Только через несколько недель после того, как Себ сделал мне предложение на пляже недалеко отсюда, я поняла, что сегодня мне придется выбрать одну из своих подруг, которая будет моей подружкой невесты. Конечно, я могла бы пойти против традиций и сделать всех их подружками невесты, но после некоторого обсуждения мы все решили, что каждая из нас будет подружкой невесты для одной из подруг, и на этом все.
Решение о том, как мы будем выбирать, заняло немного больше времени. Но в конце концов мы написали все свои имена на листочках, положили их в шляпу и позволили Эван вытащить их для нас.
И мне посчастливилось вытащить имя Эмми.
Честно говоря, я была бы счастлива с любой из моих подруг. Но между мной и Эмми особая связь, которая возникла в начале нашего пути в Найтс-Ридж, поэтому мне показалось правильным, что она будет рядом со мной.
И, конечно же, у меня есть Харли, Поппи и Руби.
В моей жизни так много сильных женщин. Я не знаю, как мне так невероятно повезло, но не пройдет и дня, чтобы я не была благодарна за их любовь и дружбу.
Дверь за ними закрывается, и мама с папой встают передо мной, взявшись за руки.
Это зрелище, к которому я, наверное, никогда не привыкну. Видеть их счастливыми, наблюдать, как они вновь обретают ту искру, которая когда-то была между ними, их любовь, — это невероятно.
— Мы тебе кое-что купили, — говорит папа.
— Нет, вы уже столько сделали, — говорю я, поднимая руку к ожерелью, которое они подарили мне вчера вечером, чтобы я надела его с браслетом, который Себ подарил мне для сегодняшнего дня.
— Это скорее необычный подарок, который, я думаю, тебе понравится, — загадочно говорит папа.
— Хорошо, — говорю я, когда он поднимает между нами коробку цвета слоновой кости.
Я протягиваю руку и в спешке открываю крышку, слишком нетерпеливая, чтобы увидеть, что скрывается внутри.
— О боже, — выдыхаю я, прежде чем смех вырывается из моего горла. — Мне нравится.
Поднимая нож с атласной подушечки, я рассматриваю его.
— Вы подарили мне нож из слоновой кости с бриллиантами в день моей свадьбы.
Я не понимаю, почему этот подарок вызывает у меня больше эмоций, чем ожерелье, которое мне подарили вчера вечером, но это так.
— Я подумал, что ты не захочешь выходить на улицу без оружия, — объясняет папа.
— А твой розовый совсем не подходит, — добавляет мама.
— Спасибо, — говорю я, обнимая их обоих, стараясь не поранить никого своей новой игрушкой.
За несколько секунд я задрала юбку и надежно закрепила нож в подвязке.
— Себ будет в восторге, когда найдет его позже.
— Правда? — с невозмутимым выражением лица спросил папа. — Тебе обязательно было это говорить?
Волнение взрывается внутри меня, когда мы спускаемся на первый этаж.
Все, кто проходит мимо, смотрят на меня, и их глаза смягчаются при виде невесты в ее большой день.
Все, что я хочу сделать, это крикнуть: «Сегодня я выхожу замуж за лучшего мужчину в мире!». Но ради родителей я сдерживаюсь.
У меня нет никаких сомнений. Я и Себ – мы созданы друг для друга. Наши имена написаны на звездах. Судьба или как там еще. Он – инь для моего ян, вторая половинка моей души. И я никогда, ни за что не хочу провести ни одного дня на этой Земле без него рядом.
Когда мы подходим к заднему входу отеля, который приведет нас к месту, где мы будем давать клятвы на частном пляже с волнами, разбивающимися о берег, к нам подходит наш свадебный организатор с крошечными наушниками.
— Все готово, — уверяет она меня. — И вы выглядите потрясающе.
Она проводит маму и половину моих подружек на улицу, чтобы они заняли свои места, оставив меня с папой, Эмми, Харли, Руби и Поппи.
— Не могу поверить, что я отдаю свою маленькую девочку, — шепчет папа. — Клянусь, ты родилась всего несколько месяцев назад.
— Ой, папа, — успокаиваю я, обнимая его за талию и прижимаясь головой к его груди. Я смотрю на него. — Не волнуйся, так легко от меня не отделаешься.
— Слава богу, малышка.
Он целует меня в макушку, прежде чем нас всех выводят на улицу. Жар пробегает по моей коже, и я не могу удержаться от улыбки.
