Пончик: Он… он… сказал, что у меня красивые глаза.
Ломакина: Тоже мне, комплимент от офтальмолога!
Пончик: Я красивая, красивая, красивая!
Ломакина: Мы все красавицы, писаные притом.
Все девушки в ночных рубашках поют:
А ну-ка, девушки,
А ну, красавицы,
Пускай поет о нас страна.
Американцу легко понравиться
Пускай запомнит наши имена.
Гаснет свет.
Сцена 9
Налет на дачные участки.
На сцену перед забором прокрадываются Савва и Толмачев. Стрекочут цикады.
Толмачев: Скажи честно, ты любишь приключения?
Савва: Кто же их не любит?
Толмачев: Этой ночью я обещаю тебе большое приключение. (Тихо свистит. К ним на авансцену крадутся Звездюк и три пионера.)
Савва: А в чем будет заключаться приключение?
1-й пионер: Обычное дело. Мы как юные тимуровцы ночью тайно наколем для бабки Матрены дров.
2-й пионер: Так мы же ее разбудим.
1-й пионер: Ничего, бабка крепкая, тем более глуховатая.
Толмачев: Ну вы! Тимуровцы недоразвитые! Наше приключение будет гораздо интереснее. (Обращаясь к Савве.)
Ты это видишь?
Слышен лай собак.
Савва: Какие-то хижины, заборы.
Толмачев: Возьми глаза в руки (бьет иностранца по рукам).
Звездюк, доложи обстановку.
Звездюк (наблюдая в подзорную трубу): Кажись, спокойно, все спят.
2-й пионер: И бабка Матрена, куркулиха.
3-й пионер: И Фаддеич, самогонщик.
Савва: Это что, коттеджи?
Толмачев: Это тебе не хижины дяди Тома. Это дачи с прилегающими участками. В них жируют куркули-кулаки.
Савва (разглядывая свой кулак): Что, готовимся к кулачному бою, как в «Песне про купца Калашникова»?
Толмачев: Балда. Кулак – это частный собственник, который на своих шести сотках выращивает яблоки, клубнику, морковку и все такое. А потом либо сжирает это сам со своей семьей, либо продает на рынке. А мы должны восстановить справедливость и все это экспроприировать. Или, говоря проще, скоммуниздить.
Савва: Частная собственность священна и неприкосновенна.
Толмачев: Это у вас неприкосновенна, а у нас – все вокруг колхозное, все вокруг мое. Усек?
Звездюк: На левом участке на заборе надпись: «Осторожно – злая собака».
Толмачев: Собака – друг человека, но не всякий человек – друг собаки. Это надо же додуматься. Науськивать безответных животных на прогрессивных пионеров. Бобик может лаять спокойно. Окучиваем правые участки.
Гаснет свет. Звуки обстрелянных яблок.
Налетчики крадучись возвращаются на авансцену.
За пазухой и в карманах у них зеленые яблоки.
Савва: А я опять не догоняю. Зачем есть недозревшие кислые яблоки?
Толмачев: Чудак. Это сладкое слово – «халява»!
Все хором: Халява, сэр!
Савва: Слава богу, никого не поймали. Говоря по-русски, «пронесло».
Толмачев: Не говори гоп, еще пронесет. Увидишь, что бывает после зеленых яблок.
Гаснет свет. Трубач трубит подъем.
Некто в черном что-то шепчет начальнику лагеря.
Сцена 10
Нашествие дачников.
Авансцену перед забором заполняют дачники.
Мужчины и женщины в дачных одеждах: телогрейках, сапогах, сатиновых халатах, майках-алкоголичках.
Звучит «Урожайная» Дунаевского.
1-й дачник: Плакал наш урожай. Это не дети, а саранча какая-то.
2-й дачник: Ладно яблоки оборвали, но все клубничные грядки вытоптали, слоны неповоротливые.
3-й дачник: Этих оглоедов надо непременно наказать.
4-й дачник: Чтобы впредь неповадно было шарить по чужим участкам.
