Впрочем, более всего известен Николай Федорович по Киевской наступательной операции — ведь тогда он всухую переиграл германский генералитет! В ноябре 1943-го Ватутин сумел скрытно вывести основные силы РККА с глухо блокированного немцами Букринского плацдарма — и нанес сокрушительный удар с Лютежского плацдарма, считавшегося до того вспомогательным…
Что удивительно, хваленый абвер раз за разом проспал и концентрацию советских войск под Москвой, перед контрнаступлением — и еще более серьезное сосредоточение советских войск под Сталинградом. А ход Ватутина с переброской сил с одного Днепровского плацдарма на другой на самом-то деле был довольно очевиден — и возможно, наиболее толковые немецкие генералы поступили бы на его месте точно также.
Однако немцы предпочли недооценить русских полководцев — за что и поплатились… А действия Ватутина в ходе Киевской наступательной операции германский оценил генштаб очень высоко, удостоив Николая Федоровича прозвищем «Гроссмейстер»! Тем более трагична смерть генерала армии, не успевшего даже получить заслуженное маршальское звание… Его уход, связанный с тяжелым ранением, стал тяжелейшей утратой для Красной Армии. Но стоит также отметить, что, попав в засаду украинских националистов, генерал мужественно вступил в бой — возглавив в перестрелке подчиненных ему штабных офицеров.
Ситуация, удивительно похожая на мое собственное столкновение во Львове с «мазепинцами». Их пока так называют — в честь одного из самых знаменитых, но отнюдь не единственного предателя…
И вот теперь тот самый «Гроссмейстер» пожал мне руку, после чего с легкой ободряющей улыбкой сел на самый краешек моей кровати — вежливо, с самым искренним участием поинтересовавшись:
— Как ваше здоровье, Петр Семенович?
— Иду на поправку, товарищ комдив!
Ватутин вновь улыбнулся — но, мазнув взглядом по пустой тарелке, с тщательно замаскированной тревогой в голосе уточнил:
— Пока еще кушаете в палате?
— Да что вы, Николай Федорович! Это меня просто разбаловали — а так я в столовую вполне уже могу сходить…
Легкий кивок — и следующий наводящий вопрос:
— Каковы прогнозы врачей? Через недельку встанете на ноги?
Уже поняв, куда ветер дует, я с легкой неуверенностью ответил:
— Думаю, вернуться в строй через неделю будет уже возможно… Николай Федорович, скажите честно — обстановка на фронте не соответствует тому, что пишут в газетах?
Комдив опустил голову, невесело усмехнувшись — после чего задумчиво посмотрел в мою сторону, не спеша отвечать. Наконец, приняв какое-то внутреннее решение, он заговорил:
— Ну почему же не соответствует? Комбриг Белов разбил 2-ю горно-пехотную дивизию из состава 22-го армейского корпуса и один из танковых полков 5-й дивизии панцерваффе — после чего занял Брониславское нефтяное месторождение. Теперь, правда, его приходится оборонять — с запада подошел второй танковый полк 5-й танковой дивизии. А его наступление поддерживает 28-я пехотная дивизия и сводный батальон уцелевших эсесовцев из моторизованного полка «Германия»… Причем последние получили на вооружение трофейные польские танки, 7ТР — по сути это «Виккерсы», похожие на наши Т-26. Белов держится крепко, у него еще достаточно боевых машин из состава 26-й и 23-й танковых бригад — но и к немцам идут подкрепления из состава 14-й армии. Кроме того, фюрер вынудил словаков объявить нам войну — так что в перспективе Белову придется схватиться и со словацким «Бернолаком».
— Понятно. Значит, в прошлом году за чехословаков готовились воевать, а в этом они уже сами объявляют нам войну! Вот ведь… Братья-славяне! Но разве их боевая ценность так велика?
Комдив неопределенно пожал плечами:
— Неплохо вооруженные дивизии кадровой армии с офицерами, прошедшими Германскую… Всего пятьдесят тысяч человек. Впрочем, направят они на фронт одну, самое большое, две дивизии. Но и это ведь несколько тысяч вражеских солдат, что будут стрелять в наших бойцов! А что войну объявили — так разве есть сейчас у словаков какой выход? Добровольно сдали страну — теперь вынуждены плясать под дудку фюрера…
Мне осталось только неопределенно пожать плечами — а между тем, Ватутин продолжил знакомить меня с реальной боевой обстановкой:
— 5-ю легкотанковую бригаду Катукова и остатки 1-й моторизованной стрелковой бригады пока спешно пополняем резервами — они сейчас стоят во втором эшелоне… Вместе с 99-й стрелковой.
На мгновение прервавшись, комдив глухо продолжил:
— А вот подо Львовом упорные встречные бои. Немцы удивительно быстро ремонтируют свои машины в ремротах, прямо на месте — есть у них чему поучиться, однозначно есть… Белов одну такую перехватил — а там и тягачи, и силовые установки, и краны, и ремонтные «летучки»! Так что часть панцеров 2-й танковой и 4-й легкой — что лишь недавно подбили ваши экипажи, товарищ комбриг! — уже вновь воюют с нашими бойцами. Да еще 18-му армейскому на помощь подошла 8-я пехотная дивизия вермахта… Потому я дал приказ остановить наступление, вывел 4-й кавалерийский корпус в резерв. Измотаем фрицев в обороне — а, обескровив, ударим в лоб 10-й тяжелой танковой! Красноказачьи же дивизии бросим в прорыв — пусть развивают успех.
Я не сразу понял, почему «красноказачьи» — и только потом где-то на задворках памяти всплыло, что 4-й кавалерийский вплоть до 1938-го именовался 1-й конным корпусом Червонного казачества…
— Это что касается нас. На центральном участке фронта комдив Чуйков, получив резервы, выбил немцев из Березы-Картузской — но у Кобрина немцы ввели в бой панцеры 3-й танковой дивизии и часть отремонтированных машин 10-й танковой. В обороне враг очень крепок — в то время как у Чуйкова танков уже не осталось, а в 23-м стрелковом корпусе их изначально не было. Командующий немцами генерал Гудериан очень умело маневрирует резервами, используя Кобрин как транспортную развязку — не позволяя группе Чуйкова соединиться с 23-м стрелковым… К сожалению, Василий Иванович, что называется, сделал свой ход — получив подкрепления. Но вскоре получит подкрепления из-под Варшавы Гудериан — и тогда, чувствую, придется нам откатиться к самой границе.
Прервавшись на мгновение, Николай Федорович негромко воскликнул:
— Совсем забыл! Под Белосток немцы перебросили дивизию панцерваффе «Кемпф» — поспела она как раз к тому моменту, когда 15-й танковый корпус комкора Болдина разбил пехотную бригаду «Лётцен» и занял город. Встречное танковое сражение развернулось западнее Белостока — но немцев крепко поддерживает авиация, «лаптежники» сбрасывают свои бомбы с пикирования со снайперской точностью…
В палате повисло тягостное, какое-то неудобное молчание — так что я решился задать беспокоящий с самого начала разговора вопрос:
— Во вчерашнем выпуске «Красной звезды» прочел, что наша кавалерийская группировка вступила на землю Восточной Пруссии — и, прорвав оборону немецких пограничников, двинулась к Летцену. Но в новом выпуске от 28-го числа об этом ударе нет ни слова.
Николай