— Ты вообще думаешь, что делаешь? Курица тупая? — обратился я к Нрате, осматривая обе машины и закидывая их в сумку. Собирать внешников я буду до последнего винтика, всё потом пойдет в дело. Караса эти штуки точно заинтересуют, а там посмотрим, что из них можно выжать.
— Зачем ты пришел! Я справилась бы сама. — зашипела Нрата, и вскоре в том месте, где были машины вылезли какие-то твари, тут же устремившиеся в разные стороны, словно переключившись с одной задачи на другую.
Я присмотрелся. Монстры были размером с крупную собаку, приземистые, с массивными жвалами и короткими мощными лапами. Всего их вылезло штук десять, не больше. Явно свежевыращенные, еще неуклюжие.
Походу это Нрата тут готовила ловушку, а я успел раньше. Хотела заманить машины на своих охотников, но не рассчитала время или расстояние.
— Или встретив эти неживые машины, несносный гладкокожий оказался слаб и пришел просить помощи?
За эти слова Нрата поплатилась сразу же.
Копье словно возмездие, быстрым ударом пронзило ее тушу, наполовину закопанную в почву. Королева не успела зарыться полностью, уйдя на безопасную глубину, и сейчас пострадала вдвойне. Как за тупость, так и за наглость. Жало вошло между хитиновыми пластинами на боку, там, где защита была слабее, и Нрата взвыла. Не от боли — от унижения. Королев не принято бить. Их либо убивают, либо почитают. Но я не собирался играть по ее правилам.
С другой стороны, как я и думал, живую биологическую машину, Тучи не трогали, напрочь игнорируя ее приземление и последующую деятельность. Интересный момент. Значит, мелкие твари реагируют только на определенные типы угроз? Еще осталось понять, почему Тучи не трогали самих внешников — это тоже их твари, или они нашли решение этой проблемы?
— Еще слово, сука. И я не посмотрю, что ты моя собственность, закопаю прямо тут только не тебя, а твой труп и потребую с твоего создателя долг. Мор будет в восторге. Поняла?
Я надавил на копье, проворачивая его. Нрата зашипела, но смолчала. Умная тварь, быстро учится.
— Поняла. Приношу свои извинения.
— Мне плевать. Держи границы и будешь жить. А теперь по срокам. Меняем план. Твари что тут обитают, убивают моих юнитов как червяков, мне нужны солдаты. Что у тебя есть и в какие сроки?
Я выдернул копье и отступил на пару шагов, давая королеве возможность зализать раны. Буквально. Из-под ее брюха выполз небольшой червеобразный отросток и начал выделять какую-то слизь на пробитое место. Рана затягивалась на глазах.
— Мне нужно убежище и много биоматериала. Сейчас десять охотников ищут добычу вокруг, но планета скудна, и мне придется перейти на другую органику.
Охотники, вот как называются выползшие монстры, они походили на приземистых жуков с толстыми бивнями и жвалами, способными перегрызть любому ногу за несколько укусов. Не красивые, угловатые, словно слепленные из говна и палок, они как-то быстро замельтешили вокруг, постоянно принося мелкую живность и порой туши животных покрупнее.
Где они только успевают найти этих зверьков — непонятно. Вокруг вроде как пустошь, камни да редкие кусты, а они таскают и таскают. То какую-то шестилапую крысу, то нечто похожее на ящерицу размером с кошку. Один притащил вообще что-то летающее, с перепончатыми крыльями. Судя по всему, живности тут больше, чем кажется на первый взгляд. Просто она хорошо прячется.
Охотники так же качались, и большинство было еще первого уровня. Прямо на моих глазах, один стал второго.
Быстро. Настоящие машины для убийств. Из таких тварей бы орду миллиарда в полтора, и я пройду по всем планетам Системы, словно по песочному пляжу, усеянному костями и черепами.
— Это не проблема. — я поковырялся в сумке и начал вытаскивать туши монстров, одно за другим. — Сколько надо? Или тебе деликатесов?
Выгрузил трех огромных жуков, убитых еще во времена спасения будущей четверки богов, братцев-мудаков. Потом пару десятков тел хищников среднего размера с одной из моих новых планет. Потом еще что-то. Куча мяса росла, охотники сразу же кинулись ее растаскивать.
— Двадцать тонн. На сотню хоррогов и пятерых рыцарей. Срок — пять дней.
Я мысленно прикинул. Двадцать тонн — это дохрена. Но у меня в сумке было достаточно. Плюс железо и кристаллы, которые я собирал по дороге.
— Хорошо. — я вытащил копье из твари и уселся рядом с ней, рассматривая как охотники режут туши и таскают куда-то под брюхо Королевы.
Знать, как она высиживает яйца и будущих воинов я не хотел. Мне Караса и его лабораторий хватило.
Некоторые вещи лучше не видеть, чтобы спокойно спать по ночам. — Я знаю, что у тебя есть запасы, так что считай это просто жестом доброй воли. Ты помогаешь мне, я тебе. Хоррогов оставь себе, мне нужно двадцать рыцарей.
— Тебе придется найти много железа и зерен.
— Не проблема. — отмахнулся я, докидывая и того и того в кучу, пусть сама считает.
Железа у меня был целый склад — обломки тех самых древних конструкций, что я находил по дороге. Зерна, любых видов, тоже не проблема — я специально собирал их, зная, что понадобятся для производства серьезных бойцов.
— Сроки остаются те же?
— Да. Будет тебе двадцать рыцарей. Я уже делаю кладку, но яйцам всё равно нужно время, и это время пять дней, его не изменить. Скажи, но разве не проще обойти эти странные механизмы и сделать своё дело? Ты улетишь, а мы справимся тут сами. — пока Королева говорила, ее раны зажили, словно ничего и не было.
Даже следов не осталось. Хитиновые пластины восстановились, приняв прежнюю форму. Впечатляющая регенерация, хоть и медленнее моей.
— Хочу понять, что это такое и зачем. Сам. Внешники слишком не вовремя нам попались. Не находишь это странным? Тут два варианта, или нам не повезло…
— Или количество планет, на которых они свили гнезда уже слишком большое. И мы влезли из охотничью зону. — договорила за меня Нрата.
И я согласно кивнул. Мыслит она правильно, хоть и та еще тварь.
— Они часто тут появляются, и есть шанс, что после моего нападения, к внешникам сюда придет подмога, тогда там. — я показал пальцем на небо. — Нашим кораблям придется умереть. Мы не умеем драться в космосе.
— А они?
— Я не знаю, что они умеют. Но судя по тому, что я вижу на их базе — должны. И у них есть возможность связываться с своими, не раз в сутки, как у нас, а в любой момент.
Это было чистое предположение, но