Мой крик эхом разносится по ткани реальности. Символы на обсидиановом столе вспыхивают ослепительным серебром, затем распадаются, когда сила неконтролируемой волной исходит от меня.
Путы разлетаются вдребезги. Инструменты вокруг нас взрываются дождем искр и искорёженного металла. Даже Блэкриджа отбрасывает назад, он наталкивается на шкаф с образцами, который с грохотом падает рядом с ним.
Я лежу там, семь шипов всё ещё воткнуты в мой позвоночник, я не могу пошевелиться, когда сила проходит через меня, необузданная и бесконтрольная. Из моего носа, ушей и глаз сочится кровь - не красная, а серебристая, светящаяся тем же светом, который теперь заметно пульсирует под моей кожей.
Сквозь затуманенное зрение я вижу, как Блэкридж поднимается из-под обломков, на его лице тревожная смесь страха и ликования.
- Великолепно, - выдыхает он, направляясь ко мне. - Даже я недооценил твой потенциал.
Он дотягивается до первого шипа у основания моего позвоночника.
- Теперь мы начинаем процесс извлечения. На каждом шипе записана твоя энергетическая сигнатура, и его нужно удалять в точном порядке введения. После него останутся крошечные рунические имплантаты, которые будут продолжать следить за тобой.
Я хочу бороться, наброситься на него, но моё тело отказывается повиноваться. Избыток энергии парализовал меня, мои мышцы бесконтрольно сокращаются, а из глаз, ушей и носа сочится серебристый свет.
Он тянет, и мне кажется, что он вырывает мою душу вместе с шипом.
Новый крик вырывается из моего горла.
Одну за другой он удаляет оставшиеся колючки, и каждое удаление приносит новые мучения. К тому времени, как он вынимает последний шип из моей макушки, я почти теряю сознание, плавая в тумане боли и силы, которые стирают границу между страданием и трансцендентностью.
Он кладёт руку мне на лоб, и благословенная тьма, наконец, овладевает мной. Она поглощает меня целиком, но даже в забытьи я чувствую, как изменения проходят через моё тело, разум и душу, переписывая меня изнутри.
ГЛАВА 7
СИ-ДЖЕЙ
Боль пронзает моё сознание, как осколки стекла, но не моя, а её.
Агония Изольды разрывает расстояние между нами, безмолвный крик, который вибрирует по связям, о существовании которых я до этого момента и не подозревал. Клеймо на её груди горит, как маяк, взывая к чему-то древнему и территориальному в моей крови.
Я не думаю. Я двигаюсь.
Мир расплывается, пространство сжимается вокруг меня, когда я отдаюсь своим инстинктам.
Только что я бродил по коридорам Серебряных Врат, разыскивая её с растущим страхом; в следующий момент реальность подернулась рябью, и я оказался в кошмарной лаборатории, залитой серебристым светом.
Блэкридж стоит над распростёртой Изольдой, извлекая из её макушки светящийся шип. Рядом с ним в футляре с бархатной подкладкой лежат шесть других, каждый из которых излучает украденную силу. Серебряная кровь сочится из семи колотых ран вдоль её позвоночника, образуя рунические узоры на обсидиановом алтаре под ней.
Ярость воспламеняет каждую клеточку моего тела.
- Что ты сделал? - рычу я.
Блэкридж поднимает голову, на его лице застыла маска холодной властности. Кажется, он не удивлён моим внезапным появлением, просто ему неудобно.
- Мистер Аквила, - бормочет он, изучая меня с клинической отстранённостью. - Связь оказалась сильнее, чем я ожидал.
Я двигаюсь к нему, моё тело изгибается от едва сдерживаемой ярости.
Воздух вокруг меня потрескивает от драконьей силы, требующей освобождения.
- Отойдите от неё, - приказываю я.
Блэкридж только выгибает бровь, кладет последнюю колючку в свой футляр и захлопывает его.
- Ей нужен отдых. Процесс интеграции довольно утомителен.
Прежде чем я успеваю подойти к нему, он бросает на меня взгляд, понимающий, оценивающий, почти насмешливый, и просто исчезает, забрав с собой бархатный футляр. Не телепортация, не скрытность, а нечто более фундаментальное. Как будто он выпал из самой реальности.
