Антуан покачал головой:
— Я продаю поместье, и меня не волнуют детали. Помещения замка просто должны хорошо выглядеть для потенциальных покупателей.
— Мне нужно идти. Я уверена, у тебя дела. — Она подошла к двери, потом повернулась к нему лицом. — У меня заканчиваются чистящие средства. Можно мне взять твой грузовик и съездить в деревню?
— Конечно. Ты уже доказала, что хорошо водишь машину. — Он полез в карман и вытащил деньги. — Возьми!
Она отмахнулась:
— У меня остались деньги из тех, что ты мне дал.
Мужчина настороженно посмотрел на нее:
— Те деньги предназначались лично тебе. Не надо тратить их на вещи для поместья.
Помедлив, Шери взяла деньги. Кладя их в карман, она округлила глаза и вытащила оттуда конверт.
— Я совсем забыла об этом.
— Что это такое?
— Я не знаю. Я нашла письмо в кабинете. — Она протянула ему конверт. — На нем твое имя.
Антуан посмотрел на письмо и узнал почерк дедушки.
— Я не хочу его читать.
— Но оно может быть важным.
Он еще раз мельком взглянул на конверт:
— В этом я сомневаюсь.
— Как ты можешь быть уверен?
— Потому что это почерк моего деда. И все, что он написал, не стоит усилий, потраченных на чтение. — Увидев, как она подняла брови, он понял, как ужасны его слова. — У нас с дедушкой были сложные отношения. Он вечно был мной недоволен.
Антуан не планировал говорить об этом, стоя у двери. Он подумывал о том, не перебраться ли им в гостиную, где будет удобнее. Но ему не хотелось быть слишком близко к Шери.
Он отодвинул кухонный стул:
— Присядь!
Все еще держа конверт, Шери подошла и села.
— Тебе не обязательно об этом говорить, если ты не хочешь.
Он никогда не рассказывал о своем прошлом. Ему не хотелось возвращаться к тревожному периоду своей жизни. Тем не менее, сейчас он может объяснить, почему желает продать поместье.
— Пока я был маленьким, мой дедушка был нестарым и сильным человеком. Он работал весь день, занимаясь ручным трудом. Он презирал лень, поэтому редко брал выходной. И заставлял себя и окружающих усердно работать.
— Вот почему ты такой трудоголик.
Антуан пожал плечами. Он не думал об этом раньше, но полагал, что Шери права.
— Наверное. Но как бы усердно, ни работал, я не мог ему угодить.
Она коснулась ладонью его руки и сжала ее. Простого жеста было достаточно, чтобы Антуан почувствовал ее поддержку и продолжал.
Он откашлялся.
— Дедушка ни разу этого не говорил, но я знаю: он винил меня в смерти моей матери. По словам бабушки, он обожал мою мать. И, если бы я не родился, она была бы жива.
Она ахнула:
— Он так тебе сказал?
— Нет. Но я понимал это по его хмурому взгляду и резким ответам.
Девушка сжала его руку:
— Сочувствую.
Антуан вздохнул:
— Дело не только в дедушке. Меня доставали одноклассники. Поскольку у меня не было матери и я не знал, кто мой отец, я придумывал о нем истории. Я представлял его исследователем, который поднимается на Эверест и путешествует по Амазонке. Но после того, как отец не появился ни на одном школьном мероприятии, одноклассники перестали мне верить и начали меня травить.
— Как ужасно! Натерпелся же ты.
Он не говорил об издевательствах, которым подвергался в школе, даже своей бабушке. Странно, что упомянул об этом сейчас. Теперь все закончилось. Его никто не дразнит. Сейчас он человек, самостоятельно добившийся успеха, и вызывающий уважение деловой хваткой.
— Что было, то было. — Антуан надеялся закрыть дверь в прошлое.
— Может быть, ты используешь печальный опыт, чтобы помочь своим детям, когда они у тебя родятся.
Он покачал головой:
— Детей не будет.
— Ты говоришь очень уверенно.
— Да.
У него не было отца, поэтому он не знает, как воспитывать детей.
— А если твоя жена захочет ребенка?
— Сомнительно, что я женюсь. Но, если бы я женился, я бы сразу сказал ей о своем нежелании иметь детей. Она поймет, что этот вопрос не обсуждается. — Антуан повернулся к ней лицом. — А ты? Будут ли у тебя дети?
Шери помолчала, ища ответ.
— Я не знаю. Я до сих пор ничего не помню о своем прошлом.
— Тебе хотелось бы родить? — Он надеялся, она скажет, что не хочет детей.
Но как только он осознал направление своих мыслей, сразу остановил их.
— Мне хотелось бы родить хоть одного ребенка. — На ее губах появилась мечтательная улыбка, словно она представляла, как держит на руках младенца. — Но, конечно, сначала мне нужно встретить подходящего мужчину.
Повисло неловкое молчание. Антуану стало интересно, ждет ли ее такой мужчина.
— Я верю, к тебе вернется память, и ты заживешь так, как желаешь. И у тебя будет ребенок.
Шери посмотрела на конверт:
— Разве тебе не любопытно, что написал твой дедушка?
— Будет неправильно сказать, что мне неинтересно?
Она покачала головой:
— Какой была твоя бабушка?
— Она была доброй и любящей и хотела видеть хорошее в каждом. Она очень скучала по моей матери и сохранила ее спальню в том виде, в каком та ее оставила. — Он снова погрузился в воспоминания. — Я помню, дверь в ее спальню всегда была закрыта. Время от времени я пробирался туда, но нечасто, потому что там было грустно. Все ее вещи оставались именно там, где она их положила, словно бабушка и дедушка ждали ее возвращения домой.
— Я даже не представляю, на что это было похоже.
Они посмотрели друг другу в глаза. Жаль, что Шери не помнит свою семью.
— Я не должен был всего этого рассказывать. У тебя своих забот хватает.
— Приятно отвлечься на что-нибудь другое — для разнообразия. Похоже, твои бабушка и дедушка очень любили и скучали по твоей матери.
— Да. По-моему, ее смерть сильно изменила их обоих. Я помню, как однажды в детстве должен был спать, но проголодался. Я как раз возвращался из кухни, когда увидел, как дедушка выходит из комнаты моей матери. Я спрятался, чтобы он меня не заметил. И разглядела слезы в его глазах. Я удивился, потому что дедушка никогда не давал воли эмоциям. Я видел, как он плакал, только один раз — на похоронах моей бабушки.
— Похоже, ему тяжело приходилось после смерти твоей матери.
Антуан кивнул:
— Теперь я это понимаю. Но тогда я просто не думал, что он меня любит. Мне не терпелось уйти из дома. Я оканчивал университет, куда поступил по настоянию бабушки. Она верила в образование и хотела для меня только лучшего. В общем, когда