Оба выдвинули стулья, сели и начали изучать рецепты, обсуждая их состав. Лукас отметил, что они с миссис Симмонс оба страстно влюблены в медицину и готовы обсуждать методы лечения сутки напролет.
Наконец они просмотрели все записи миссис Симмонс, и аптекарша закрыла записную книжку.
— Было бы очень хорошо, если бы вы согласились здесь работать! Мне кажется, такой специалист нам подойдет как нельзя лучше.
— Буду рад вам помочь, на добровольных началах, конечно, — ответил Лукас, ничуть не лукавя: он действительно очень хотел трудиться бок о бок с этими увлеченными людьми.
— Может, знаете эффективные средства от артрита? Очень распространенная болезнь, особенно у стариков, и запросто может сделать человека калекой. — Миссис Симмонс пошевелила пальцами правой руки, и Лукас заметил, что некоторые суставы у нее заметно увеличены. — В иные дни так сковывает руки, что сама я не могу ни растирать, ни отмерять лекарства, — приходится звать на помощь дочку.
Поколебавшись, Лукас ответил:
— Брат Эммануэль говорил мне об одном народном средстве, которое облегчало боль в суставах, но вы, пожалуй, только посмеетесь.
Аптекарша подняла брови:
— Вовсе нет. Пока сама на себе не опробую, никогда ни над чем не смеюсь.
— Изюм из белого винограда, в течение двух недель настоянный на джине. Нужен только хороший крепкий джин, на можжевеловых ягодах. Надо потом съедать по девять изюминок в день. Не уверен, что точное количество имеет значение, но так учил брат Эммануэль. На удивление, этот рецепт помогал очень многим нашим пациентам.
Миссис Симмонс откинулась на стуле и задумчиво поджала губы.
— Быть может, это не так странно, как вы думаете. Мой муж любил изучать историю разных лекарств. Джин происходит от женевера — тонизирующего напитка, который на протяжении столетий использовался в Голландии и Бельгии как лекарство. Говорили, что он помогает от многих болезней, в том числе от лихорадки и несварения. В напитке, что мы называем джином, используются схожие ингредиенты.
— Я этого не знал, но, если так, это проясняет дело. Что же, попробуете?
— Разумеется! — Она задумчиво пошевелила пальцами. — Испробую и на себе, и на нескольких наших пациентах с артритом. И, если поможет, закуплю для аптеки джин и изюм.
В комнату вошла леди Киркленд:
— Лукас, к нам только что принесли молодого человека с серьезной травмой колена. Не хотите на него взглянуть?
— Разумеется. — Лукас встал. — Что ж, миссис Симмонс, буду ждать результатов ваших экспериментов.
Аптекарша широко улыбнулась в ответ:
— Если изюм, вымоченный в джине, облегчит боль, об этом узнает весь Лондон!
— Кажется, вы с миссис Симмонс нашли общий язык, — заметила леди Киркленд, когда они вышли из аптеки.
— Надеюсь. Вам с ней очень повезло!
— Знаю. «Дому Сиона» вообще везет на хороших людей. — Они спустились на первый этаж, леди Киркленд открыла дверь в одну из смотровых за приемным покоем и пояснила: — Этот молодой человек, Альфред Робертс, повредил колено, а это его брат Мартин.
Пациент, белый от боли, лежал на смотровом столе, а брат пытался его успокоить.
— Вы поможете Альфу? — с тревогой спросил Мартин. — У нашего папаши таверна недалеко отсюда. Мы грузили пивные бочки, одна сорвалась и покатилась прямо на ногу Альфу!
— Сейчас посмотрю, что тут можно сделать, — спокойно проговорил Лукас.
— Черт, больно-то как! — простонал сквозь стиснутые зубы Альфред.
— Еще бы не больно! Но вы обратились по адресу, мы вам поможем, — пообещал Лукас, закатывая штанину над распухшим коленом. — Мне нужно вас осмотреть: боюсь, сейчас будет еще больнее.
Прикрыв глаза, он вознес краткую молитву. Помогают ли молитвы, Лукас не знал, но, был уверен, что по крайней мере, не вредят. Зная, что пациента во время осмотра лучше отвлекать разговорами, осторожно ощупывая левую ногу от колена до ступни, он спросил:
— Где-нибудь здесь есть потеря чувствительности?
— Н… нет. Черт! Хотел бы я ничего не чувствовать!
— В вашем случае боль — это хорошо. Потеря чувствительности означала бы более серьезное повреждение. — Он принялся ощупывать коленную чашечку, пытаясь определить, перелом перед ним или просто вывих. — А как называется ваша таверна?
Альфред коротко, сдавленно вскрикнул от боли, а затем выговорил хрипло:
— «Три… моряка».
— Хорошее пиво?
— Лучшее в городе!
— Так и есть! — согласился Мартин.
— Зайду к вам как-нибудь, попробую. — Лукас пощупал пульс на ноге пациента — немного ускоренный, но ровный, а значит, кровеносные сосуды не повреждены.
— У вас подвывих коленного сустава, ничего страшного. В следующий раз постарайтесь подставить под бочку плечо: вывих плечевого сустава легче вправлять.
— В следующий раз так и сделаю! — попытался тоже пошутить Альфред.
Лукас обхватил его колено обеими ладонями и представил себе исцеляющую энергию, порой сопровождавшую его манипуляции с больными. Чистый белый свет, струящийся откуда-то сверху, входит в него, пронизывает насквозь и, вытекая из ладоней двумя сияющими потоками, омывает поврежденный сустав.
— Какие у вас руки… теплые, — прохрипел Альфред.
— Тем лучше для лечения. Мартин, пожалуйста, встаньте в изголовье и держите брата за обе руки. Сейчас будем вправлять вывих: это хоть и больно, но быстро.
— Хуже, чем сейчас? — дрожащим голосом спросил Альфред.
— Кость вышла из суставной сумки, и нужно как можно скорее вернуть ее на место, — заметил Лукас, проигнорировав его вопрос, чтобы не пугать.
Едва Мартин крепко ухватил брата за руки, Лукас с силой надавил на больное колено. Костоправу требуется немалая физическая сила, и, по мере того как брат Эммануэль дряхлел и становился все слабее, эту часть его работы выполнял Лукас.
«Давление, белый свет…»
Альфред взвыл от боли, его аж подбросило на столе, но Мартин и Лукас его удержали и не дали упасть. Крик затих, перешел в тяжелое дыхание, но Лукас не убирал ладоней от колена.
— Теперь легче?
Альфред, покрывшись потом, судорожно выдохнул:
— Да… легче, хотя еще болит!
— Да, некоторое время еще поболит. Колено нельзя сгибать, как и наступать на ногу, поэтому сейчас мы наложим шину, а когда снимем, вы будете носить фиксирующую повязку, чтобы уменьшить боль, и сможете потихоньку разрабатывать колено. Если будете следовать нашим указаниям, то все пройдет хорошо, и нога быстро заживет.
За спиной у него послышался мягкий голос леди Киркленд:
— Наши медсестры разработали упражнения для поврежденных конечностей, чтобы быстрее восстановить их функцию.
До сих пор Лукас ее не замечал, и только теперь понял, что она наблюдала за его действиями.
— Вот как раз принесли опиум, чтобы умерить боль, и материалы для шинирования и перевязки, — сообщила она.
— Благодарю вас.
Лукас дал Альфу обезболивающее, наложил на колено повязку и зашинировал ногу. К тому времени как он закончил, в смотровую вошел медбрат, и с