Шли дни. Люди нервничали. Чим Джи Хан уже несколько раз на военном совете предлагал вступить на землю Азуриана и первыми напасть, но Чонсок продолжал настаивать на ожидании. Остальные были согласны с Правителем Лим. Одно дело защищать свои земли, другое дело завоевывать другие.
Когда посланные следить за местностью разведчики вернулись и доложили, что армия Повелителя в двух днях пути, лагеря ожили. А, узнав о примерной численности и составе приближающихся, заново разработали тактику ведения боя, пытаясь прикрыть наиболее уязвимые ряды. Чонсок в очередной раз напомнил о согласованности действий и недопустимости своевольной атаки без его сигнала.
Первый вечер после оглашения новости, люди долго не укладывались спать. Все делили общий порыв: пока есть возможность, пока они живы, нужно успеть… просто посидеть рядом, сказать важное…
Лоран этот вечер провела с Алариком, оставив ведьм и просидев допоздна в лагере изимцев.
Грегори оставил свой отряд и был рядом с Лукасом, который не мог никуда уйти от Чонсока, продолжая быть его телохранителем.
Аркуэн оставил свой народ и, воспользовавшись каким-то нелепым предлогом, долго сидел у костра сына. Они тихо беседовали, вспоминали общих знакомых и время, которое когда-то было иным, мечтали о восстановлении Равновесия, гадали, кто станет Верховной жрицей или, может быть, жрецом.
К Тэруми пришел Сэм Джи. Она сначала язвила и гнала его к своим, но настойчивость эктианца победила. Двое танэри, которых связывало раньше так много всего, вспоминали забавные случаи из своих заданий и годы учебы, смеялись над шутками, понятными им одним.
Лайя осталась сидеть у своего костра, где отдельно разговаривали Аркуэн и Фенрис, где тихо о чем-то спорили Лукас и Грегори, где весело болтали Тэруми и Сэм, где, как и она, сидел Чонсок, которому не с кем было разделить этот вечер. Его люди были и так рядом. Она пересела ближе к Чону и улыбнулась ему.
— О чем думаешь? — тихо спросила она.
Хмурая складка на его переносице разгладилась.
— О рассвете, который мы встретим уже через день.
Лайя вздохнула. Об этом думали все. Так или иначе. Все были готовы, но всё равно боялись.
— А ещё об отце, — добавил вдруг он. — И о тайри. Кто занял место Дэкстора? И как это скажется на тактике ведения боя. Я пытаюсь предугадать возможные маневры. Главные трюки Дэкстора я знал, а сейчас…
— Извиняться не буду, — спокойно сказала она и толкнула плечом его плечо.
— А? Нет. Я не жаловался. Просто мысли вслух.
— Всё будет хорошо. Мы справимся.
— Конечно, справимся! — сказала вдруг Тэруми со своего места, хотя до этого весьма живо беседовала с Сэмом.
Чонсок рассмеялся.
— Дружба дружбой, а подслушать — это святое? — добродушно поддел он её, сам себе в очередной раз поражаясь. Он не ревновал. Нет, он всё также сильно любил свою Руми, но именно сегодня впервые в полной мере осознал, что иной силы, которая бы забрала её у него, кроме как смерть, не существует.
— Тхарамэ, — тихо ответила Тэруми, угадав его мысли, и мимолетно погладила своё обручальное кольцо.
— А ты думаешь, зачем я здесь сижу который час? — неожиданно вмешался в разговор Сэм Джи. — Шпионю.
— И как? Ценное что узнал? — небрежно спросил Чонсок.
— Конечно! Например, я узнал, что мы справимся! А ещё, что Дэкстора убила ведьма. Вот не зря он магов и ведьм боялся. Как чувствовал…
— Не смешно, — стукнула его локтем в бок Тэруми.
— Прости, не могу скорбеть по этому поводу. Он мне никогда не нравился.
— Кажется, за тобой идут, — заметил Чонсок.
Сэм Джи обернулся и увидел, как через лагерь пробирается приближенный отца.
— Да, за мной.
Он бодро вскочил и, кивнув сразу всем, направился в свой лагерь слушать недовольство отца, который не одобрял дружбу с любым представителем азуров.
— Аркуэн! — позвала вдруг эльфа Тэруми. У костра все затихли, уставившись на неё. Отец Фенриса также удостоил её холодным взглядом. — А вы знаете, что благодаря мне, ваш сын остался жить? — Лайя, Чонсок и Фенрис одинаково удивились, гадая, когда это такое было, но ждали продолжения. — Это было на этой стороне барьера ещё. Фенрис был сильно ранен и умирал, а ведьма, которая сражалась вместе с ним, лечить его не стала, обокрала и собиралась уйти. Я заплатила ей пять золотых за помощь.
— Ты обещала заплатить, но не заплатила! — возмущенно поправила её Лайя.
— Это не так важно!
— Как это неважно?
— Ну если об этом речь, то и я спас однажды всех! — вмешался Лукас.
— Я скромно промолчу, — криво усмехаясь, сказал Чонсок.
— Да ладно тебе! — сказала Лайя. — Если бы не ты, то я прыгнула в пропасть тогда, и не было ни меня и ни Фенриса.
— Сейчас окажется, — сказал Фенрис, обводя всех взглядом, — что самый бесполезный в вашем отряде всё время был я.
Сначала воцарилась пауза, а потом Лайя, Тэруми, Чонсок и Лукас громко захохотали. Грегори улыбнулся.
— Так что там со спасением? — спросил вдруг Аркуэн.
И снова воцарилась пауза. Никто не ожидал, что Главнокомандующий Дэйлора снизойдет до разговора с людьми. Тэруми прокашлялась и начала:
— Всё началось в одной таверне…
* * *
В эту ночь перед битвой никто не спал. Чонсок был уверен, что Повелитель не станет нападать в темноте, но всё равно решил не рисковать. Рассвет встречали на ногах, у самой границы Азуриана.
Последующее решение Чонсока не было спонтанным. Все союзники были предупреждены. Ведьмы и маги в случае угрозы его жизни были готовы набросить защиту, но в душе он надеялся, что этого не потребуется. Он не мог поверить, что отец вот так, лично, отдаст приказ его убить.
Едва показались из-за полосы леса родные знамена империи, Чонсок пересек границу и медленно пошел вперед. Он был рад, что его вздох восхищения никто не мог слышать, ни его люди, ни его бывшие подданные. Он всегда безмерно гордился военной мощью Азуриана, великой страны,