- Да и вам не мешало бы поесть, бегите мойте ручки! – говорю я детям. – Анна Петровна, накрывайте к ужину! – а вот теперь мне доставляет истинное, ни с чем не сравнимое удовольствие командовать противной экономкой.
Вот только я, в отличие от Анны Петровны не шпыняю ее, и совершенно не вредничаю, хотя могла бы.
- Марат… - обращаюсь я к застывшему изваянием Бероеву. – Все в порядке?
Марат вздрагивает, пару секунд моргает, будто приходя в себя из глубоких размышлений.
- Ариш, мне с тобой серьезно поговорить надо.
- Угу, я слушаю. – напрягаюсь я.
По опыту знаю, что серьезные разговоры обычно ни к чему хорошему не приводят.
- Поужинаем, я поиграю с детьми, а потом поговорим. – Держит интригу Марат.
И хотя я заинтригована до невозможности, покорно киваю. Дети так предвкушают запуск коптеров, что, если Марат с ними не поиграет – тушите свет!
***
Детские вскрики, топот маленьких ножек по зеленой лужайке за особняком Бероева, сам Марат, носящийся с детьми по газону с пультом от коптера – все это так умилительно, что я нарадоваться не могу, тому что все потихоньку приходит в норму.
Марат – хороший отец. Хотя он отсутствовал в жизни моих тройняшек целых пять лет, сейчас из кожи вон лезет, чтобы исправить ситуацию. Возит их в садик, на занятия с психологом, покупает игрушки, и что не мало важно, проводит с ними вечера после работы. Действительно занимается ими – играет, что-то мастерит, читает книги, гуляет, плавает в бассейне. Он не просто обычный классический отсутствующий отец с телефоном в руке, нет. Он именно воспитывает детей, интересуется их проблемами, решает их.
Убедившись, что дети освоили коптеры без него, Марат идет ко мне. Садится на соседний шезлонг.
- Устал? загоняла тебя детвора? – улыбаюсь я, глядя на взмыленного папашу.
Марат откидывается на шезлонге, затем роняет голову на грудь.
- Каким же идиотом я был, Ариш!
Смотрю на него с молчаливым подтверждением.
- Еще каким, Марат… Еще каким…
- Как я мог просрать тебя и детей?! Как мог повестись на такую стерву как Дунька?! – впервые за наше общение Бероев называет настоящее имя стервы, разрушившей наше с ним счастье.
Начинает яростно тереть виски, ерошить жесткие волосы.
Что я слышу?! В его словах сочится… раскаяние?!
- Ну… а как же твои обвинения в том, что я подлила тебе возбудитель?! – подначиваю я его.
- Я верю, что ты не подливала его. – произносит он, будто бы признаваясь самому себе.
- Ты наконец, поверил? – с сомнением произношу я.
- Вернее, будет сказать так: мне абсолютно все равно, подливала ты там что-то или нет!
Вновь вспыхиваю злостью.
- Скорее всего нет! – повышает голос, - зная Стевкино коварство, могу вполне предположить, что накосячила она, и тебя же в этом обвинила… А я повелся, как идиот.
Дети на фоне визжат от восторга, гоняясь за коптерами.
- Я… просто мог потерять их. – кивает на тройнях. - Я так легко повелся на все это… мне аж самому противно… Представляю, какого это было пережить тебе!
- Не представляешь, Марат! – восклицаю я.
Оборачивается ко мне всем корпусом. Подается, оказываясь на коленях передо мной.
- Прости меня, Арина! – хватает за руку.
Пытаюсь вырваться из его железной хватки, но он держит крепко, не делая больно при этом.
- Не представляешь, каково это услышать слова об аборте! Каково родить троих детей без мужчины, без поддержки! Без всего!!! Не представляешь!!!
- Прости меня! – подносит руку к губам, а потом прижимает ее к своему лбу. – Прости, малышка!
- Папа! Мама! – подбегают к нам дети.
Я пытаюсь вырвать свою руку сильнее, но Марат просто поднимается с колен и садится рядом со мной, продолжая стискивать мою ладонь. Дети не обращают на это никакого внимания.
- Коптер в березе застрял… - шмыгает носом Давидка.
- Ну и ничего страшного! – широко улыбается Марат, - Идемте, я попытаюсь достать его шваброй! Динара, попроси у Анны Петровны! А вы, пацаны, табуретку притащите. Алина, я попить хочу, принеси бутылку с минералкой, солнышко!
