Кристофер откашлялся:
— Ты должен мне пообещать, что все услышанное останется в пределах этих стен.
Торнбери удивленно вскинул брови, но согласно кивнул:
— Даю слово.
— Ты помнишь ту ночь, когда я проиграл партию в шахматы леди Элизабет в твоей библиотеке?
По комнате разнесся оглушительный хохот Торнбери.
— Помню ли я? Как я могу это забыть? То была ночь моей свадьбы. Жаль только, что я не видел это собственными глазами. В следующий раз, когда сядешь играть с Лиз, непременно позови меня. Пока еще никому не удавалось тебя обыграть.
Почесав затылок, Кристофер продолжил:
— Ладно. Мы с леди Элизабет сделали ставки на ту игру.
Торнбери напрягся:
— Неужели? И какую ставку сделал ты?
Кристофер на миг закрыл глаза и простонал:
— Я пообещал, что буду играть роль ее жениха весь этот сезон.
Глаза Торнбери, казалось, едва не вылезли из орбит.
— Не может быть!
Кристофер вскинул голову:
— Ты можешь найти какую-то другую причину моего появления на проклятом балу у Кранберри? Еще и танцевал с дебютанткой!
Губы у Торнбери дернулись, словно он с трудом удержался от улыбки.
— Если честно — нет, ни одной. И не поверил бы, о чем бы ты ни говорил.
— Именно поэтому я говорю с тобой сейчас.
Кристофер напряженно улыбнулся другу и, наконец, отпил глоток бренди. Выбора у него не было. Он должен быть честен с Торном во всем, что касалось уговора с Элизабет, но было и еще кое-что… и этим делиться не хотелось. Если друг узнает кое-какие из его тайн, то наверняка прикажет ему держаться подальше от свояченицы. Речь не о том, что он собирался сделать что-то неподобающее в отношении леди Элизабет: он даже не осмелился бы на дружеский поцелуй. Но это не важно, все равно кое-что лучше оставить при себе.
Торнбери покачал головой:
— Господи, почему мне ничего не было известно про это ваше пари?
— Потому что мы ничего никому не сказали. Специально, — добавил Кристофер.
— Разумно, — откликнулся Торнбери. — Джессика знает?
Кристофер пожал плечами:
— Не знаю, рассказала ли ей сестра. Я — нет. И ты тоже не можешь, обещал.
Торнбери подергал себя за нижнюю губу:
— Вот дьявол! Это ставит меня в деликатное положение.
— Просто сделай вид, что ничего не знаешь, — предложил Кристофер, глотнув бренди.
— Легче сказать, чем сделать, старина. Но не беспокойся: обещаю, что ничего не скажу, да и не хочу, — хотя и надеюсь, что Элизабет сама все расскажет Джессике. — Торнбери обошел стол и сел в кресло. — Кто-нибудь еще знает об этом пари?
Кристофер потер щеку:
— Только Милфорд, но леди Элизабет взяла с него клятву, что он будет хранить секрет.
Улыбнувшись, друг покачал головой:
— Дай-ка мне разобраться, если у меня есть на это право. Ты, лорд Сен-Клер, один из самых отъявленных повес в Лондоне всех времен, должен весь сезон изображать, что ухаживаешь за дебютанткой, только потому, что проиграл ей партию в шахматы?
Кристофер медленно закрыл глаза, потом открыл, и на лице его заиграла сардоническая улыбка.
— Да, именно так.
— И это означает, что ты будешь посещать балы и пикники, наносить визиты и делать все, что полагается поклоннику?
Торнбери удивленно хлопал глазами, но явно наслаждался ситуацией.
— Да, — проворчал Кристофер и поерзал в кресле.
— И будешь изображать, что влюблен? — едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, уточнил Торнбери.
Кристофер подтянул галстук, и ноздри у него затрепетали.
— Полагаю, меня не убудет, и я постараюсь быть убедительным ради леди Элизабет. В конце концов, я ведь проиграл.
Торнбери приподнял бокал в шутливом салюте:
— Что ж, я уже жду не дождусь, чтобы посмотреть, как все будет исполнено. Кажется, нынешний сезон превратится в сплошное развлечение.
Глава 5
Лондон, городской особняк маркиза Уитморленда. В тот же день
Лиз сидела на диване в гостиной брата Джастина, прижимая к груди книгу. Роман назывался «Гордость и предубеждение»[1], и пока речь в нем шла о чрезвычайно заносчивом землевладельце, говорившем гадости про сельскую мисс. Однако эта мисс, судя по всему, не обращала внимания на его заносчивость, и именно поэтому Лиз не бросила читать роман. В то же время, если бы ей захотелось вынудить заносчивого землевладельца пригласить ее на танец, она с легкостью осуществила бы это в реальной жизни. И ей вовсе не нужно было об этом читать.
В тот момент когда леди Уитморленд, Медлин и Джессика сели рядом и все вместе уставились на нее, она захлопнула книгу, и в комнате повисла какая-то странная тишина.
— Нет нужды соблюдать часы для визитов ради меня, — заявила Элизабет и, отложив книгу в сторону, наклонилась и взяла вторую за послеобеденное время ячменную лепешку, что осталась на тарелочке из чайного сервиза, стоявшего перед ней на полированной поверхности стола.
— Глупости, — возразила Джесс. — Вчера ты дважды танцевала с лордом Сент-Клером, и весь бальный зал сгорал от любопытства. Сегодня наша гостиная будет забита поклонниками.
Лиз послала сестре полный скепсиса взгляд: ей казалось, что в ее случае такого не случится. Ведь поклонники заявляются гурьбой к леди, когда думают, что у нее завелся обожатель, в особенности если он из тех, кого считают трудноуловимой целью. А судя по всему, Сент-Клера относили как раз к этой категории. Вот гадство! Честно говоря, Лиз и в голову не приходило, что внимание лорда Сент-Клера может привлечь к ней поклонников.
Вот об этом она как раз и не подумала, когда заключала пари, но это не важно: просто придется проявить побольше сообразительности и выдержки. Впрочем, время для визитов началось больше часа назад, а в гостиной никого не появилось — только женская половина дома восседала на диване. Пока все хорошо. Если так пойдет дальше, мама оставит ее в покое до конца дня — именно этого Элизабет и хотела.
— Ты разве не ждешь лорда Сент-Клера сегодня с визитом? — спросила Медди.
Лиз обожала жену Джастина, и ей не хотелось говорить неправду сестре, но все же проще держать обеих в неведении о пари с маркизом.
— Сомневаюсь, что он придет, — ответила Лиз, запихивая половину лепешки в рот.
Она не знала наверняка, но не ожидала, что этот джентльмен станет обивать ее порог, словно и правда томим любовью. Все, чего она ожидала от него, — это встречи время от времени на каких-нибудь великосветских мероприятиях. Этого было бы вполне достаточно, чтобы поддерживать общий интерес к