Повсюду в Оба можно видеть много сэкирэй – так здесь зовут трясогузок. Этих птиц Идзанами и Идзанаги считали священными. Согласно легенде, боги научились у них искусству любви. Никто, даже самый жадный крестьянин, пальцем не тронет и не станет обижать этих птичек. Поэтому они не боятся ни людей, ни огородных пугал.
Бога Огородных Пугал зовут Сукуна-Бикона-но ками.
Часть 3
Дорога в Сакуса, по крайней мере, ее последняя миля, чрезвычайно узка и вымощена большими плоскими камнями, разложенными на земле с промежутками около одного фута как бесконечная череда островков. Ни между ними, ни рядом с ними невозможно пройти, не наступив на них, и от этого быстро одолевает усталость. Зато камни указывают правильный путь, что немаловажно в месте, где от главной дороги под немыслимыми углами расходятся пятьдесят троп, ведущих на рисовые поля. После того как плоские камни-вехи вывели тебя из лабиринта рисовых полей и бамбуковых рощ, ты начинаешь мысленно благодарить крестьян, проложивших путеводную тропу в таком месте. По пути в придорожных рощицах попадаются симпатичные старинные святилища, алтари с занятными резными драконами, львиными головами и потоками воды, изваянные целую эпоху назад из добротного дерева кэяки[93]. С годами оно приобрело цвет камня. Правда, глаза драконов и львов похищены, потому что они были сделаны из кристаллического кварца и никем не охранялись и потому что народ нынче в отличие от эпохи Мэйдзи больше не боится ни богов, ни стражей закона.
Сакуса – небольшая кучка фермерских домиков перед храмом Яэгаки, стоящим на опушке леса. Каменная тропа переходит в мостовую двора прямо перед его высокими некрашеными деревянными ториями. Между ториями и внутренним двором, в который ведут китайские ворота, растут старые величественные деревья и стоят монументы необычного вида. По обе стороны от больших ворот находятся алтарные места, прикрытые с двух сторон тяжелыми деревянными решетками. В каждой нише стоит мрачная фигура в полных доспехах с луком в руках и колчаном стрел на спине – дзуйцзин, или дух-стражник богов, хранитель ворот. Такие же стражи сурово стоят на посту почти у всех синтоистских храмов Идзумо за исключением Кицуки. Дзуйдзин, вероятно, имеют буддистское происхождение, но обзавелись синтоистской историей и синтоистскими именами[94]. Сначала, как мне сказали, существовал только один Дзуйдзин ками, которого звали Тоёкуси-ива-мато-но микото. Но со временем, вероятно, с художественной целью – бог и его имя были разделены на две части. Теперь тот, кто стоит слева, называется Тоё-ива-мато-но микото, а его спутник справа – Куси-ива-мато-но микото.
Перед воротами, с левой стороны, виден каменный монумент, на котором китайскими иероглифами начертано стихотворение хокку или стих из семнадцати слогов, сочиненный Тё-Уном: «Ко-ка-ра-си-я ка-ми-но-ми-юки-но яма-но-а-то».
Мой спутник перевел надпись следующим образом: «Там, где высокой кучей навалены мертвые листья, на холмах есть святое место, где обитают боги». По соседству стоят каменные фонари, каменные львы и еще один монумент – большая обтесанная пятиугольная плита, поставленная на попа, с записанными китайским письмом именами Дзи-дзин или Богов Земли, священных существ, предохраняющих от вреда почву: Уга-но-митама-но микото (Благородный Дух Пищи), Аматэрасу-о-ми ками, Она-мудзи-но ками, Какиясу-химэ-но ками, Сукуна-хико-на-но ками (Бог Огородных Пугал). Перед Благородным Духом Пищи сидит каменный лис.
Мия синтоистского храма довольно мала – она меньше, чем в большинстве соседних храмов, потускнела и покрылась вековой грязью. Однако помимо Кизуки это святилище одно из самых знаменитых в Идзумо. Главный алтарь, посвященный Сусано-о, Кусинада-химэ и их сыну, чье имя носит деревенька Сакуса, слева и справа окружают алтари поменьше. В одном из этих меньших мия якобы живет дух Асинадзути, отца Кусинада-химэ, а в другом живет дух ее матери Тэнадзути. Есть еще небольшой алтарь Богини Солнца. Эти алтари ничем не примечательны. Зато главный храм представляет собой редкостный интерес.
К серым от непогоды решеткам дверей святилища привязаны в виде узелков многие сотни полосок мягкой белой бумаги: на них ничего не написано, хотя каждая представляет собой сердечное пожелание и горячую молитву. Ведь ни одна молитва не бывает такой пылкой, как молитва любви. Также здесь висит множество маленьких бамбуковых трубок, обрезанных чуть ниже стыков, чтобы в них собиралась вода. Они попарно связаны между собой небольшой соломенной бечевкой, на которой они подвешены. В трубках хранятся подношения – морская вода, принесенная сюда с неблизкого расстояния. А на самих решетках висят, спутавшись с белой массой бумажных узелков, локоны девичьих волос – жертвы, принесенные во имя любви[95], а также многочисленные подношения из морских водорослей, тонких, как нити, и настолько почерневших от солнца, что даже с близкого расстояния их нелегко отличить от продолговатых отрезанных локонов. Вся деревянная отделка дверей и решеток покрыта крошечными вырезанными или написанными значками – именами паломников.
Мой спутник вдруг прочитывает вслух хорошо знакомое имя – Акира!
Если судить об эффективности молитв добрым синтоистским богам по оставленным отзывам прихожан, то у Акиры есть все основания надеяться на успех. По всему периметру фундамента святилища в землю воткнуто множество крошечных бумажных флажков причудливой формы (нобори), приклеенных к бамбуковым щепкам. Каждый из белых флажков – знамя победы и дань благодарности влюбленного[96]. Маленькие флажки, воткнутые в землю, можно найти почти возле всех великих синтоистских храмов Идзумо. В Кицуки их вообще невозможно сосчитать, как нельзя сосчитать все снежинки во время бурана.
В большинстве знаменитых мия Идзумо можно найти еще кое-что: ящичек с маленькими бамбуковыми палочками, прикрепленный к столбу перед дверью. Если сосчитать все палочки, обнаружится, что их количество составляет ровно одну тысячу. Палочки помогают паломникам, дающим обет богам совершить сэндо-майри, то есть вести отсчет. Досчитать все сэндо-майри до конца означает посетить храм тысячу раз. Однако это трудно сделать, и слишком занятые благочестивые прихожане идут с богами на компромисс – они выходят из святилища на один фут за ворота и возвращаются обратно тысячу раз, и все это в один день, а маленькие бамбуковые палочки просто помогают им не сбиться со