В щель в заборе просачивается начальник лагеря.
1-й дачник: Вот он, голубчик.
2-й дачник: Распустил детей!
3-й дачник: Будем жаловаться вашему руководству!
Дачники (скандируют хором): Долой! Долой! Долой!
Начальник лагеря (поднимает руки вверх): Товарищи, товарищи!!!
Дачник: Тамбовский волк тебе товарищ!
Начальник лагеря: Граждане дачники! Приношу свои извинения. Не волнуйтесь, мы все исправим.
Жора: Я могу вам наколоть дров.
Начальник лагеря дает ему по голове, убирая.
1-й дачник: Интересно знать как?
2-й дачник: Яблоки взад привяжешь?
3-й дачник: Клубничку, клубничку кто моим деткам в рот положит?
Начальник лагеря: Не волнуйтесь вы так. Например, мы можем организовать на ваших участках тимуровский субботник.
Дачники хором: Нет!
Голова пионера (появляется над забором): Я могу прокопать канаву через все участки к пруду.
Начальник лагеря бьет по голове, голова исчезает за забором.
Вторая голова: А я выпущу в проточную канаву всех рыбок из наших аквариумов. Во красота будет, когда бабуля поймает золотую рыбку, которая выполнит все ее желания!
Начальник лагеря бьет по второй голове.
Третья голова: А я могу из нашего забора наколоть дров на зиму.
Начальник лагеря бьет по третьей голове, но над забором появляются все три. И три руки, в каждой из которых туристический топорик.
Дачница: Пионеры, идите в попу!
Жора: Маленьких обижают! (Опять получает по голове.)
Начальник лагеря: А вот это уже непедагогично. Дети, между прочим, наше будущее. Напоминаю – «коммунизм – это молодость мира, и его возводить молодым». Аполитично рассуждаете, товарищи дачники.
Дачник: Начальник, дело шьешь?
Начальник лагеря: Не шью, а веду разъяснительную работу с населением.
Дачник: Ладно, товарищ начальник, разойдемся мирно. Разойдемся мирно, и чтобы впредь какого не повторялось.
Начальник лагеря (вытирая испарину): Клянусь усилить идеологическую работу с вверенными мне пионерами!
Сцена 11
Сортир. На левой стороне забора – «М», на правой стороне забора – «Ж». В заборе дырки, в которых торчат головы участников ночного приключения.
Толмачев: Ну, старик, теперь тебя по-настоящему пронесет.
Савва: Я другое не понимаю. Почему даже в ватерклозете человек у вас не может быть один и остается в публичном пространстве?
Толмачев: Что естественно – то не позорно. (Обращаясь к Звездюку.) А ты что отмалчиваешься? Просвещай америкоса.
Звездюк: Думаю над его вопросом. Ему действительно непривычно нависать орлом над нашим очком.
Толмачев: Что за нежности при нашей бедности. Скажите пожалуйста, неудобно ему… Я прям заплачу. У меня даже стих родился:
Не плачь, рифмач,
Попавший в срач.
Звездюк: Эта рифма плохо пахнет.
Савва: А по-моему, здесь везде плохо пахнет.
Звездюк: Воздух родины – он особенный, не надышимся им.
Савва: А у меня еще вопрос. Почему здесь нет туалетной бумаги и приходится пользоваться газетами?
Толмач: А чем тебя, спрашивается, не устраивают наши газеты?
Савва: Газета «Правда», а пишут неправду.
Звездюк: Например?
Савва: Что у нас рабочие голодают, а негров бьют.
Толмачев: Ты что несешь?
Савва: Так меня уже пронесло.
Толмачев: Я в третьем смысле. Несешь – значит говоришь ерунду. Наши газеты врать не могут.
Звездюк: Вообще-то они для другого (отрывает кусок газеты и перетирает его для использования по назначению).
Голос старшей пионервожатой из радиорубки: Через полчаса начинается заседание поэтического клуба.
Савва: Знакомый голосок. Слушайте, а как ее зовут? А то всё «старшая вожатая»,