А еще мы с "Фарой" попросили приветы мамам передать. Вдруг увидят по телику нас и порадуются. Я только переживаю, что они там чё-нибудь не то намонтируют. Вдруг возьмут мою фразу про унитаз – и я как идиот буду выглядеть. Мог же сказать, что по маме, по тонкой Тане своей больше всего скучал – но нет, блин. Про унитаз этот ляпнул, как будто нечего было больше сказать. Но надеюсь, нормально они смонтируют. Только не сказали, когда нас показывать будут – я б хотел глянуть, чё получилось.
Через несколько дней нам снова на боевой – вроде на пару недель максимум. Но кто ж знает, как оно реально всё получится.
***
Репортаж про "Луча" и "Фару" показали в эфире только через три недели. Там у них очередь из репортажей была – накопилось много, поэтому выдавали постепенно, в один день все каналы – после согласования с пресс-службой. Но "Луч" и "Фара" тот репортаж про себя не увидели. Через неделю после съемки в Иркутск и в Самарскую область пришли "похоронки" – парни погибли при очередном штурме Угледара.
Их накрыли из миномета. Польского производства, их еще "бесшумными" называют – поскольку мина летит без характерного свиста. В расчёте миномета был двадцатидвухлетний мобилизованный из Сичеславской области (бывшей Днепропетровской) – троюродный брат "Фары". Он, конечно, никогда не узнает о том, что его мина прилетела по тому самому пацану, с которым 13 лет назад он ловил раков в речке Самара. И с которым они вместе ходили в ларек у хлебокомбината, где покупали буханку горячего черного хлеба – и съедали горбушку по пути до дома, отламывая её пальцами и даже обжигаясь. Родители тогда даже не ругали их за это – знали, что так хлеб вкуснее всего.
Мама "Луча" сначала плакала. Сидела в комнате с зашторенными окнами, никуда не выходила, никого не хотела видеть. Только тонкую Таню впустила – они вместе сидели в его комнате, смотрели детские фотографии, почти не плакали, долго молчали. У мамы постоянно был включен телевизор – и однажды она случайно попала на репортаж про её сына. Она сначала даже не поверила глазам и ушам – подумала, что померещилось. Но нет – вот он, её сын, невысокий парень, но такой красивый, так похожий на отца – в форме, с автоматом, куда-то бежит, стреляет, рассказывает, улыбается – правда, за балаклавой улыбки не видно. Но она заметила, что он улыбается.
В монтажной программе текст репортажа выглядел вот так:
З/К Недавно эти штурмовики целый месяц сражались в поселке "Северные дачи" в пригороде Угледара, где бой шел за каждый дом.
СХН позывной "Фара", военнослужащий мотострелкового подразделения 16:38 наша задача была оборонять дом, все силы противника скопить в Угледаре. Работали мы с РПГ, с пулемёта, всё что у нас было – гранаты, со всего +16:29 там стрелкотни было очень мало – в основном работали РПГ, танки и орудия
ЛАЙФ видео штурм "Северных дач" 00:01 это 10-ый дом, да?
З/К Задача штурмовиков – занять оборону в дачных постройках и контролировать прилегающие дороги – под постоянным огнем противника. Спокойных дней у них не было.
ЛАЙФ видео штурм "Северных дач" стреляют по нашим 00:20 твою мать!
З/К До позиций украинских вооруженных формирований – какие-то сто метров. Танки противника били прямой наводкой.
СХН позывной "Луч", военнослужащий мотострелкового подразделения 08:04 сожгли танк их один – Он заезжал с левой стороны Угледара и пугал людей, работал по нашим ребятам – как уничтожили? – с РПГ. Выстрел моего командира был с РПГ. Ему сказали с такой щелки по нему работать, и он прям из нее выстрелил
З/К На этом фото с квадрокоптера – тот самый подбитый танк. Когда противник понял, что выбить наших бойцов не удастся – он вышел с ними на связь, предложил "уйти по-хорошему".
СХН позывной "Луч", военнослужащий мотострелкового подразделения 10:34 они говорили – выходите, мы вас выпустим, но обратно вас не будем пускать. Видимо, они понимали, что и у них силы заканчиваются – и что решили с парнями? – мы не вышли+11:15 мотивировало то, что надо. Если сдашься ты – это паника, это как посадить семечко сорняка в поле. Вырастет не прекрасное дерево, а целое поле зарастет сорняком. Паника в бою – это очень плохо
З/К Эта красивая метафора – от 21-летнего парня из Иркутска, который раньше работал поваром-кондитером. Его товарищ – из Саратовской области, по образованию – технолог общественного питания. Так совпало – до спецоперации они не были знакомы, а здесь им – вместе – пришлось не готовить, а воевать.
СХН позывной "Фара", военнослужащий мотострелкового подразделения 20:44 Как считаешь, что за этот месяц в голове изменилось? – Повзрослел. И понял, что буду "до талого" воевать. – почему? – Воспитан так. Потому что парней не брошу, как я буду дома сидеть, зная, что парни воюют, а я нет? Буду до конца!
З/К Там – на "Северных дачах" Угледара – боец с позывным "Фара" вытащил не себе 5-х раненых товарищей. А его друг с позывным "Луч" всё жалеет, что их группе не удалось уничтожить 2-ой танк противника – "танк-призрак", что стрелял из укрытий. Но скоро – им снова в бой.
Мама "Луча" стала звонить на телевидение, звонить в военкомат. Как так? – пришла "похоронка" – а её сын – живой, вот же он, только что по телевизору показали. Вдруг ошибка и он – жив? Долго выясняли, как же так получилось. Перезвонили, объяснили, что так бывает – сняли заранее, а показали вот только сейчас. Соболезнования принесли. Сказали, что её сын – герой и будет представлен к награде. Посмертно.
Приветы мамам в тот репортаж почему-то не попали.
г. Донецк
март 2024 г.
ОТ АВТОРА:
Этот текст я написал в очередной командировке. Командировок на СВО было несколько, работал на разных направлениях, в разных подразделениях. Но везде я встречал мобилизованных – молодых и не очень. Их командиры мне говорили, что мобилизованные парни воюют не хуже, а порой и лучше профессиональных военных – "контрактников". Что недавние повара, официанты, музыканты, токари и учители здесь проявляют себя геройски.
Все позывные бойцов и командиров в этом тексте – реальные (кроме одного). С ними я познакомился на съемках, когда делал репортажи, кто-то из