Лондон может быть моим домом сейчас — там мое сердце, там моя семья — но Роузвуд всегда будет на втором месте.
Музыка вдали меняется, и моих девочек просят пройти вперед.
— Готова, малышка? — спрашивает папа, когда мы смотрим им вслед, и наш организатор наконец-то вручает мне букет.
Мы не можем многое разглядеть из-за ряда кустов, скрывающих пляж. Но я знаю, что он там. Я чувствую его. И что-то подсказывает мне, что он так же нетерпелив, как и я.
Музыка снова меняется. Сердце подскакивает к горлу, и по всему телу бегут мурашки.
Я двигаюсь, не дожидаясь указания организатора или своего мозга.
Мое желание быть там, стоять перед Себом, слишком сильное, чтобы его игнорировать.
Папа идет рядом со мной, и мы одновременно ахаем, когда перед нами появляется все, что мы с Себом планировали в течение последнего года.
Ряды черных стульев стоят на песке, а проход выложен черным ковром. Розовые цветы смягчают обстановку. Но все это исчезает, когда я вижу своего мужчину, стоящего в самом конце.
Он стоит ко мне спиной и ждет. Ждет подходящего момента, чтобы повернуться.
Мое сердце колотится, руки дрожат. Но это не от нервов. Это чистое, адреналиновое возбуждение.
Если бы я не думала, что папа меня удержит, я бы побежала к нему по проходу.
Внимание всех присутствующих обжигает мою кожу, когда мы приближаемся, но я их не вижу. Мои глаза прикованы только к одному человеку.
И как будто он знает, в тот момент, когда мы доходим до середины, он поворачивается.
Я задерживаю дыхание, и наши взгляды сталкиваются, и мое тело горит сильнее, чем когда-либо, когда он проводит взглядом по моему телу, его челюсть от удивления отвисает.
— Похоже, ты сделала это, малышка, — дразнит папа. — Ты лишила его дара речи.
Я не отвечаю. Не могу. Себ полностью втянул меня в свою орбиту, и, честно говоря, я не хочу, чтобы он меня отпускал.
С этого момента все становится расплывчатым.
Папа говорит, что любит меня, и целует меня в щеку, прежде чем передать меня мужчине со злобной ухмылкой, которая обещает сделать со мной всевозможные нечестивые вещи. Все отступают, оставляя нас наедине.
— Я хотела бы поприветствовать вас здесь сегодня, чтобы... — начинает регистратор, но ее слова теряются, когда Себ приближается.
— Ты выглядишь потрясающе, — шепчет он.
— Ты тоже неплохо выглядишь, — дразню я.
Он наклоняется ближе.
— Ты надела трусики?
Проводившая церемонию женщина запнулась, явно услышав его вопрос, и я сочувственно посмотрела на нее.
— Тебе придется подождать и узнать самому. Под этим платьем у меня может быть целая куча всего.
Себ рычит.
— Под платьем меня интересует только одна вещь.
— Стелла, ты готова произнести свою клятву? — почти кричит регистратор, пытаясь привлечь наше внимание.
Я киваю, задерживая дыхание в надежде, что смогу вспомнить все, что хотела сказать, глядя Себу в глаза.
— Я, Эстелла Дукас, беру этого мужчину, Себастьяна Папатониса, в законные мужья. Я обещаю каждый день бросать тебе вызов. Подталкивать тебя к тому, чтобы ты стал лучшей версией себя. И время от времени я обещаю позволять тебе выигрывать в спорах. — Вокруг меня раздается смех.
— Я обещаю оставаться рядом с тобой, что бы ни приготовило нам будущее. Я обещаю всегда быть твоим лучшим другом, безопасным местом, куда ты можешь вернуться, и я обещаю всегда оставаться той дикой девушкой, в которую ты влюбился. — Я улыбаюсь ему сквозь слезы, отчаянно пытаясь сохранить самообладание, чтобы услышать, что он скажет.
— Себастьян, твоя очередь.
Его руки дрожат, когда он берет меня за руки и на мгновение закрывает глаза.
— Я никогда не верил в истории о том, как жизнь может стать лучше, когда ты найдешь свою вторую половинку. Но потом появилась ты. Ты ворвалась в мою жизнь и отказалась отступать, как все остальные. Ты увидела меня, Стелла, даже когда я отказывался это признать. И сейчас я могу только сказать спасибо за то, что ты никогда не отказывалась от меня.