Просто поразительно, какие перемены произошли с ними менее чем за двести лет! Что сталось с многочисленными племенами, некогда населявшими далеко протянувшееся побережье великого залива Массачусетс? Даже с племенами из Намкека (Салем){243}, Согуса (Линн), Шомута (Бостон), Патакета, Наусета (Милтон), Матапана (Дорчестер), Уинисимета (Челси), Пойассета, Поканокета (Новый Плимут), Саконасета (Фалмут), Титикута (Чисм), Нобскусета (Ярмут), Хайанниса (Барнстэбл) и со многими другими, населявшими побережье протяженностью свыше 300 миль, не говоря о тех могущественных народах, которые некогда жили между реками Гудзон, Коннектикут, Паскатакуак и Кенебек: о мехикаудрогах, мохиггенах, пекотах, наригансетах, ниантиках, миссачусетсах, вампаноагах, нипнетах, тарратинах и т. д.{244} — их уж нет, и вся память о них утрачена; бесследно сгинули те тьмы и тьмы, которые прежде населяли нашу страну и заполняли оба берега великого полуострова Кейп-Код; в живых не осталось даже ни единого потомка знаменитого Маскономео (вождь Кейл-Энн), ни одною отпрыска Массасойта, отца Метакомета (Филиппа) и Вансутты (Александра){245}, того, кто первым отдал Плимутской компании часть земель. Все они либо полегли в войнах, которые вели против них европейцы, либо, презренные и забытые, постепенно вымирали, собравшись в своих древних селениях; ныне от всех этих племен сохранился один лишь необыкновенный памятник, да и тем они обязаны трудолюбию и религиозному пылу европейцев — я имею в виду Библию, переведенную на язык нейгиков. Многие из них, отступив под натиском превосходящих сил белых, ушли в свои древние поселки, приютившие рассеянные остатки некогда многочисленных племен, и, отдавая европейцам земли, оставили за собой и своими потомками лишь кое-какие прилегающие к оным поселкам участки. Там, забыв свои древние обычаи, они жили в мире, но спустя несколько лет их территории были окружены возделанными угодьями европейцев, вследствие чего они обленились, стали бездеятельными, упрямыми и утратили способность перенимать наши ремесла; на протяжении жизни нескольких поколений индейцы либо совершенно вымерли, либо перебрались на Винъярд и в Нантакет, чтобы объединиться с теми общинами своих соплеменников, которые согласились их принять. Такая судьба постигла многие древние племена, некогда воинственные и независимые; индейцев, коих мы ныне видим на материке или на островах, можно со всей справедливостью почитать единственными остатками оных. Я желал бы, если мне будет позволено, сделать комплимент (быть может, совершенно бесполезный) хотя бы тем, кто жил на великом полуострове Намсет (ныне Кейп-Код) и чьи имена и положение в древности мне хорошо знакомы. Сей полуостров был разделен на две большие области: та, что находилась со стороны залива, была известна под названием Нобскусет, по имени одного из своих городов; столица ее называлась Наусет (ныне Истгэм), и оттого тамошних индейцев называли индейцами наусет, хотя жили они в селениях Памет, Носсет, Пэши, Потомакет, Соктувокет и Нобскусет (Ярмут).
Область на берегу Атлантического океана называлась Мэшпи, и в ней жили племена хайаннис, костовет, вакуа, скутин, саконасет, мэшпи и намсет. Многие из сих индейских поселков позже превратились в цветущие европейские селения, известные ныне под другими именами; европейцы не могли сделать лучший выбор, ибо туземцы превосходно знали землю и к тому же обильно удобрили ее рыбной чешуею; хотя почти весь полуостров, за исключением нескольких плодоносных клочков земли, есть не что иное как огромная песчаная коса, поросшая сосной. Он разделен на семь приходов: Барнстэбл, Ярмут, Харвич, Чэтем, Истгэм, Памет и Намсет, или Провинстаун, на самой оконечности Кейп-Кода. Все они весьма густо заселены, хотя я никак не возьму в толк, чем, кроме моллюсков, устриц и рыбы, питаются тамошние жители; ведь почва их