В животе урчит. Стоящий рядом Дикинсон подмигивает мне. Его глаза такие же черные, как и грива. Измученная, я опускаюсь на мшистую почву. Ее густой запах окутывает меня. Сквозь ветви деревьев струится лунный свет, окрашивая землю серебром. Стрекотание сверчков звучит как колыбельная.
Достаю из кожаной сумки хлеб и сыр, делаю бутерброд, надкусываю. И пока жую, замечаю парящего в воздухе светлячка.
И пугаюсь от приближающегося топота копыт. Запихиваю еду в сумку и крадусь к краю рощи. Меня охватывает страх, когда я вижу того, кто приближается. Это не мои агенты, а тот самый похотливый сержант-фейри, и он скачет прямо ко мне.
Я прячусь в темноте, пока всадник поднимается по холму. Бегу обратно к Дикинсону, карабкаюсь в седло, но тут раздается бас сержанта:
– А вот и ты! Ты ведь ждала меня, маленькая шалунья?
Я цепенею и медленно поворачиваюсь. Его медные глаза ярко, как у волка, сверкают в темноте. Он улыбается, поблескивая клыками.
– Теперь ты совсем одна? Я почуял запах женщины, когда снова патрулировал этот лесок…
Я застенчиво хлопаю глазками:
– Мой брат и остальные гонятся за большим красным оленем. Я их тормозила. Они должны вот-вот вернуться.
Хищный оскал сержанта леденит душу.
– Надеюсь, не слишком скоро… – Он спешивается и подходит ближе, ветер ерошит его темные волосы. – Ты, разумеется, знакома с правами рыцаря-фейри.
У меня пересыхает в горле. Нет, я не знакома с правами рыцаря-фейри, но догадываюсь, что это означает брать любую женщину, какую захочется.
Из глубины мозга доносится вопль: «Беги или сражайся!» Я вспоминаю о ножах: один спрятан в ботинке, другой висит на поясе. И еще заколка с острыми краями в волосах. Сержант не ожидает нападения. Я быстрая и…
И я почти слышу голос Вивиан. «Ты никогда не будешь настолько сильной или быстрой, чтобы одолеть с помощью ножа большого тренированного мужчину. Никогда». Так что же делать?
«Сражайся тем, что у тебя есть!» – кричит воображаемая Вивиан.
А что у меня есть? Понимание, чего хотят другие. Того, что им нужно. Рафаэль подметил это. Я показываю людей такими, какими они хотят себя видеть. Но мне нужно поработать над тем, чтобы это выглядело убедительно. Я уже интуитивно догадалась, что сержанту нравится невинность. Рафаэль сказал ему, что мой отец хочет обезопасить меня, и глаза сержанта загорелись. Он хочет чистую нетронутую девушку. Недотрогу.
Что ж, он получит прямо противоположное…
– Конечно, я знаю права рыцаря-фейри, – улыбаюсь я ему. – Я была со многими. И с некоторыми оруженосцами.
Сержант хмурится:
– Что?
– Ну, я думаю, что это были рыцари и оруженосцы. Я же не спрашивала у них документы… – Пожимаю плечами. – Мужчина есть мужчина. – Придвигаюсь ближе и показываю на свои губы. – Но нужно быть осторожнее. У одного из них было что-то… Кажется, это называется «траншейный рот»[26].
Сержант морщится:
– Ясно.
– Я научилась разным штучкам в борделе в Юсе…
Я с маниакальной улыбкой касаюсь его щеки – и слышу в голове голос, вызванный моей тревогой. Он начинает кричать: Ты грязь и позор. Ты больная. Отойди. Отойди!
Я стою с застывшим лицом и улыбкой на губах и стараюсь не обращать внимания на галлюцинации. Сержант кривится от отвращения, когда я нежно провожу кончиками пальцев по его щеке.
Голос в голове продолжает визжать. Ты отвратительна. Совсем как та шлюха в Аллевуре. Я перерезал ей горло.
Я моргаю. Голос сбивает с толку, он никак не унимается. Сегодня ночью в Аллевуре попадут в засаду, и снова будет резня. Если верить этому предателю Варрису.
Сержант кривит губы:
– Ты отвратительна. Совсем как та шлюха в Аллевуре.
Я испуганно отдергиваю руку. Он только что произнес вслух те самые слова, которые звучали в моей голове.
На лице сержанта выражение холодной ярости. Он выглядит взбешенным. Агрессивным.
Чутье подсказывает мне уносить отсюда ноги к чертовой матери, и как можно быстрее. Особенно если сержант перерезал горло последней «шлюхе».
– Что ж, очень жаль, – выпаливаю я. – Придется найти другого мужчину, который меня удовлетворит.
Паника не дает дышать, я отскакиваю назад и спешу к Дикинсону. Вспрыгиваю на него, пришпориваю, и он галопом мчится через лесок. Вцепляюсь в поводья, и мы несемся между деревьями. Я не знаю, куда мы мчимся; главное – подальше от сержанта. Низко висящая ветка хлещет меня по лицу, Дикинсон с топотом скачет к грунтовой дороге. Копыта стучат, вздымая пыль. Мы несемся галопом, ветер свистит в ушах. Я никогда не ездила верхом так быстро, но продолжаю скакать в том направлении, куда уехал Рафаэль.
Я оглядываюсь назад – откуда мы пришли, на границу с неоккупированной Францией. Вдали жемчужным светом переливается Завеса. Я не могу вернуться к месту встречи. Рафаэль сказал, что я должна вернуться за Завесу и ждать на той стороне, но что-то меня останавливает.
Сегодня ночью в Аллевуре попадут в засаду, и снова будет резня. Если верить этому предателю Варрису…
Я не знаю никого по имени Варрис, и мне странно слышать незнакомое имя. Но Рафаэль и остальные направляются как раз в Аллевур.
А если я слышала не просто случайные голоса?
В глубине сознания зарождается мысль: я услышала слова сержанта еще до того, как он произнес их вслух. Слово в слово. Ты отвратительна. Совсем как та шлюха в Аллевуре…
Голос в голове, затем слова сержанта.
И в прошлом иногда голоса рассказывали мне то, что оказывалось правдой. Однажды голос шепнул, что у менеджера книжного магазина роман с одной из сотрудниц. Потом я случайно заглянула к нему в кабинет: его штаны были спущены до лодыжек, бледная задница ходила ходуном взад-вперед. В другой раз голос сообщил о покупателе в магазине. Что-то о краже им книг – двух очень дорогих специальных изданий, подписанных автором. И я застукала вора, когда тот пытался убежать через парадную дверь.
А если услышанное сейчас – не просто бред, порожденный воспаленным сознанием? Если это магия, от которой нельзя отмахнуться? Если мои голоса предсказывают будущее, сегодня ночью в Аллевуре может состояться бойня…
Аллевур – маленькая фейри-деревушка, возникшая на руинах города после вторжения. В центре Аллевура – железнодорожная станция, есть несколько магазинов и ферм. И таверна, в которой Рафаэль должен встретиться со связным. Большинство французов покинули городок во время войны.
Засада – она задумана для Рафаэля и агентов МИ–13?
Я не знаю, как предупредить их.