Только тот, кто близко нас знал, мог насвистывать эти вступительные ноты и понимать, что значит для меня эта песня. Не задумываясь об опрометчивости своего поступка, я сбросила рюкзак и встала. Неподалеку на фоне неба темнел силуэт человека: на гребне дюны стоял, беспокойно глядя на воду, Коул.
– Коул! – выдохнула я. Он обернулся, его лицо просветлело.
– Джеки! – Спотыкаясь на песке, он бросился меня обнимать. – За каким чертом ты здесь прячешься? Не получила сообщение?
– Телефон разрядился. – Я показала мобильный.
Коул выругался.
– Я подумал, что слишком поздно прочел твое сообщение. Написал, ты не ответила, вот я забеспокоился и решил приехать. Захожу, а половины твоих вещей нет… – Он умолк, позволяя мне додумать.
– Прости. Я услышала машину и заметалась. Решила… В общем, неважно. – Я оглядела темнеющий пляж. Вокруг не было ни души, но я вдруг почувствовала себя совершенно беззащитной. Представила, как Коул едет сюда, а распознаватель номеров засекает каждый его шаг… – Пойдем лучше в дом.
Коул кивнул, взял мой рюкзак, и мы отправились назад через дюны.
Я снова развела огонь, пока он зажигал лампы и разбирался с щитком в маленькой пристройке. Наконец Коул сдался и покачал головой.
– Не понимаю, в чем дело. Бабахнуло, и все – тут нужен специалист. Зато я пауэрбанк купил, хотя бы телефон зарядишь.
Он вытащил из кармана нечто вроде толстого мобильника и протянул мне. Я с благодарностью порылась в рюкзаке, нашла нужный кабель и подключила телефон к питанию.
– На сколько зарядок хватает? – спросила я, когда показатель ободряюще пополз вверх.
Коул пожал плечами.
– Не знаю, раза на четыре как минимум. Могу еще подзарядить в машине перед тем, как поеду.
– Боже. – Я опустилась на диван. – Пойми, Коул, я рада тебя видеть, но стоило ли приезжать на машине? А если за тобой следили?
Коул вновь пожал плечами, теперь с сожалением.
– Не знаю. Просто… испугался, когда не смог дозвониться. Все представлял, как ты застряла тут без света, без возможности позвать на помощь. А потом понял: мы же ни еды не оставили, ни прочих запасов. Глупо с моей стороны.
– Смеешься? – Я подошла к столу, положила руку Коулу на плечо. – Ты мне очень помог. Ты ведь меня вытащил из Лондона. Просто… если полиция за тобой следит…
Коул удрученно потер лицо.
– Знаю-знаю. Слушай, за мной вряд ли наблюдали, точно говорю. Тут ведь проселочные дороги, движение одностороннее, встретишь разве что одну машину в час. Невозможно следить за человеком незаметно. И я съехал с автострады в Мейдстоуне, дальше распознавателей номеров нет. И все-таки если начнут копать, то отыщут. Дом оформлен на имя Ноэми, но я закрываю почти все счета и к тому же должен выплачивать муниципальный налог: летом приезжаю чуть ли не каждые выходные. При желании тебя быстро найдут, это лишь временное укрытие. Если хочешь исчезнуть, нужно место, полностью изолированное от сети, не связанное ни с кем из нас.
Я измученно кивнула: понимала, о чем он. Но я не собиралась так долго скрываться. Просто-напросто не могла.
– Вид у тебя усталый. Перекусить успела?
– Да.
Не совсем правда. Прошлым вечером поела макароны с песто, сегодня позавтракала зерновым батончиком и попыталась доесть на обед холодные макароны, но почему-то стало противно. Теперь вдруг поняла, до чего проголодалась.
– Так, я привез еды. – Коул встал. – И вина. Хочу приготовить тебе обалденный ужин. А ты сиди и бездельничай, всего на часок-другой притворимся, будто ничего не случилось, хорошо?
– Хорошо. – В горле появился комок. Может, из-за доброты Коула, а может, из-за того, как сильно, безумно я хотела, чтобы его слова были правдой. Ничего не случилось…
Следующие два часа мы выполняли свое обещание. Коул готовил какое-то ароматное блюдо из жареных баклажанов, лапши и мисо, а я сидела за столом, следила за огнем и пила мягкое красное вино, которое принес Коул, пока не помутилось в голове и события последних дней не подернулись дымкой.
Коул подал еду. Я с жадностью проглотила свою порцию и половину щедрой добавки, которую он тут же мне предложил. Объевшись до беспамятства, я упала на спинку стула и потянулась за бутылкой.
– Господи, я столько выпил, а мне еще за руль, – спохватился Коул, когда я подлила нам обоим.
– Не глупи, оставайся. Дом же твой.
– Точно? – засомневался он. – Строго говоря, дом Ноэми, не мой. – Он посмотрел на коврик у камина, явно представляя, как будет кутаться в пальто от холода часа в два ночи.
– Коул, оставайся. Диван двуспальный. Ляжем валетом, и все дела. И потом, если подкинешь дров в камин, утром хоть пальцами шевелить смогу. – Я впервые за последние дни улыбнулась.
– Хорошо, – сказал он сдержанно. – Только мне надо выехать пораньше. В десять совещание в Лондоне.
– Ничего. – Я подавила зевок. – Сил нет, усну минут через десять.
– Зарядился телефон?
Коул встал и начал убирать тарелки. Я кивнула и включила мобильник, отчасти надеясь на весточку от Хел, но увидела только четыре сообщения от Коула, одно встревоженней другого: он спрашивал, как я, а затем обещал приехать.
Мысли о Хел напомнили о нашем разговоре прошлой ночью.
– Коул, извини, но я хочу тебя еще кое о чем попросить.
– Джеки! – Коул положил тарелки в раковину и с серьезным лицом сел рядом. Он взял меня за руку, ласково обхватил теплыми пальцами мои. – Ради бога, не извиняйся! Да я хочу, чтобы ты просила, неужели не понимаешь? Хочу помочь. Для Гейба я бы сделал все! Все выполню, что в моих силах, только скажи.
– Не знаю, чем тут можно помочь, в том и беда.
Я поделилась версией Хел насчет Джеффа, собственными подозрениями насчет полиса. Чем больше говорила, тем серьезнее становился Коул, а под конец он откровенно встревожился.
– Не нравится мне это.
– Но такое может быть?
– Да. Черт! Плохо дело. Если убили при ограблении или приняли за другого человека, уже серьезно, а если Хел права, то этот Джефф – настоящий психопат. Ты в большой опасности.
– Это еще не все. – Я