Комбинация с эмиссаром была не единственной в цепи провокаций, но на нее возлагались большие надежды. Однако вмешательство дагестанских суннитов, приверженцев светского государства, активно выступавших против исламского фундаментализма во всех его проявлениях, свело на нет все старания. Эмиссар пропал, суда с наемниками и оружием оказались бесхозными, и дальнейшая их судьба становилась непредсказуемой. На карту было поставлено слишком много – ведь попади эти военные ресурсы в Дагестан бесконтрольно, для их нейтрализации было бы необходимо дополнительно увеличивать войсковой контингент на добрый десяток тысяч человек, это повлекло бы за собой катастрофическое увеличение расходов и потерь, а также увеличение времени, необходимого для полного уничтожения этой группировки. В то же время, зная место их стоянки и время отхода, всегда можно прикрепить к днищу магнитную мину или вовремя пустить торпеду с малогабаритной подлодки. Именно для исправления ситуации и был призван капитан Игорь Воронец, уже пять лет работавший под прикрытием в среде кавказских этнических группировок Москвы и Северного Кавказа под именем Расула Рахимова. Его внедрение стало возможным по двум причинам – Воронец родился и вырос в Махачкале и знал несколько дагестанских языков, кроме того, тип его лица если и нельзя было отнести на все сто к кавказскому, то и отрицать его кавказское происхождение было трудно. Вдобавок ко всему, то ли по искреннему личному влечению, то ли из высших соображений командования он после окончания военного училища принял Ислам и усиленно занялся изучением арабского языка. В результате он занял очень удобную для себя ячейку некоего бродячего рыцаря Ислама, который появлялся ниоткуда и уходил в никуда, попутно выступая посредником между различными религиозными и бандитскими группировками. Иногда он выполнял за деньги очень важные и сложные поручения, которые он сам был волен принимать к исполнению или отвергать, разумеется, в соответствии с необходимостью контрразведки, которая оказывала ему мощную поддержку в делах, полезных не только заказчику, но и выгодных для государственных интересов. Например, он мог организовать ликвидацию какого-нибудь авторитета, полевого командира или религиозного вождя, вооружить одну группировку в противовес другой, или выполнял особые поручения, подобные теперешнему. А именно, он разыскивал Джебраила Юнус-Малика по заданию предводителя одной из дагестанских группировок по имени Бадави, который хотел прибрать к рукам оружие, а транспорты с наемниками отправить на корм рыбам. С другой стороны, он искал того же самого корреспондента-махинатора по поручению чеченского авторитета Мансура, тесно связанного с ваххабитами и заинтересованного в скором вторжении боевиков в Дагестан. Оба эти поручения совпадали с интересами Конторы – заставить проявить себя все наиболее активные сепаратистские силы и подвести их под огонь армейской артиллерии и авиации. Для того чтобы в будущем не возникло эксцессов с главными заказчиками, параллельно готовилась одновременная ликвидация как Мансура, так и Бадави.
Трудность работы заключалась в специфических условиях Кавказа, где нужно было быть максимально осторожным, учитывая особенности межэтнических отношений, местные традиции и многие другие детали. Здесь не доверяли чужакам, не доверяли власти, милиции, армии, и будь ты даже самим Пророком, к тебе отнеслись бы с недоверием, а при случае могли и пальнуть в спину. Зревшее сотню лет гнойное воспаление с падением Союза лопнуло кровавым свищом, и безжалостное средневековье снова воцарилось на этом горном пятачке. Воронец очень тонко понимал Кавказ, возможно именно поэтому его не отправили на работу в ближневосточный регион, а бросили сюда, в самый очаг ненависти, вражды и страдания…
* * *
Когда корреспондент столкнулся с трудностями в Махачкале, Воронец выдержал паузу, дожидаясь, когда американец дойдет до кондиции, и уже хотел было вмешаться, представив себя спасителем, но бегство Джеба из Махачкалы и его последующее исчезновение поломало все планы. Пройдясь по своим кавказским контактам, Воронец выяснил, что эмиссару не удалось добраться до места назначения. Он бесследно исчез, и его искали сразу несколько различных группировок. Со своим начальником майором Алексиным они искали выход из сложившегося положения, и намерение Сью Дайкин организовать поиски своего бойфренда оказалось для них подарком судьбы. Особенно они обрадовались, когда узнали, что американка вышла через знакомых на Дениса Краснова, промышлявшего в Нижнедонске частным сыском и охранной деятельностью. Так получилось, что это имя впервые «засветилось» еще в первую чеченскую кампанию. Тогда в бою под Хасанаулом взвод, которым временно командовал Краснов, уничтожил крупный караван с оружием и взрывчаткой. Это событие получило большой резонанс в среде правозащитников, которые как стервятники кружились над горячими точками, выискивая очередную жертву. Тогда наряду с боевиками погибли мирные жители, хотя мирными они были чисто гипотетически – у каждого в доме находилось достаточное количество вооружения и боеприпасов, которыми те не гнушались пользоваться при случае. Над Красновым сгустились тучи, но благодаря хлопотам подполковника Селиева его не отдали на растерзание и вскоре списали ввиду серьезной контузии. Второй раз это имя всплыло во время возникшей в Нижнедонске напряженности незадолго до Дефолта, в самом очаге которой Краснов и оказался. Тогда ему удалось не только выйти сухим из воды, но и заработать на этом приличный капитал и авторитет. Составляя по просьбе начальства психологический портрет Дениса Краснова, Воронец отмечал парадоксальность его личности, в которой авантюризм и решительность уживались с крайней осмотрительностью. Так же была отмечена странная способность притягивать серьезные неприятности, и редкая удачливость, благодаря которой он не просто решал все проблемы, но и серьезно зарабатывал на этом как в моральном, так и в материальном плане. Кроме того, при всей сомнительности своих методов, он был, что называется, своим в доску – избегал криминала сам, и не давал ввязываться в сомнительные предприятия своим людям. Анализ деятельности организованного Красновым клуба ветеранов «Кавказ» так же не обнаружил двойного дна. Казалось, что этот персонаж был срисован с гайдаровского Тимура и перенесен в будущее, где, приспосабливаясь к новым условиям, он научился убивать, отбросил стеснение перед желанием