На руках у меня конверт, спокойно вскрыв который в машине, я нахожу ожидаемую информацию.
Со всей вероятностью — Варя не моя дочь. Я знала…
Отбросив листок на соседнее сиденье, я выезжаю на дорогу и еду домой.
Сегодня… Сегодня я приступлю к тому, что задумала.
Сомнения изрядно мучают меня, но когда, остановившись в пробке, я вижу на соседней полосе машину, внутри которой мой муж и его любимая зазноба, то от них не остается и следа.
Поспешив скрыться с глаз долой и взяв телефон, я делаю звонок человеку из своего прошлого.
Глава 19
Пару часов спустя…
Я недалеко от города. В придорожном кафе.
Увидев их двоих в машине, я сначала съездила домой… то есть в гнездо лжи, чтобы кое-что взять, после села в машину, бросила ее в центре, пересела в такси и приехала сюда.
Я не могу быть уверенной, что он за мной не следит. А об этой встрече он не должен знать. Вот я и была осторожной.
Даже телефон дома оставила. Он мне не нужен. Я дозвонилась до кого хотела, и раз уж он обещал приехать, то сделает это.
Сижу за столиком и жду.
Слышу, как позади открывается дверь заведения, доносятся тяжелые мужские шаги.
Поворачиваю голову.
— Привет…
— Ну привет. Что это за конспирация? — ко мне тянутся руки, чтобы снять темные очки.
— Да я… я забыла их снять. Солнечно сегодня. Спасибо, что приехал, Леш.
Алексей садится напротив меня, руки на стол складывает.
— Давно не виделись. Ты бы просто так звонить не стала… Да и на лице твоем все написано. Что случилось?
Меньше всего мне хочется, чтобы он думал, что я вспоминаю о лучшем друге детства только тогда, когда паршиво. Но именно так оно и есть сейчас.
— Ты прав, кое-что случилось меня… — три бледное лицо, на котором ни грамма косметики. — Но может, сначала, просто поговорим… Я… Как Маша и Денис? Большие, наверное, уже совсем.
— Да как обычно. Растут, неугомонные. Особенно Денис. Геля вроде с ними справляется, потому что я-то отец паршивый в последнее время, отсутствую постоянно. А как Варя?
— Варя… — поджимаю губы. — Она хорошо. Здорова. Тоже подросла.
— Черт, что случилось? Рассказывай.
— А случилось то, что… — лихорадочно выдыхаю. — Варя… Она не моя дочь… Моя дочь давно умерла… А Космос… Все было ложью…
— Стоп… Как это Варя не твоя дочь?
— Так. Она дочь его любовницы. Мы с ней как по волшебству в один день рожали. Моя дочь мертвой родилась, его подстилка не захотела ребенка воспитывать, вот он и…
Алексей пребывает в немом шоке, бегает глазами. После чего я приправляю все деталями, выговариваюсь по полной, чего ни с кем не могу себе позволить. С матерью я так не могу. Ей либо плохо станет, либо она такого насоветует, что… Никогда мы с ней не соглашались друг с другом. А Алексей — это другое дело.
— Венера… Это… Охренеть… — откидывается на спинку стула Алексей. — Нет, серьезно, я не знаю, что и сказать, но определенно считаю, что так этого оставлять нельзя.
— Я за тем тебя и позвала. Я… кое-что придумала. И мне нужна твоя помощь. Знаю, у тебя есть возможности, чтобы помочь мне…
— Я тебе помогу. Даже знаю с чего начать…
— Нет, Леш, я догадываюсь, о чем ты заведешь речь. Но мне это не нужно. Я не хочу, чтобы все вскрылось. Тем более, Кос сделает все для того, чтобы сухим из воды выйти. Дарину тоже выгородит. Ведь она любовь всей его жизни и мать его ребенка. При всем этом… он не хочет разводиться. А я не готова к долгим тяжбам.
— Я тебя слушаю. Что ты придумала?
Чуть подавшись к нему, я тихо излагаю, что и как я придумала.
Алексей до неузнаваемости меняется в лице. Он шокирован. Меня саму дрожь берет. Но я должна быть сильной.
— Венера, ты… Ты это серьезно сейчас все сказала?
— Вполне.
— Вот уж где черти водятся… Ты опасная женщина. Я знал, что обиженные женщины на многое способны, но чтобы вот так…
Я не обиженная женщина. Я — хуже. Бомба замедленного действия, которая рванет так или иначе. Кос думал, что я терпила. Он ошибается.
— Не осуждай меня, Леш.
— Не осуждаю. Просто… Тебе не кажется, что это перебор, жестоко?
— В самый раз. Я хочу, чтобы он ощутил… все ощутил на своей шкуре… Насколько может быть сильно отчаяние и вина… И многое другое…
Они после этого счастливы не будут. Просто не смогут.
— Я понимаю, — кивает. — Но это будет не так просто провернуть.
— Если не можешь, или это слишком опасно для тебя, то не надо. Я пойму.
— Я могу это провернуть. Просто я хочу, чтобы ты была уверена. На все сто. Чтобы ты не жалела потом.
— А я уверена.
— Что ж… тогда у тебя будет дней десять, чтобы подумать хорошенько.
— Десять дней?..
— А раньше я этого не устрою. Мне надо продумать все детали. Твой план неплох, а я должен доработать его. Ну а если ты передумаешь, то ладно. Мы просто забудем обо всем.
— Не передумаю. И ждать я готова. Спасибо, — тянусь к своей сумочке, достаю из него темно-синий футляр. Открываю его перед Алексеем. Хорошо, что рядом в кафе никого нет. — Вот, я прошу тебя возьми.
— Что это?
— Это бриллианты, сапфиры, белое золото… Этот гарнитур он мне подарил на годовщину свадьбы. Я прошу тебя, возьми его. Это тебе за помощь. Ты совершенно не обязан бесплатно мне помогать, сам рискуя. Уверена, ты сможешь довольно дорого продать эти безделушки, — поглаживаю камушки подушечками пальцев.
Мне совершенно не жаль эти вещи. Они больше ничего для меня не значат. И все же, после того, что он заставил меня пережить — я имею на них право, и распоряжусь как хочу.
— Избавляешься от его подарков?
— С большим удовольствием. Они ничего для меня не значат.
— Нет, прости, я не возьму.
— Почему?..
— Потому что я помогу тебе просто так. Убери. Сейчас же.
Так я и думала. Ну ладно…
Закрываю футляр и прячу его обратно в сумку.
— Ты главное продержись эти десять дней, и хорошенько подумай. Есть и другой путь, более простой.
— А я не хочу простой. После того как он изощренно лгал мне каждый божий день… на меньшее я не согласна.
— Понял тебя. Отговаривать больше не буду.
— Тогда… больше не стану отнимать твое время. Ты занятой человек, — поднимаюсь со стула.
— Тебя