мной с жадным блеском в глазах.
— Когда ты выйдешь с работы, Олег будет ждать на улице, — сказал Герман. — Он поедет за тобой домой на своей машине, а затем проверит твою квартиру, чтобы убедиться, что она пуста и безопасна.
Я остановилась с расческой, занесенной над волосами.
— В этом нет никакой необходимости.
— Нет, есть, — он сложил руки на груди. — Я думал об этом, пока ты храпела рядом со мной сегодня утром.
— Я не храплю.
— Короче, тебе не безопасно быть одной. Этот мудильник еще не навредил тебе физически, но это не значит, что он не попытается. Его нервы накаляются, и я не хочу рисковать тобой. Неужели ты готова рисковать собой?
Мои плечи поникли.
— Нет, — я уложила волосы в высокий хвост и добавила: — Меня просто бесит, что у меня практически не остается личного пространства из-за него.
— Тогда подумай об этом по-другому. Его цель — избавиться от меня. Вместо этого он просто заставляет нас проводить больше времени вместе.
От такого взгляда на ситуацию мне стало легче.
— Изначально я думал попросить Олега отвозить тебя на работу и обратно, но я знаю, что твоя независимая натура не согласится на это. Кроме того, он не сможет оставаться с тобой весь день, и я хочу, чтобы у тебя была своя машину на случай, если она тебе понадобится. Так что он поедет за тобой на работу, убедится, что ты зашла внутрь, а потом вернется, когда закончится твоя смена, чтобы проводить до дома. Он проверит твою квартиру, прежде чем ты войдешь, просто для надежности.
Я наморщила лоб.
— Олег не захочет...
— Мы уже говорили с ним об этом. Он хочет помочь и согласен на такой план действий. Ему не нравится, что какой-то мудозвон следит за тобой.
— Олег даже не знает меня.
— Он думает, что ты мне подходишь. Он прав, — Герман обнял меня и притянул к себе. — Думаю, в кафе ты будешь в полной безопасности, ведь тебя будут окружать люди. Марина в любом случае прострелит башку любому, кто попытается причинить тебе вред, — он огляделся по сторонам. — Мне не очень нравится, что ты находишься в этой квартире одна, учитывая, как легко он проник внутрь.
— Это было до того, как я усовершенствовала свою систему безопасности.
— Есть способы обойти сигнализацию, независимо от того, насколько хороша система, — мягко заметил Герман. — Я буду чувствовать себя лучше, если мы будем ночевать вместе. Неважно у тебя или у меня. Где тебе будет спокойнее.
Я прикусила губу.
— Герман, когда я сказала, что ты должен впустить меня в свою жизнь, я не имела в виду, что ты должен проводить со мной время каждый день. Я знаю, что ты очень занят и у тебя не так много свободного времени. Я не жду, что ты...
Он приложил палец к моим губам.
— Мне нравится, когда ты со мной. Я даже привык к этому. Зачем сопротивляться неизбежному?
— Я не знаю, — в его словах был смысл.
— Я занят, да, но я планирую перетасовать некоторые дела, чтобы у меня было время посвятить себя тебе и разобраться с творящимся вокруг