Белое пространство дрогнуло. Ощущение завершённости, целостности накрыло меня. Эволюция расы, специализация класса, тип оружия, всё связалось в единую, пугающую и прекрасную систему. Путь выбран. Оставалось только проснуться и опробовать его в деле. Всё вокруг начало расплываться, терять чёткость. Системный голос, безэмоциональный проговорил:
Эволюция зафиксирована. Возвращение в основной мир через: 3… 2…
Я усмехнулся. В голове уже строились планы. Первые тесты. Первые жертвы для новой, кровожадной механики. И где-то на горизонте мыслей, смутный и соблазнительный, маячил тот самый образ. Образ, ради которого всё это теперь имело смысл.
…1…
Тьма поглотила белизну. Я готов вернуться.
Глава 12. Восстановление
Появился дома, на том же самом, наименее заляпанном матрасе. На соседнем ложе, вплотную прижавшись друг к другу, спали Лили и Феликс. Она обнимала его так, будто боялась потерять даже во сне. Я отвернулся от них, но не потому что завидую. Наверное. В ушах стояла оглушительная, пугающая тишина, будто кто-то выключил звук мира. Тело чувствовало себя чужим. Слишком слабым. Каждый мускул словно забыл, как напрягаться. Я попытался сжать кулак. Пальцы дрожали и слушались с задержкой, будто сигнал от мозга шёл по разорванным проводам. Это не похоже на перегрузку. Скорее на… обнуление.
Мысленный вызов характеристик:
Имя: Мазохист
Уровень: 25
Опыт: 1 / 25000
Здоровье: 10/10
Запас сил: 10/10
Мана: 10/10
Раса: Получеловек-Полудемон (Эволюция: Кровоткань)
Класс: Целитель (Специализация: Магия Крови)
Характеристики:
Сила: 1
Ловкость: 1
Интеллект: 1
Телосложение: 1 | Выносливость: 1 | Дух: 1
Профессии:
Боец 1, осталось 1000
Навыки:
Слабое лечение: Уровень 1/10
Я уставился на цифры, не веря. Единицы. Сплошные единицы. Всё, что было наработано за месяцы бесконечных драк, тренировок, убийств, полностью стёрто. Интеллект, гордость и основа моего превосходства, сведён к жалкой единице. Сила, которую я вбивал в дерево кулаками, испарилась. Выносливость, позволявшая часами уворачиваться от медведя, теперь равна запасу хилого ребёнка. Профессия «Боец» откатилась до первого уровня. Появилась ощущение, будто меня разобрали на атомы и собрали заново по старому, кривому чертежу новичка. Только раса и класс сменили названия, напоминая о выборе, который привёл к этой катастрофе.
Но мозг, отупелый от единицы в интеллекте, цеплялся за главное. Всё моё новое существо, каждая его жалкая клетка, выстроенная заново из ничего, кричала о голоде, необходимости срочно заполнить эту пустоту, чудовищную прореху в самом фундаменте бытия.
Попытался подняться. Мир закрутился вихрем. Ноги подкосились, и я рухнул обратно на матрас, ударившись локтем. Боль была знакомой, но за ней не последовало привычного импульса к действию, только тупая, беспомощная злоба. Опираясь о стену, спустился по скрипучей лестнице вниз, в главный зал. Из-за угла, ведущего в кухню, тянуло теплом и смутным, дразнящим запахом тушёного мяса и трав.
Аня стояла у котла. Услышав шорох, обернулась. Увидев моё лицо, её глаза сразу расширились от ужаса.
— Илюша?! Что с тобой? Ты… белый как полотно!
— Всё… — я попытался сказать «всё нормально», но слов не вышло. Только хрип.
Девочка ахнула, но не застыла. Хозяйственная, спасательная паника оказалась сильнее. Она бросилась ко мне, подставила своё хрупкое плечо, чтобы я не рухнул на пол, и повела к столу.
— Сиди. Не двигайся. Сейчас.
