— Капитан Бритц, пожалуйста, простите меня! — вскочила Самина, едва не роняя на себя шар с кофе. — Простите, у меня нет слов, насколько глупо… Я понятия не имела, что вы — эзер, они же… то есть вы же так похожи на нас. Я бы никогда не посмела, если бы знала. Простите. Я уже ухожу.
«Но ты все равно козел».
Словно прочитав ее мысли, Кайнорт поднялся со своего места и, обойдя стол, присел на его краешек. Биолог наконец сообразила, что же с самого начала смутило ее в образе Бритца: он носил строгий, аккуратный форменный комбинезон службы безопасности с дизайнерскими кедами баснословной редкости.
— Я не думаю, что эти извинения отменяют суть сказанного Вами. О том, что мне безразличен уроборос. Знаете, я подумал, было бы забавно поступить следующим образом. Я даю вам полчаса наедине. Император отказывает Вам в помощи. В итоге негодяй — он, а не я. По рукам?
На белоснежной подошве ни соринки. Он что, летает? Ах, ну да. Самина уже догадалась, как он вывернется из ее вопроса:
— А как же правила?
— Если кто-нибудь узнает, я скажу, что мне угрожали шприц-пистолетом.
— А с вами можно иметь дело, капитан. По рукам. Простите, не могу не спросить: ваше имаго ведь не таракан?
— Нет.
* * *
Ее встретил полумрак длинной и просторной комнаты. Самина дала себе полминуты, чтобы собраться. Несколько раз сжала и разжала кулаки: от напряжения пальцы одеревенели: вся кровь на репетиции тяжелого разговора прилила к голове. Она была рада своему укрытию, но так все отведенные полчаса можно протрусить. Впереди, на хорошо освещенном выступе, был закреплен высокий монопод. Он удерживал пленника в вертикальном положении: руки и ноги пристегнуты к дополнительным штативам стальными кольцами. Гостья заставила себя двинуться вперед. Две пары микрокоптеров появились из ниоткуда и сформировали защитную паутину между нею и телом робота.
Андроид не двигался, голова его была чуть опущена. Глаза открыты, но мертвы: зеленая диафрагма спряталась, и радужки залил черный зрачок. На левой стороне лица, по обыкновению холодного, виднелись глубокие шрамы — наследие палача. Один пересекал бровь, второй начинался на скуле, прямо под глазом, и кривым зигзагом спускался по щеке вниз. Оба блестящего серебристого цвета, а не темные, как у людей. Горло тоже украшали рваные раны. Он теперь стал похож на вожака волчьей стаи. Робомедики еще не закончили работу над пленником, и туловище от груди до пояса находилось в полуразобранном, а вернее, в полуразрушенном состоянии. Металлические ребра были распахнуты в стороны, а изнутри подсвечены аварийным красным и выглядели как врата преисподней. Сердце, легкие и еще какие-то сложные металлические органы вынесли на штативах наружу — насколько позволяли разного рода беспроводные соединения с телом — для изучения и ремонта. Не прикрытые слоем кожи и мышц, они издавали чуть слышные звуки: жужжали, тикали и шипели. На срезах псевдобиологических тканей — мускулов и сосудов — блестела знакомая серебристая амальгама. Сердце работало, и та не вытекала благодаря специальному гелю, которым покрыли раны.
Самина подошла ближе, и магнитная паутина впереди предупреждающе сверкнула. Андроид вдруг с тихим щелчком приподнял голову и впервые моргнул. Глаза приобрели свой прежний ярко-зеленый цвет. Стало болезненно страшно. Резкий свет падал на лицо пленника и подчеркивал совершенство технологий врага. Поразительно натуральными были мельчайшие поры и проступающая сквозь кожу щетина на подбородке. И даже едва заметная сеть естественных морщинок в уголках глаз и губ, необходимая для того, чтобы синтетик его ранга не казался слишком юным. Робот моргнул еще раз, но уже черным третьим веком, и выпустил раздвоенный кончик языка. Самина, подчиняясь здравому смыслу, остановилась.
— Еще ближе, — голос Эйдена резонировал о распахнутую грудную клетку и оттого казался металлическим. — Имперские андроиды так похожи на людей. Тебе необходимо видеть мои глаза, чтобы не обмануться.
Самине едва хватило той грани сознания, на которой она балансировала теперь, чтобы распознать сарказм.
— При иных обстоятельствах я могла бы поклясться, что ты человек, — она почувствовала, как против своей воли шагнула вперед.
— К счастью, ваши робомедики рассеяли эту иллюзию.
Андроид не мог самостоятельно поддерживать охлаждение своих органов, пока был в таком состоянии, и техники создали для него искусственный холод в радиусе одного метра. Из-за этого вместе с каждым словом из его рта вырывались клубы пара.
— Эйден, мне бесконечно стыдно за те варварские методы, что используют советники.
— Обращение по имени располагает к доверию только у людей, Самина, — андроид улыбнулся одними губами. Видимо, для того, чтобы показать, что и улыбка в его случае не располагает ни к чему хорошему. — Ты не задумывалась, почему при таких развитых биотехнологиях глаза имперских роботов подчеркнуто искусственны? Мы используем ретродиафрагмы, чтобы человек понимал, что перед ним андроид.
Отнюдь не из-за внешнего вида ей хотелось говорить с ним, как с человеком. И ей вовсе не требовалось лишнего напоминания, что Эммерхейс робот.
— Разве это не наносит ущерб авторитету императора?
— Эти глаза выделяют превосходство искусственного интеллекта, и ни одному синтетику не придет в голову иметь настоящие.
Самомнение было поразительным для машины. Если Самину до этого и терзали опасения, что договориться не получится, то теперь они с каждой секундой подкреплялись все сильнее.
— Итак, — донеслось с той стороны защитной паутины. — Я дал тебе достаточно времени, чтобы унять дрожь и перейти к сути?
— Убрать вуаль, — тихо приказала Самина, и микрокоптеры исчезли вместе с блестящим пологом. Она все равно не чувствовала себя в безопасности за тонкой сетью. — Я пришла сюда, чтобы от имени сотен тысяч бранианцев просить твоей помощи в вопросе, не связанном с войной. На планетах Альянса есть эпидемии болезней, с которыми наши ученые справиться не в силах. Брана густо населена и страдает больше остальных — здесь множится опасный паразит, и его гены настолько пластичны, что не поддаются разрушению. Мы знаем, что в империи Авир медицина давно признана лучшей среди известных вселенных. Андроиды обладают колоссальными знаниями в разных областях, и если тебе есть чем поделиться с нами, я обещаю, Совет найдет, что предложить взамен.
Эйден не реагировал, будто слушал невнимательно. Или ему просто было не интересно.