— И не надейся, — парировала старуха, и по стае впервые за долгое время пронеслись смешки. — Право, малыш, ты обставил всё так, что никто ни о чём не догадался. Волк покидает оборотня лишь в одном случае — когда он уходит за луной, что отвергла его любовь, и эта луна всегда человек.
Значит, это не единичный случай. И Элле заранее знал, что его ждёт.
Хотя о чём это я? Конечно, не единичный. Человек и волк — это всегда драма.
— Ты не первый и ты не последний, — продолжила старейшина. — Удивительно, что вообще выжил. И вернулся. Да ещё и не один. Представься же, роковая луна!
Ох. Так меня ещё никто не называл, даже Элле.
— Анаяра… старейшина. — Я едва не запнулась под множеством внимательных взглядов. — А это моя младшая сестра, Аурика. Когда это случилось, я была замужем и ждала ребёнка. Я и понятия не имела, что всё обернётся так трагично. Мне очень жаль.
Волки зашушукались между собой, а старейшина Таяна покачала головой:
— Хорошо, что ты попыталась оправдаться. Но никто не винит тебя. Тем более, если у тебя уже была семья.
— Не будьте слишком строги с Элле! — сказала я, ощутив прилив смелости. — Он был Стражем Долины Аверандис. Пусть у него и не было волка, он исправно нёс службу и стал очень силён в человеческой форме! Всё, чему Элле научился, стоя на страже Долины, принесёт стае одну лишь пользу.
Перешёптывания стали ещё громче и взволнованнее. Уж этой подробности из жизни своего альфы никто предположить не мог.
Только бы мне не испортить ничего…
— Малыш Элле, это правда? — спросила старейшина.
— От первого до последнего слова.
Старейшина прислушалась к взбудораженным пересудам стаи и погрузилась в недолгие размышления.
— Слушайте меня! — повысила она голос, и голоса стихли. — Малыш Элле, как бы там ни было, стае лучше с альфой, чем без него. Твоё возвращение для нас большая радость и благодать. Мы отдаёмся в твою власть. Но не думай, что те слова, что ты наговорил перед уходом, быстро забудутся!
— Вы ни о чём не пожалеете.
Старейшина Таяна склонила седую голову, и её примеру последовали и остальные — даже Орвин, который уже пришёл в себя, и которого под шумок утащили с места схватки.
Ну, что ж… Я ничего не испортила своим вмешательством!
34
— Я долго ждал этого момента, — заговорил Элле. — Главным образом — чтобы сделать это.
В звенящей тишине он подошёл ко мне и опустился на колени — так смиренно, будто я должна решить, казнить или помиловать его.
— Ты единственная, перед кем я могу встать на колени, — сказал Элле. — Моя луна, согласишься ли ты сопровождать меня отныне и до конца?
Сказав так, он протянул мне тонкий серебряный браслет — совсем простой, но от этого ничуть не менее ценный.
Нет, не так.
Он не имел цены.
Я не сразу нашлась с ответом, хотя он был очевиден.
Я ведь почти не вспоминала, что мы не заключили брак. Мы и так были мужем и женой. Но в глубине души я с замиранием сердца ждала таких простых, но таких важных слов.
В теле разлилась слабость, ноги стали ватными. Но я собралась и тихо сказала:
— Конечно. Я согласна.
От шума, что поднялся сразу после моего ответа, зазвенело в ушах. Элле встал и надел на мою руку брачный браслет, который словно был создан для моего тонкого запястья.
Элле привлёк меня к себе и под крики стаи поцеловал так страстно, как никогда прежде. И я ответила тем же, ничуть не смущаясь. Толпа счастливо смеялась, кто-то подбадривал, кто-то радовался: «Мы погуляем на свадьбе альфы, ура!»
Но вдруг мир вокруг померк, звуки заглохли, как если бы я резко нырнула под воду. Элле подхватил меня, и я обмякла в его руках.
Дальше я приходила в себя лишь на короткие мгновения. Я слышала встревоженные голоса Элле, Аурики, чьи-то ещё. Кажется, меня перенесли в помещение. Сквозь пелену в сознании я чувствовала, что меня кто-то трогает, кто-то чужой. И в какой-то миг я провалилась во тьму. Надолго.
Когда я пришла в себя, в помещении было темно. Лишь свеча, почти догоревшая, своим беспокойным дрожащим пламенем едва-едва рассеивала сумрак. Я пошевелилась и стиснула зубы. К горлу подкатила тошнота.
До боли знакомые ощущения. Они отличаются от какого-либо другого недомогания, и почувствовать еле ощутимую разницу может только женщина, ранее уже испытавшая нечто подобное.
Только вот раньше я не теряла сознания.
Сердце застучало быстрее.
Неужели?..
Страх вспыхнул — и тут же развеялся.
Чего мне бояться? Уже нечего! Я в самом надёжном окружении, с самым надёжным мужчиной. И беременность — это самое ожидаемое, что могло произойти в итоге.
Но всё же нужно удостовериться. Без осмотра целителя тут не обошлось. Нужно бы кого-нибудь кликнуть… а для этого желательно подняться с постели. Однако, непростая задача в моём нынешнем состоянии.
— Кто-нибудь здесь есть? — негромко позвала я и невольно закашлялась.
Дверь отворилась даже быстрее, чем я ожидала.
— Яра! — воскликнула Аурика и подбежала ко мне. — Наконец-то!
35
— Я ведь правильно всё поняла? — спросила я, осторожно приподнявшись на подушке. — То, что со мной произошло?
— Хм-м… да, — ответила Аурика, заботливо поправив подушку так, чтобы мне было удобнее. — Я снова стану тётушкой! Но…
— Но?
Аурика замялась.
— Целительница… она сказала, что тебе нужно беречь себя.
— Любой беременной женщине нужно беречь себя. Говори яснее.
Я пыталась сохранять хладнокровие, но внутри всё сжалось.
— Я… в общем, не знаю… Это связано с вашей с Элле историей. Тебе нельзя пользоваться магией до самых родов. Иначе плод погибнет.
— Что⁈ — выпалила я, не веря своим ушам. — Как это⁈
— Прошу, не переживай! — взмолилась Аурика. — Потерпи до утра, целительница навестит тебя и всё расскажет. Или подожди. Наверное, можно позвать её прямо сейчас…
— Нет! Просто… Элле спит, наверное?
— Уже нет. Он был здесь с тобой с самого начала, но недавно вышел куда-то. Найти его?
— Не нужно. Не ходи по темноте.
Аурика растерянно промолчала, теребя ткань рукава.
—