— Симка. Кто-то вытащил симку из телефона и забрал ее себе, вот и вся тайна, — сказала Таня.
— Кто? Как? И зачем?
— Это и есть самые важные на сегодняшний день вопросы. Смерть Валеры точно не случайная. Его убили.
— Я это сразу сказала, но кто меня будет слушать? Я просила Митю этим заняться, но он не стал ничего предпринимать. Ларису Ивановну я понимаю, ей было не до этого, но Митя мог бы.
— Слушай, подруга, у меня вопрос на миллион — а мы вообще Валеру похоронили?
В каюте наступила мертвая тишина. Лика сжала голову руками и скривилась. Голова резко заболела, а в висках застучало.
— Ты о чем? — спросила она.
— Почему его хоронили в закрытом гробу? Я такие вопросы и на похоронах слышала от людей.
— Мне объяснили это тем, что он сильно при падении повредил лицо, там ничего не могли сделать, чтобы было хотя бы сносно видеть. Чтобы не травмировать родственников, порекомендовали закрыть тело.
— А ты его видела?
— Когда?
— После того, как он упал.
— Меня там не было. Я же дома его ждала. О том, что случилось, я узнала, когда скорая его уже увезла от моего дома. Я только Валерину машину возле моего подъезда видела. Ее Митя забрал уже позже, а Валеру я так больше и не увидела: ни живого, ни мертвого.
— Ну и дела. Главное, что непонятно, кому можно рассказывать о том, что происходит, а кому нельзя.
— Я снова пойду в полицию.
— И снова они тебя пошлют куда подальше. С чем ты к ним придешь? С иллюзиями? Догадками? Снами и галлюцинациями?
— Расскажу все, как есть. Покажу смс.
— И что? Ты ему никто. Дело по твоим бредням они не откроют. Родственников и то отшивают!
— Попрошу Митю мне помочь.
— А он будет тебе помогать? А вдруг он замешан во всем этом?
— В чем? Я ничего не понимаю.
— Что странного происходило у нас в галерее в последнее время? Вспоминай!
— Я не знаю, я так была поглощена своими отношениями с Валерой, что ничего вокруг себя не замечала. А ты?
— Да были кое-какие странности.
— Что именно?
— То ключ от запасников пропал, то разговоры какие-то у Миши по телефону странные. Как-то я его застала за разговором с незнакомцем. Я не стала выходить из кабинета, но они резко замолчали. Мне пришлось выйти, но далеко я не ретировалась.
— Ты что-то слышала интересное?
— Я ничего не поняла, если честно. Они говорили о какой-то картине, но не Валериной. Называлась она не помню как, или они не упоминали. Но точно речь шла о частной коллекции и наследстве. Кому-то кто-то что-то. Так что, прости, больше ничего не могу сказать.
— А что с ключом?
— Я хотела подготовить две картины для выставки два месяца назад. Помнишь, мы с тобой придумали осеннюю тематику?
— Да, конечно. Тогда еще у нас все вышло великолепно. Это был успех.
— Вот. Именно тогда я и обнаружила, что ключа от запасников в сейфе не оказалось.
— Почему ты мне ничего не сказала?
— Ты была в тот день в Питере. А ждать я не могла. Я обратилась к Мише. Он начал меня уговаривать не сообщать тебе и не расстраивать. При мне он вызвал охрану и дал им задание сегодня же сменить все замки и ключи. Все электронные карты тоже. Это было сделано за несколько часов.
— Я даже ничего не заметила. Ничего себе!
— А как ты заметишь! Карта и карта. Никто же тебе не сообщал.
— Ничего об этом я не знала. Миша мне не говорил, хотя такие вопросы он без меня решать не должен. Странно. Я ничего не замечала. Могу только сказать, что Валера в последнее время очень нервничал. Однажды он даже мне нагрубил.
— И он ничего тебе не объяснил?
— Нет. Я и не спрашивала. Однажды он так себя вел, когда не шла работа. Вот я и подумала, что снова проблемы.
— То есть мужчины наши за нашими спинами проворачивали что-то незаконное?
— Я даже думать о таком не хочу. И тут еще Мишино признание, что он хочет выйти из дела. Это связано?
— Ой, подруга, откуда я знаю? Ты думаешь Мишаня распространяется? Я вот, например, случайно узнала о его решении покинуть бизнес. А я с ним встречаюсь уже второй год. Ладно. У меня на этой почве температура поднялась. Я посплю, если ты не возражаешь. Найдешь, чем заняться?
— Конечно, поправляйся. А мне нужно найти Кира и извиниться.
— Что ты уже успела натворить?
— Я ему нагрубила.
— Переживет. Если будут новости, прибегай.
— Разумеется.
Лика вышла из каюты Тани еще больше озадаченная, чем до этого. Она позвонила Киру и извинилась за грубость. Он пообещал зайти за ней через полчаса. Картинная галерея была потрясающая. Картины современных художников занимали все помещение, которое было талантливо подсвечено шикарными светильниками. Лика с удовольствием разглядывала картины. Вдруг она остановилась перед одной из них. На картине был изображен поезд Москва— Санкт-Петербург. В вагоне никого не было, кроме парочки влюбленных. Они выглядывали в окно и широко улыбались. Лика в данный момент смотрела на саму себя и Валеру. Тот же зеленый свитер, в который она была одета, яркий шарф и даже браслет на левой руке. Мужчина в белом свитере только подчеркнул, что на картине были именно они. Лика посмотрела на подпись. Где-то она ее уже видела. Конечно! Петр Горячев!
— Что с тобой? Ты уже десять минут чистого времени смотришь на эту картину. Понравилась? — спросил Кир.
— Да. Очень, — хриплым голосом ответила Лика.
— А девушка на тебя очень похожа. Надо же!
Октябрь, Москва
— Надо же! Мы с тобой в вагоне одни! — громко сказал Валера. — Как думаешь, почему люди перестали ездить на поездах в Питер?
— Они не перестали, просто так совпало, — ответила Лика, поправляя яркий шарф на ее плечах.
— Или на самолетах комфортнее.
— Не знаю. Я люблю поезда.
— Мне кажется, что наша поездка удалась. И дела сделали, и погуляли. Что там в окне? Что ты увидела интересного? — спросил Валера и встал у окна рядом с Ликой.
— Осень очень красивая в пригороде.
— Когда-нибудь я обязательно напишу эту картину.
— Какую именно? — улыбнулась Лика.
— Ты, я и пустой вагон поезда, а за окном прекрасная осень.
— И мы будем вместе у этого самого окна…
— Мы всегда будем вместе. Я тебе