В своем развитии европейско-североамериканский феодализм прошел два крупных этапа. Первый — это период насаждения. Он связан с профеодальной политикой Стюартов, направленной на экспорт в Америку феодальных производственных отношений, превращение ее в «заповедник феодализма». Данный период характеризуется широкими феодальными правами лордов-собственников, включая права субинфеодации, попытки установления здесь феодальной иерархии и судопроизводства. В течение этого периода идет и формирование основных противостоящих сил, с одной стороны — лордов-собственников, частновладельческой и королевской администрации, с другой — массы зависимых арендаторов и сервентов. Особенностью этого периода является влияние несистемных классов — ремесленников, свободных фермеров, купцов и торговцев, что отражало существование второй протобуржуазной тенденции. Особенно сильно это влияние — по ряду причин как социально-экономических, так и религиозных и географических — ощущалось в северных колониях. Но и здесь долгое время продолжали существовать и общинное землевладение, и натуральный характер хозяйств, и квит-рента.
Второй период — конец XVII — первая половина XVIII вв. — это время, когда европейско-североамериканский феодализм не только утвердился, но и доказал свою жизненность на американской земле, свою способность к модификации.
Большинство колоний в этот период переходит под непосредственное управление короны, а в сельском хозяйстве, наряду с преимущественным натуральным хозяйством фермеров Новой Англии, большую роль начинает играть американский фольварк, ориентированный на производство и поставку на мировой рынок продуктов питания, табака и сырья. Как отмечается в коллективной монографии «Война за независимость и образование США», «хотя борьба фермеров приводила в большинстве колоний к ослаблению власти аристократов-землевладельцев, феодальные институты в сельском хозяйстве не претерпели каких-либо коренных изменений».[581] По-прежнему огромное значение играет квит-рента. Если в XVII в. она зачастую взыскивается время от времени, то в первой половине XVIII в. сбор ее упорядочивается, доходы от нее растут, позволяя жить, на нее не только английским Пеннам и Балтиморам, но и местным лендлордам. В колониях образуется местная аристократия и джентри, которые стремятся усилить эксплуатацию арендаторов и сервентов, увеличивая квит-ренту, вводя новые и возрождая старые феодальные налоги и поборы, как мы стремились показать это на примере Нью-Йорка. В центральных и южных колониях Нью-Йорка, Вирджинии, Каролинах, Джорджии идет рост крупного поместного землевладения.
Основным эксплуатируемым классом колониального общества продолжают оставаться сервенты. До ⅔ жителей предреволюционной Америки прошли через это ярмо. С 1717 г. до начала революции в Америку было ввезено 40 тыс. осужденных (один из источников формирования сервентов), а только через рынки Филадельфии за первую половину XVIII в. прошло не менее 25 тыс. законтрактованных слуг.[582]
Особенностью существования и производства крупного поместного хозяйства следует признать широкое распространение здесь во второй половине XVIII в. труда черных невольников. На наш взгляд, который мы выдвигаем в качестве рабочей гипотезы, не претендуя на окончательное решение вопроса, перед нами — модифицирование американского фольварка, вызванное особенностями формирования и существования этой своеобразной рабочей силы, с одной стороны, и постоянно растущими потребностями экономического рынка — с другой. Это своеобразный социально-экономический зигзаг на пути к капиталистическому производству.
Важнейшим показателем распространения европейско-североамериканского феодализма является классовая борьба фермеров и арендаторов. Она направлена против феодальной регламентации в сельском хозяйстве, за отмену квит-ренты и других феодальных платежей, против политического засилия аристократов и джентри. Классовая борьба здесь не достигла высокого накала, как в Европе, она не приобретает форму крестьянских войн. Их и не могло быть. Сам характер американского феодализма не был всеобъемлющим, он был более слабым. Кроме того, огромные свободные земельные ресурсы Запада сыграли роль предупредительного клапана. Отрицательное воздействие имело и существование черного рабства, препятствующее объединению всех эксплуатируемых слоев, да и временный характер сервентажа, удерживающий «белых рабов» от активной борьбы. Говоря об отсутствии крестьянской революции, мы не можем не констатировать широкое фермерское и арендаторское движение в колониях. Его особенностью было то, что во второй половине XVIII в. оно совпало с общим ходом национально-освободительного движения и обеспечило победу Американской революции.
Европейско-североамериканский феодализм долгое время оказывал свое влияние и после ее победы. Прежде всего это выразилось в том, что Американская революция не была завершенной. Она окончилась компромиссом торгово-финансовых кругов Севера и лендлордов центральных и южных колоний. В последних еще долго сохранялось крупное поместное землевладение (были конфискованы лишь земли лоялистов), сохранилось и рабство негров. Долгие годы на Юге господствовали принципы майората, примитивные формы ведения хозяйства, сам дух социальной мысли позднего феодализма, приведший к оформлению типа «плантатора-джентльмена». Понадобилось еще 100 лет и еще одна революция, чтобы в США восторжествовал американский тип развития капитализма в сельском хозяйстве.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Социально-экономическая история колониальной Америки подтверждает тезис о многовариантности исторического процесса. Колониальный феодализм региона высоких цивилизаций, плантационное рабство Бразилии, Вест-Индии, Юга современных США и европейско-североамериканский феодализм Северной Америки — все это своеобразные формы докапиталистического развития. Общим для них являлось преобладание (или наличие) феодальных черт в производительных силах и производственных отношениях (внеэкономическое принуждение, основанное на поземельной зависимости, и феодальный характер собственности). Все вышеперечисленные способы производства в той или иной мере испытали влияние индейских традиций и формирующегося мирового рынка. Однако степень этого влияния была различной в разных регионах Америки. Наиболее прочно феодальные черты укоренились в регионе высоких цивилизаций. Этому способствовало состояние индейского общества (складывание раннеклассовых государств с феодальными чертами), слабое развитие в конце XV–XVI вв. мирового рынка, высокая степень феодализации колониальной политики Испании. В результате взаимодействия этих факторов в регионе сложилась особая форма феодализма — колониальный феодализм, который не мог не пройти длительный путь развития, что обусловило затяжной переход Испанской Америки к капиталистическим отношениям.
Плантационное рабство Бразилии, Вест-Индии, Юга США было обусловлено слабым развитием производительных сил индейского общества этих районов Америки, его почти полным истреблением, феодальным (но более поздним) характером колонизации, более высоким уровнем развития капитализма в мире. В этом способе производства элементы разных формаций имели приблизительно равное влияние. Существование плантационного рабства также оказалось длительным (до последней трети XIX в.), но переход от него к капитализму осуществлялся быстрее и менее болезненно, чем от колониального феодализма.
Европейско-североамериканский феодализм (север США, Канада) испытал очень сильное воздействие уже разлагающегося феодального общества Европы. Степень феодализации колониального процесса Англии и Франции в XVII–XVIII вв. была более слабой, чем Испании и Португалии. Индейское общество в сущности не было