— Ты помнишь, как впервые увидел меня на парковке в «Браге»? — Спрашивает она, кладя руки мне на грудь и упираясь в неё подбородком.
— И каждую секунду после этого.
— Тогда это самое главное. С этого всё и началось, не раньше. — Я прикусываю губу.
— Я люблю тебя всем сердцем, куколка. — Мы переворачиваемся на кровати, и я оказываюсь сверху. Лия тихонько вздыхает. — А теперь я создам столько воспоминаний, чтобы никогда больше не забыть тебя. — И я нежно целую её.
***
— Что ты скажешь, если мы сегодня отменим работу? — Спрашиваю я между поцелуями, хотя знаю, что Лия никогда не согласится. Но вместо того, чтобы рассмеяться и попросить меня быть серьёзным, она сразу становится серьёзной. Я отрываю от неё своё лицо, уже хмурясь.
— Нам нужно поговорить. — Её тон заставляет меня сесть на кровати.
— Что случилось?
— Вчера я сказала, что должна тебе кое-что показать. — Я киваю. — Но мне не удалось этого сделать. Подожди минуту, — просит она и встаёт.
Джулия выходит из комнаты, а я с тревогой жду, стараясь заглянуть в открытую дверь, но вижу только стену в коридоре. Вскоре Лия возвращается с чёрной коробкой, которую, как мне помнится, я видел на столе в её гостиной, и белым конвертом в руках.
Обнажённая, она становится на колени на кровати, садится на корточки лицом ко мне и протягивает коробку. Её нервное выражение лица подсказывает мне, что содержимое мне не понравится. Я быстро открываю коробку, и первое же изображение заставляет меня посмотреть в испуганные глаза Лии.
— Что я вижу?
— Это принесли вчера. Я получила коробку, когда вернулась домой. К содержимому была приложена записка. — Я достаю сложенный листок бумаги из коробки.
Я разворачиваю конверт и начинаю читать. Закончив, я закрываю глаза и глубоко вздыхаю, стараясь сдержать свой гнев.
— Кто вручил тебе коробку, любимая?
— Консьерж. Я спросила его, и он сказал, что это передал парень на велосипеде. Я попросила разрешения посмотреть записи с камер, и это действительно так, — произнесла она, и я нервно облизнул губы.
— Я понял. — Лия отвела взгляд, сглотнула и вновь посмотрела на меня, протягивая белый конверт, который она сжимала с такой силой, что он весь помялся. — Что это? Ещё одна угроза?
— Нет, — ответила она, когда я взял конверт. Я открыл его и обнаружил сложенный втрое листок бумаги. Я прочитал только первые три строчки.
— Но что это значит, Джулия?
— Это моё заявление об увольнении. — недовольно произносит она. — Я понимаю, что разговор в постели, сразу после того, как мы закончили заниматься любовью, не совсем подходящее время и место для подобных вещей, но учитывая обстоятельства, я думаю, мы сможем это пережить. Она оправдывается.
Я закатываю глаза и разрываю бумагу. Лия в шоке открывает рот.
— Ты же знаешь, что я могу просто распечатать ещё одно заявление и подписать его, да? — Говорит она, а я отворачиваюсь, смеюсь и отрицаю это. Но затем я снова поворачиваюсь к ней, поднимаю руку и сжимаю пальцами её подбородок.
— Нет, любовь моя. — Говорю я, и она вздрагивает от моего тона и давления. — Ты ни за что не уйдёшь, потому что, во-первых, в этой компании начнётся хаос, во-вторых, мне действительно нравится заниматься с тобой любовью в копировальной комнате, и в третьих, мы не будем отвечать на угрозы. Я не веду переговоров с террористами, Джулия.
— Это не тебе решать! — Восклицает она, и я накрываю её своим телом, так что она оказывается под мной, спиной к матрасу.
— Каждую секунду, каждую минуту, каждый день, каждую неделю, каждый месяц, каждый год, каждое десятилетие, каждое столетие я люблю тебя и забочусь о тебе, моя дорогая. Я дал обещание и не собираюсь нарушать его, особенно в первый день.
— Артур, — стонет она, произнося моё имя, когда я трусь о её влажную киску, погружаясь в восхитительный жар, готовый взять её. — Так я не смогу думать! — Жалуется она, и я смеюсь, хотя и сам близок к тому, чтобы потерять нить разговора.
