Интересная у них политика. Интересно, какой процент берёт Теневая гильдия за посредничество в заказах, если питание выдавалось за счёт заведения?
Кхимару только хмыкнул:
— Да с такой стоимостью входных билетов уже можно и покормить. А то мало ли, гости последние деньги спустили на посещение сего прекрасного места.
Я оценил сарказм в словах демона и отчасти с ним согласился. Мы направились к одному из столиков с белоснежными кожаными диванами. За зеркальными перегородками невозможно было ничего рассмотреть в зале. Меня такой вариант не устраивал, потому я попробовал сделать с нашей стороны зеркало прозрачным, чтобы было отлично видно вход в башню, и в то же время был виден лифт, принявший в себя очередных гостей и ставший резко подниматься вверх вместе с переливами люстры. Получилось правда не с первого раза, но и практиковался я сперва на участке размером с чайную ложку, создав небольшое зеркальце с обратной стороны для проверки эффекта. Меньше всего я хотел продемонстрировать нас окружающим. Кхимару молча наблюдал за моими потугами, не вмешиваясь. Когда же с четвёртой попытки мне удалось достичь желаемого, то он символически обозначил хлопки.
Тем временем лифт уже вновь опускался вниз, слепя всех любопытных. Я, наконец, понял, что меня смущало: отблески света от всевозможных висюлек на люстре падали таким образом, что невозможно было разглядеть, кто же находился внутри лифта. Интересная конструкция, позволяющая самым обычным оптическим образом скрыть гостей от пристального внимания.
Однако же, стоило гостям, вышедшим из лифта, пройти к существу-администратору на входе, как я с удивлением понял, что иллюзия на них расползается, и я узнаю весьма знакомые черты.
— А эти-то что тут делают? — тихо произнёс я, пока разглядывал Алису Тенишеву и Латифа Сафаровича, её деда и главу рода Тенишевых.
Они отдали администратору золотую карту наподобие той, что была у меня в руках, и, отрицательно мотнув головой, направились на выход.
Догонять их либо привлекать к себе внимание я не стал — мало ли какие дела могут быть у главы рода, пусть и дружественного, в Теневой гильдии. Тем более уж сама гильдия намекала на то, что магам тьмы здесь тоже вполне могли быть рады.
— Ты кого так разглядываешь? — поинтересовался Кхимару, заметив мой пристальный взгляд в сторону выхода.
— Да так, знакомых увидел.
— Они относятся к цели нашего визита?
— Думаю, что нет. Думаю, у них здесь свои дела.
— Да уж, интересные могут быть дела, — хмыкнул Кхимаро. — Особенно у женщины, которая панически боится близости с мужчиной, и на которую у Атикаи были большие планы.
Значит, демон всё-таки узнал Алису. А я надеялся, что иллюзия их облика сползла только для меня.
— Ты о чём? — нахмурившись, обратился я к собеседнику.
— Да о той парочке, которая выходила. Ты заявил права на эту женщину, а она — чёрная вдова. Не боишься?
— То, что она вдова, не делает её…
— Я сейчас не о вдовстве, — перебил меня демон. — Её самый большой страх — это близость с мужчиной, а вернее, её результат. Её, что ли, принуждали к близости…
Кхимару размышлял вслух, будто бы перебирая варианты на языке. Я же напрягся. Для меня это был, в принципе, единственный вариант, по причине которого женщина вроде Алисы могла бояться близости. Тем более, что сам процесс близости между мужчиной и женщиной достаточно приятен. Во всяком случае, если партнёр заботится о удовольствии партнёрши. Правда, другой вопрос, что её возможности маятника могли сыграть как в плюс, так и в минус, и если этот вариант с минусом, то её должны были попросту изнасиловать.
Херовая перспектива жить и знать, что в зависимости от твоей ценности тебя могут либо принудить к сексу, либо предоставить возможность большой чистой любви на один раз, а после выбросят как бутылочку от выпитого эликсира или алхимического зелья. На таких не женятся, принимая их как лекарство, по необходимости. Я и сам предлагал принцу с помощью маятников увеличить количество архимагов в стране, пока ближе не познакомился с Тенишевой.
Но мои размышления вновь прервал демон.
— А ведь дело даже не в принуждении. Дело в том, что для мужчин попытка близости с ней якобы должна закончиться смертью.
Мой удивлённый взгляд не передавал всю гамму эмоций.
— Не знаю, то ли проклятие какое-то родовое, то ли что-то в этом роде. В очередной раз снять пытались — ничего не вышло. Их вроде бы обнадёжили, но ценник назвали неприемлемый. Интересная ситуация.
Отчего-то вспомнились слова Тенишевой о том, что Погонщик ничего не смог бы ей сделать своим «хвостом», ведь он мужчина, а значит, ей ничего бы не было. То есть она предполагала, что проклятие сработает даже на неизвестное существо. Это же какого ранга должно было быть это самое проклятие? С другой стороны, я, вроде бы контактировал с девушкой и ничем для меня смертельным это не закончилось. В кровать, правда, не тащил.
В памяти всплыл ещё один любопытный факт: Алиса всегда находилась в перчатках, когда я её видел. То есть вопрос именно в прикосновении рук? Непонятно. А ведь даже в плавательном костюме она была в перчатках. Тогда возникали вопросы по поводу её вдовства — неужто муж попытался консумировать брак, после чего отправился к праотцам, а она осталась девицей? Столько вопросов и никаких ответов. Любопытно.
Нам пришлось прервать разговор, ибо к нашему сектору шёл официант с подносом. Я вернул состояние стен к изначальному, чтобы не вызывать лишних вопросов.
Пока на столе раскладывали приборы, снимали крышки со стейка средней прожарки, приправленного веточкой одурманивающего розмарина и наливали в бокалы вино, я держал в голове непраздный вопрос.
Стоило официанту покинуть нас, как я вернул стены в состояние, удобное для ведения наблюдения, и спросил:
— Ты с любым так можешь? Считать страхи и не только?
— Нет, — кажется, Кхимару получал истинное удовольствие от еды, смакуя и тщательно пережёвывая каждый кусочек. — Эта юная, потому легче. В театре — проще простого, страх сильный, усталость опять же. Людей считывать