– Значит, я был прав, что Маре поступил верно, оставшись рядом с Костье, – подвёл итог комиссар Морен. – Теперь понятно и другое: почему преступник, обычно не рискующий вступать в схватку с полицией, вдруг повернул навстречу. Костье висел у него «на хвосте», а удрать, бросив машину – равносильно саморазоблачению. Нет, это хорошо, что Маре вернулся к раненому товарищу. Этому терять было нечего, он и Маре бы убил.
– Теперь понятно, почему мои парни с ним не встретились. Когда пришёл сигнал, они сначала перекрыли выезды из города, а только потом начали прочёсывать округу, да ещё и конными, по буеракам не полезешь. А он в это время уже выскочил через пустыри на дорогу в Бастонь. Спасибо, следователь Лефевр. Я брошу все силы, мы опросим всех в округе. Локомобиль ночью – не иголка в стоге сена, кто-то чего-то да видел. Его не могли не видеть.
– А теперь вторая новость. Именно за ней я и ездил сегодня в Бастонь. Вам чего-то говорит имя майстера Кассегрена?
Демонолог был личностью известной, потому комиссар Морен охнул и сказал:
– Этот-то тут ещё при чём? Да, я про него слышал.
– Он согласился помочь проверить. Вы же помните историю Бенжамена Дюрана и его клада?
– Конечно, – пришла очередь удивляться комиссара Маршана. – Я его неплохо знал лично. Да и без этого историю каждый во Флоране знает. Как они нашли клад, причём такой, что даже доли его бригады, которую отдают маги тем, кто такое золото находит, хватило стать обеспеченным человеком.
– У этой истории есть и вторая половина, вот, думаю, зря Дюраны поскромничали. Золото оставалось от Четырёх, а потому было проклято, на нём стояла ловушка – те, кто его найдут, просто обязаны были сойти с ума от жадности и перебить друг друга. Бенжамен Дюран оказался на редкость порядочным человеком и очень сильной воли, он смог преодолеть морок и остановить товарищей. Откатом разрушения колдовства демонов стал его иммунитет к магии Четырёх тёмных. По наследству эта способность передалась Жюльетт Дюран. Мороки и чары демонов отталкиваются от неё, как будто у неё броня. А если что и налипло, то так и остаётся «снаружи». Именно для этого мы с ней и ездили к майстеру. Он смог учуять остатки колдовства, которое застряло в её защите, а не впиталось или рассеялось.
Оба комиссара встревоженно посмотрели на Гийома. Первым заговорил комиссар Маршан:
– То есть вы хотите сказать, что у нас тут ещё и целый демон ходит? Этого ещё не хватало!
– Официального заключения мне майстейр, к сожалению, дать не смог. У них с этим строго, а интуицию к делу не пришьёшь. Однако по его мнению четыре из пяти – у нас демон. Причём давно, мы просто не знали, на что обращать внимания. Да что там, я сам его видел – и не сообразил, когда он стоял на полке у Альбера Ланжевена. А потом попал в мастерскую к Дюранам.
– Ланжевен? Этот?..
– К Дюранам?
Оба комиссара начали одновременно, дальше посмотрели друг на друга и смолкли, чтобы Гийом смог закончить рассказ.
– Насколько мы смогли восстановить события с помощью моей информации и опыта майстера, осуществить план убийства Альберу Ланжевену помогал именно демон. Не знаю, где он эту тварь отыскал, а потом запечатанную – выходил. Демон питается обманом, преступлениями, ложью и предательством. И только вроде бы убийство сошло с рук, а дальше можно развернуться вовсю – как Альбер попался. Но у него, похоже, был сообщник, про которого мы не догадались – Альбер же молчал, надеясь на тюремное заключение вместо петли. Петлю он всё равно получил, а дальше сообщник демона потерял. Тот пока ещё был заперт в статуэтке, а статуэтка случайно попала к Дюранам. Там работают очень честные люди, вдобавок Жюльетт своим присутствием гасила магию демона. Он затаился, всё вроде бы затихло – и тут эта девица Бланшар, крутившая одновременно с двумя. Её предательство и дало демону нужную силу.
– М-да, – непроизвольно перебил комиссар Морен. – Каждый год работы в полиции хочется попросить священников Единого включить глупость в число смертных грехов. Извините, месье Лефевр. Продолжайте.
– Дальше особо продолжать нечего. Получив силы, демон связался с сообщником. Мы думали, что лезли за деньгами, а статуэтку прихватили заодно. На самом деле демону нужно было срочно бежать, пока сила Жюльетт его не разоблачила, а крупную сумму через Бланшар и Мишеля демон организовал именно скорее как прикрытие. Ну а дальше, объединившись, они развернулись. Демон помогает грабежам и кражам, а взамен питается силой преступлений. Именно демон помог с проклятием и смог ненадолго пробить защиту полицейского амулета Костье, ослепить. Надо проверить наш округ и соседние насчёт схожих преступлений.
– Благодарю вас, следователь Лефевр, – комиссар Морен обратился уже официально. – Вы проделали просто замечательную работу. Думаю, и без официальной бумаги, к словам майстера Кассегрена стоит прислушаться крайне внимательно. Теперь, когда мы знаем, что преступник действует на локомобиле и его почерк, мы соберём статистику, рассчитаем маршрут и быстро вычислим негодяя.
Неделю спустя оптимизм комиссара заметно поутих. Предположение подтвердилось – округу буквально затопили похожие кражи и грабежи, просто из-за удалённости никто не связал случаи друг с другом. Однако, если взять за основу предположение, что преступник каким-то образом имеет доступ к локомобилю, причём не обязательно своему – можно чужому, задурив через демона голову хозяина – выходило около десяти возможных гаражей. Проверить же полицейские, даже если объединить силы нескольких округов, могли разом не больше половины. Если они при этом ошибутся, это станет сигналом для преступника или бежать, или что хуже зачистить следы и залечь на дно.
Комиссар Морен собрал подчинённых на мозговой штурм. Обсуждение шло больше часа, идеи понемногу начали иссякать, когда Гийом неожиданно вспомнил:
– А знаете, я, кажется, понял, с чего никто не обращал внимания, что каждый раз недалеко от места кражи был локомобиль. Девять дней назад рядом с Управлением полдня стоял локомобиль. Кто помнит – какой?
Ответом стало общее молчание.
– Это был мобиль Почтовой службы. Мы настолько привыкли, что они теперь развозят посылки вместо повозок и ковров,