Налила в кружку густого, наваристого бульона, из отдельного, маленького горшочка, что всегда стоял на краю печи, «про запас». Поднесла к моим губам.
— Пей. Маленькими глотками. Это бульон на лечебных кореньях, для сил.
Я пил, покорный, как младенец. Теплота разлилась по пустому желудку, и что-то внутри дрогнуло. Не насыщение, а крошечный сигнал: жизнь возможна. Как низко я пал, ведь эта странная малявка кормила меня с ложки будто ребёнка, кусочками мягкого мяса и разваренной моркови. Зато с каждым глотком чувствовал, как адская слабость отступает на миллиметр. К сожалению характеристики этим не восстановить.
— Ты чего его как инвалида кормишь? — Настя стояла в проёме, скрестив руки. — Эволюция так бьет по статам? Или с лестницы упал?
— Всё… на единице, — выдохнул я, отодвигая пустую кружку. Рука дрожала.
Лучница присвистнула.
— Вот это поворот. Значит, наш главный танк и дизель теперь, слабак. Замечательно. — Она повернулась к Ане. — Девчонка, свари ему чего-нибудь калорийного, но лёгкого. И свои лучшие тонизирующие зелья приготовь. Ему теперь не прокачка нужна, а реабилитация.
Но всем этим планам не суждено сбыться. Виртуальный мир не дал мне времени на восстановление. Чувство чудовищной внутренней пустоты, дефицита всего, стало настолько всепоглощающим, что я инстинктивно рванулся к выходу. Мысленная команда: «Выход из игры».
Реальность встретила меня не лучше. Вывалился из капсулы, и слабость накрыла с новой силой. Не психосоматика, а самая настоящая: мышцы не держали, в глазах темнело, сердце колотилось, как у загнанного зверя. Организм в реале, связанный с аватаром через нейроинтерфейс, испытал шок от мгновенной потери всех «накачанных» виртуальных параметров. Это похоже на резкую отмену мощного допинга.
На кухне мама, увидев меня бледного, шатающегося, с трясущимися руками, впала в настоящую истерику.
— Илюша! Солнышко моё, что с тобой?! — схватила меня за плечи, и я едва устоял. — Ты весь трясёшься! Это игра! Опять эта игра!
Она усадила меня, принесла воды. Что-то мне это напоминает… ну да ладно. Есть всё равно, практически не могу. Руки не слушались. Чтобы донести ложку до рта. Я сидел, сгорбившись, и трясся. Никогда не видел, чтобы от игры капсульной, были настолько серьёзные побочные эффекты.
На следующий день меня потащили к врачу. Приём платный, в чистом, пахнущем антисептиком кабинете с новеньким оборудованием. Удивительно, что для лечения последствий игры, построили отдельное крыло. Неужели всё настолько серьёзно? Пока мама, вся в тревоге, залпом выкладывала симптомы, врач, немолодой мужчина с усталыми, но внимательными глазами, слушал, изредка кивая.
— В таком возрасте, — начал он, когда наконец появилась возможность говорить, — молодой человек уже должен по больницам с женой ходить, а не с мамой. Ну да ладно, — махнул рукой, смягчая лёгкой шуткой напряжение. — Играете в «Эдем»?
Мама замерла, глядя на меня с немым укором, будто во всех бедах виновата именно игра. Я кивнул, чувствуя, как подступает неловкость.
Врач тихо хмыкнул, сделал пару заметок в электронной карте.
— «Постэволюционный синдром перестройки нейронных связей», — сказал он, делая пометки. — Редкий, но документированный случай. Мозг вашего сына месяцами строил сложнейшие нейронные ансамбли, отвечающие за управление виртуальным телом с высокими характеристиками. Эволюция… сбросила эти настройки к базовым. Представьте, что вы годами учились водить гоночный болид, а потом вас пересадили на детский трёхколёсный велосипед и стёрли память о том, как вообще держать руль. Организм в панике. Мышечная память