Я разберусь с ним позже. Сейчас мой приоритет - Изольда.
Она неподвижно лежит на алтаре, её спина обнажена там, где рубашка приподнята. На позвоночнике у неё шесть колотых ран, из каждой течёт скорее серебристая, чем красная кровь. От этого вида меня тошнит.
- Изольда, - говорю я, и мой голос звучит мягче, чем я думал. - Ты меня слышишь?
Её веки трепещут, открывая глаза, которые теперь переливаются серебристым светом среди синевы. Её зрачки болезненно сужаются, когда сознание возвращается.
- Си-Джей? - её голос срывается от крика. - Ты здесь.
- Я почувствовал тебя, - я помогаю ей сесть. При каждом движении она вздрагивает, когда свежие раны на позвоночнике начинают болеть. - Что он с тобой сделал?
- Руническая телеметрия, - шепчет она, слегка запинаясь. - Семь шипов. Он сказал, что составляет карту моей силы, но... - она сглатывает, её горло болезненно сжимается. - Он оставил имплантаты. Крошечные руны, вживлённые в мой позвоночник. Чтобы следить за мной.
То, что он оставил в её теле дерьмо, о котором мы ничего не знаем, разжигает новую ярость.
- Я убью его.
- Ты не можешь, - говорит она, сжимая мою руку с неожиданной силой. - Он выше всего, абсолютно всего.
Я осматриваю комнату в поисках чего-нибудь полезного. Мой взгляд падает на шип, лежащий рядом с ней на алтаре. Пока Изольда пытается привести в порядок свою одежду, я убираю его в карман.
- Ты можешь стоять? - спрашиваю я, подхватывая её под локоть.
Она кивает, но, когда пытается, у неё подкашиваются ноги. Я подхватываю её, прежде чем она падает, и без усилий поднимаю на руки. Её голова склоняется к моему плечу, в уголках её глаз всё ещё блестит серебро.
- Руны, - шепчет она мне в шею. - Я чувствую их. Они как осколки льда в позвоночнике. Собирающие данные. Отправляющие их куда-то.
- Мы разберёмся с ними, - обещаю я, уже прикидывая риски магического извлечения. Это намного превосходит всё, что я когда-либо представлял, но должен же быть какой-то способ.
Я использую свою силу, чтобы перенести нас обратно в спальню Изольды.
Уильям с тревогой ждёт. Кассиэль стоит у окна, его крылья раскрыты от волнения, чёрные как смоль перья шелестят от сдерживаемой энергии.
- Что случилось? - спрашивает Кассиэль, когда я осторожно укладываю Изольду на кровать, укладывая её на бок, чтобы не давить на раны.
- Блэкридж, - я выплёвываю это имя, как яд. - Он применил к ней нечто, называемое рунической телеметрией. Он вживил ей в позвоночник рунические имплантаты для мониторинга.
Ярость Уильяма настолько ощутима, что температура в комнате падает на несколько градусов.
- Вот ублюдок. Он пытался использовать это на мне. Я сказал ему, куда он может их засунуть.
- Мне следовало бы отказаться, но я подумала, что он мог бы помочь, - бормочет Изольда.
- И именно поэтому тебе нужно стать жёстче, - говорит Уильям, подлетая к ней. - Ты слишком доверчивая, слишком милая.
- Больше нет, - рычит она, и я не могу отрицать, что меня пронзает волна вожделения.
- Что они делают? - спрашивает Кассиэль, осторожно ощупывая раны.
- Отслеживает её данные, которые, как я предполагаю, являются признаками её силы, - начинаю я, наблюдая, как глаза Изольды снова открываются. - Возможно, отслеживает её способности, её развитие.
- Всё это и даже больше, - говорит Уильям. - Это надёжный способ, по крайней мере, я так думал, убрать её, если она переступит черту допустимого насилия или уровня власти в Серебряных Вратах.
Мы вчетвером обмениваемся мрачными взглядами. Блэкридж не просто издевался над Изольдой, он придумал способ нейтрализовать её, если она преступит черту.
- Нам нужно их удалить, - выплёвываю я.
- Это не так просто, - возражает Уильям. - Руны, нанесённые на позвоночник, связаны с нервной системой. Неправильное их удаление может повредить ей. Или даже хуже.