— Но это именно то, чего я хочу.
— Артур! — Теперь её тон становится властным, и я заставляю себя остановиться. — По-твоему, сэр, я тоже не должна вести переговоры с террористами?
— Всё просто, мы будем контролировать ход повествования, и никто больше не сможет тебя шантажировать.
— Контролировать ход повествования? — Она хмурится. — Ты говоришь о...
— Не торопись! — Говорю я, прежде чем она успевает закончить свой вопрос. — У меня есть идея. Ты когда-нибудь смотрела «Форс-Мажоры»?
53
ДЖУЛИЯ
— Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает Артур, пряча руки в карманах, в то время как команда журнала заканчивает расставлять оборудование в моём кабинете.
Я так хочу, чтобы он мог прикоснуться ко мне прямо сейчас. Артур наклоняет голову, как будто знает, о чём я думаю, а затем поднимает брови, молча напоминая мне, что это я ввела правило не прикасаться друг к другу на работе. Моё сердце колотится где-то в горле, и мне приходится напоминать себе, что нужно моргать каждое мгновение.
— Нервничаешь? — Спрашивает он.
— Немного.
— Всё получиться, — уверяет он.
— Я знаю, — шепчу я, и он нарушает мои правила. Он делает шаг вперёд и целует меня в лоб. Я наслаждаюсь этим прикосновением всего две секунды, прежде чем отстраниться. — Я знаю. Это просто нервы.
— Готова, Джулия? — спрашивает Фиби, журналистка самого влиятельного журнала в стране, и я снова киваю. Я делаю два шага к дивану, где она уже ждёт меня, когда позади меня раздаётся знакомый голос.
— Привет! — Я поворачиваюсь и вижу Клару, совершенно бледную, с открытым ртом, но неспособную произнести ни слова. Перед ней, как всегда сияющая, стоит Кристина, заходя в мой кабинет.
— Кристина? — Это всё, что я могу сказать. Артур тут же поворачивается к ней. Не думаю, что выражение моего лица намного лучше, чем у моей секретарши, и это напоминает мне о необходимости успокоить её. — Всё в порядке, Клара. Спасибо, — благодарю я её, хотя она ничего не сказала, и Кристина закатывает глаза. Как всегда, воплощение нетерпения. — Что ты делаешь? — Мой вопрос обрывается, когда он приподнимает бровь, и я смеюсь.
Я наклоняю голову и прикусываю губу, прежде чем беззвучно произнести слово «Спасибо». Она закатывает глаза и постукивает пальцем по своим наручным часам, что заставляет меня громко рассмеяться.
Я сажусь на диван рядом с Фиби.
— Готова?
— Я родилась готовой.
— Кажется, именно такие мысли могли бы привести девушку «для удовольствия» к тому, чтобы она стала великим лидером. Почему бы не начать с этого?
— На мой взгляд, это звучит заманчиво.
Краем глаза я замечаю улыбки на лицах Кристины и Артура, и мне сложно сказать, кто из них гордится больше.
***
Войдя в свой кабинет, я замираю посреди комнаты, отрываюсь от своего мобильного телефона и замечаю, что моя комната временно преобразилась. На стенах висят огромные наклейки с напечатанной страницей моего интервью «Фортуне 69».
С открытым ртом я оглядываюсь вокруг, видя своё лицо и свои слова, свою историю, написанные на стенах. Не в силах сдержать слёзы, я моргаю. Артур, прислонившись к моему столу и скрестив руки на груди, не двигается. Он уважает мой момент, и когда я чувствую, что могу говорить без запинки, я поворачиваюсь к нему.
— Ты действительно смотрел «Форс-Мажоры», — замечаю я, вытирая слёзы в уголках глаз, потому что знаю, что он тоже вдохновился этой идеей из эпизода сериала.
— Каждую серию по три раза. — Смеётся он. — Как ты относишься к тому, что стала популярной темой в Твиттере?
— Я пока не знаю, но, думаю, мы увидим, какой отклик это вызовет в ближайшие дни.
Решение принять идею Артура было непростым, потому что, как показал Твиттер всего через два часа после публикации статьи, люди не всегда воспринимают истории, подобные моей, как вдохновляющие. Но я также поняла, что Артур был прав: мы должны контролировать повествование. Я никогда больше не хочу оказаться в подобной ситуации.