И в штаб Черноморского флота «полетели телеграммы» от покинувших службу офицеров. Помыкались воины «на гражданке», хлебнули лиха, выстаивая длиннющие очереди на бирже труда и вновь возжелали под стяг андреевский. Обильный флотский паёк — наиболее весомый «кадровый аргумент», такие вот дела…
Инфляция в России пусть и не такая галопирующая как в Германии и «гучковки» ценятся поболее «наших» «керенок», но концы с концами обычной семье свести ой непросто. Примерно как в девяностые годы двадцатого века «у нас» живёт народ — трудно, голодно, но недостаток хлеба возмещается зрелищами. Удивительное дело — бешеная популярность футбола, бум, сумасшествие. Из Великобритании и Италии предприимчивые негоцианты везут мячи и прочийинвентарь, а в Одессе и Питере, соответственно центрах российского и украинского футбола, даже блошиные рынки появились, исключительно на околофутбольной тематике специализирующиеся. Даже «переводные» учебники (с очень дурным переводом) с правилами игры, сравнением российских аршин и английских футов и прочей экзотикой печатались где-то «на малой Арнаутской» и за бешеные деньги продавались фанатам…
Севастополь футбольная лихорадка тоже затронула и командующий, скрепя сердце подмахнул бумагу о создании клуба «Российский черноморец» (в пику просто «Черноморцу» одесскому) и сборной команды Черноморского флота.
Но свистопляска с гриппом и футболом не могла задвинуть в дальний угол авиацию. При делёжке авиакрыла Черноморского флота Украинская Народная Республика получила всего четыре исправных аппарата (два обычных и два гидроплана) но неожиданно энтузиасты покорения «пятого океана» отыскались на Николаевском судостроительном заводе. Как оказалось молодые инженеры и рабочие аж с 1912 года организовали при заводе лётный кружок и даже разработали проект авиаматки, позволяющей перевозить два десятка гидросамолётов. Вице-председатель кружка Василий Нейман, командированный хитрецом Терещенко, специально прибыл в Севастополь принимать моторы и детали фюзеляжей, колёса и прочие ЗИП пылящиеся до поры до времени на флотских складах.
Молодой человек нашёл контр-адмирала Колчака и смущаясь и немножко путаясь просил ознакомить с тактикой лётных частей Русского Тихоокеанского Королевства, считающихся одними из лучших в мире. Ещё бы — заставить замолчать батареи в Дарданеллах, это дорогого стоит. Щедро поделился с парнем документами, уже и не секретными, тем более все страны Антанты такие брошюрки от военно-морского отдела РТК получали. Кто же знал, что передав энтузиасту воздухоплавания устарелую документацию, подписал Василию смертный приговор.
На следующее утро после общения с инженером Нейманом разбужен был контрразведчиками флота Черноморского во главе с поэтом и полковником Чернобрововым.
— Чем обязан, господа? Если не арест, соблаговолите объясниться.
— Беда, ваше превосходительство, Василия Львовича Неймана в гостинице ограбили и убили, точнее сказать — убийство под видом ограбления.
— Обана…
— Вы виделись с Нейманом вчера после полудня?
— Глупо отрицать очевидный факт, тем более свидетелей — треть офицеров штаба флота.
— О чём шёл разговор, не передавали ли вы, ваше превосходительство, господину Нейману какие-либо бумаги?
— Полковник, ближе к делу, позвольте оденусь и расскажу о последних часах покойного авиатора Василия.
— Под кроватью убитого нашли обрывок служебной брошюры изданной в типографии…
— В вашей флотской типографии изданной, тираж в 500 экземпляров, называется «Боевое применение авиации Русского Тихоокеанского Королевства при прорыве в Мраморное море проливом Дарданеллы».
— Точно так. Секретная?
— Теперь то уже какие секреты? Союзникам рассылалась, при желании могли перевести и переводили, насколько знаю. Следовательно, есть варианты той брошюры на английском и французском, наверняка и на немецком.
— Э, Виктор Васильевич, а представляли бумаги, переданные господину Нейману, некую ценность для украинского флота?
— Думаю да. Понимаете, полковник, любой молодой флот начинает с того, что изучает боевой опыт как союзников, так и потенциального неприятеля. Нейман работал над переоборудованием транспорта под базу для гидросамолётов и те брошюры и прочая документация могли здорово помочь в скорейшем создании боеспособной авиачасти Украинской черноморской эскадры.
— Э, есть подозреваемые?
— Не юлите, полковник, И вы и я наверняка подумали о контр-адмирале Тихонове, не так ли?
— Гм, вы правы, Виктор Васильевич. Но Тихонов высокий дипломатический чин. Иное дело…
— Если я зайду к Евгену и «по старой дружбе» набью ему морду, выпытав интересующую нас информацию?
— Умеете сформулировать — кратко, чётко, самую суть. Понимаете, Виктор Васильевич, ничегошеньки мы Тихонову, давно и прочно работающему на британцев, ни предъявить ни сделать не можем. Но если художества с Нейманом его рук дело, то с высокой вероятности вскоре последуют покушения на вас, на адмирала Семёнова, а в Киеве на генерала и гетмана Нехлюдова.
— Вот даже как⁈
— Увы, расшевелили вы змеюшник — полезли во все стороны джентльмены, прикидывая как бы половчее ужалить опасных для Британской империи личностей.
— И скромная персона Колчака в сём ряду мужей известных? Не скрою, польщён.
— Британцы считают вас ключевой фигурой, удержавшей Россию и Украину от военного столкновения за Крым. Мирный раздел Черноморского флота оказался неприятным сюрпризом для британского кабинета.
— Понятно, жаждали кровушки славянской просвещённые мореплаватели. Ссуки! Я готов, полковник, инструктируйте!
В половине двенадцатого контр-адмирал Колчак «в партикулярном платье» и с двумя браунингами подошёл к представительству Русского Тихоокеанского Королевства. План был прост как три копейки и столь же примитивен, — поскольку Колчак подданный РТК и контр-адмирал означенного государства, то ему пройти в кабинет Евгения Евгеньевича Тихонова труда не составит. И секретарь пропустит и «швейцар», — дюжий матрос на входе, не стопорнёт.
А на месте уже «действовать по обстановке». Никакого дипломатического скандала не случится, если Колчак и Тихонов, два адмирала, поругаются и даже слегка побоксируют. Мало ли — бабу не поделили, или славу, или из-за карьеры задрались. Я клятвенно обещал Чернобровову «выпотрошить» как Евгена, так и его сейф. Через пять минут после моего входа в здание миссии РТК на соседней улице подожгут воз с сеном, пара дамочек заранее ангажированных устроят такой