И дети с готовностью бегут исполнять его поручения! Со всех ног!
- Просто проявляешь чудеса педагогики! – хмыкаю я.
- Я не только в этом чудеса проявляю! – вдруг хитро подмигивает мне Марат. А потом нападает на мой рот… да так коварно, что я даже воздух вдохнуть не успеваю.
Так жарко, так яростно, с таким напором! Марат целует, а у меня нестерпимый жар внизу живота разливается… и невесть откуда взявшиеся бабочки в припадке бьются о переднюю брюшную стенку…
- Идиот!!! – кусаю его за губу, извернувшись.
- Да, Ариш… - тяжело дышит, отпустив меня, потому что из дома с инвентарем вот-вот вернуться наши кракозябрики, - Идиот! Полный идиот, что шесть лет сознательно лишал себя… всего этого с тобой!
Глава 73
АРИНА
Несколько дней спустя
Уже поздний вечер. Дети вот-вот угомонились, и посапывают в своих кроватках. Глафира как обычно приглядывает за ними.
Поцеловав их в сонные личики и пожелав спокойной ночи, иду с чистой совестью писать проду к себе в комнату. В доме тихо и темно. Днем слишком шумно и суматошно – не сосредоточиться толком на тексте, а вот ночью – это другое дело. Сажусь с новым ноутбуком за стол, верхнее освещение не включаю – отвлекает от работы. Хватает света от настольной лампы.
Полностью погружаюсь в текст. Отключаюсь от реальности. Пальцы порхают над клавиатурой, не поспевают за полетом мысли. Обожаю это состояние – своего рода медитацию.
Сколько я так пишу – непонятно. Хочу дать читателям большую полноценную главу, а на это нужно время. Даже на стук в дверь не сразу реагирую. Поднимаю глаза от экрана монитора только когда Марат заглядывает в дверь.
- Ты пишешь? – восхищается он полушепотом.
- Да, проду надо публиковать к полуночи. – так же шепотом отвечаю я. – Заходи, а то сейчас весь дом перебудим.
Марат прикрывает за собой дверь, идет к ноутбуку.
- А почему днем не пишешь? – с интересом всматривается в открытый текст.
- Привыкла ночами работать. Я же не твоя ненаглядная женушка – у меня литературного раба, увы, нет!
Не знаю, зачем подкалываю Марата, но он хитро ухмыляется, пряча нечто за спиной.
- Она – уже не моя любимая женушка! – подходит ближе, загадочный весь до невозможности.
- Да? Чего? – Боже, я что флиртую с ним?
Не понимаю, откуда во мне эта улыбочка, рот до ушей, но наша милая перебранка мне очень нравится.
- А вот чего!
Марат, наклонившись ко мне, и облокотившись на спинку моего кресла вытаскивает из-за спины свидетельство.
О разводе.
Со Стевией.
Вернее, с Евдокией Бероевой.
- Все Ариш, я – свободный как ветер! – светится Марат от счастья.
М-да уж… стоило жениться на подобной стерве, жить с нею пять лет, чтобы потом с радостью до усрачки делиться новостями о разводе.
- Развели? Ну надо же! – верчу я в руках гербовую бумагу, вчитываясь в эти важные слова.
- Угу. Ты сомневалась?
- Ты знаешь… - начинаю я из далека. – Твое поведение порой мало предсказуемо и…
- Никогда не сомневайся во мне! – подается близко-близко, опаляет мои губы своим дыханием. - я больше не дам тебе ни единого повода для сомнений!
Между нами разве что не искрит. Вернее, именно, что искрит! Но рано. Пока что рано. Он просто развелся. Ни о чем более речи не идет.
- Ариш… отпразднуем мой развод? – ошалело спрашивает Марат.
- Каким образом?
- А поехали в ночной клуб?
- Прямо сейчас?! – изумляюсь я.
- Прямо сейчас! – по-мальчишечьи озорно горят его глаза. – Дети спят. Они под присмотром няньки. Завтра выходной. Кто нам запретит чуток повеселиться?
Гляжу на часы на мониторе ноутбука. Половина десятого вечера.
- Не поздно? – с сомнением произношу я. – Еще ведь до Москвы доехать нужно…
- Там в полночь все только начинается!
- Ну… сейчас проду на таймер поставлю, оденусь и…