Дождь на какое-то время прекратился, и Михаил решил сходить за продуктами, которые раздавали по карточкам… Хоть официального, на общегосударственном уровне, решения о переходе на карточную систему еще не было, но саратовский обком уже ввел ее своим решением. Тем более, что особой альтернативы пока и не было. Тут и так еда мигом стала дефицитом… Многие элеваторы, зерно- и овощехранилища, склады не выдержали землетрясения и развалились. И теперь приходилось разгребать эти завалы и искать то, что еще уцелело и годится в пищу…
Собравшись, Михаил вместе с мужем старшем сестры пошли к товарной станции, где и выдавали еду. За какие-то несколько дней город переменился до неузнаваемости! Где стояли новенькие многоэтажки, там теперь были одни лишь груды развалин. Частные дома тоже далеко не все выдержали землетрясений — и еще повезло, что оно было днем, когда в домах было не так-то много людей. Иначе погибших было бы в разы больше… Сейчас же на месте развалившихся домов появлялись какие-то наспех собранные трущобы, чуть ли не шалаши, в которых и сейчас жить будет не больно-то удобно. А что будет зимой? Об этом не хотелось даже думать… Но и не думать не получалось.
К пункту выдачи продовольствия уже скопилось немало людей… Так что, пока стояли в ожидании своей очереди, успели наслушаться всякого… И про упавший астероид, и про землетрясений, и про пожарных с ментами, и про саму творящуюся сейчас кругом ситуацию.
— Где нам зимовать теперь? — обращаясь к кому-то другому из очереди, задавал риторический вопрос незнакомый мужик. — Дом, сараи… Все разрушено! Все!
— И даже землянку непонятно как копать. — говорил ему в ответ другой, — трясет каждый день, почитай! Завтра тряханет посильнее — и завалит нахрен…
Но вот подошла и их очередь… Отдать карточки за себя и своих жен-подруг, получить жратву, сложить в авоськи — и топай обратно… По снова начавшемуся на улице дождю. И хоть на этот раз тащили тяжелые авоськи, но добрались до дома гораздо быстрее чем шли к товарной станции. Дождь неплохо способствовал увеличению скорости движения… А дома первым же делом переодеться в сухую одежду. И пора растапливать плиту, готовить еду…
А Михаил вдруг снова задумался о том, как там Катя Черненко, как Васька Никонов, Николай Федотов? Да и вообще все их с Викой «собратья»-попаданцы? Очень хотелось верить, что живы-здоровы… В конце концов, не для того же их забрасывали в этот мир, чтобы бестолково погибнуть под развалинами? Хотя… Катька, может оказаться, уже выполнила предназначенную ей роль и больше организаторам «попаданства» не нужна.
Увы, ничего узнать про них пока не было возможности. Не работали ни телефоны, ни переговорные пункты… Да что говорить? Не работало буквально ничего! Даже на железной дороге не было никакого движения. И что-либо изменить пока не было никакой возможности… Будь ты хоть трижды попаданцем и бывшим первым заместителем Председателя Совета министров СССР!
— Эх, Вика, опять не дают нам нормально пожить, — когда под вечер, закончив с дневными делами, они вышли немного прогуляться по саду, произнес Михаил.
Дождя на улице не было, но все равно было сыро… Земля уже начала превращаться в так знакомые по осени 1966 года из прошлой жизни сплошные лужи грязи. Еще немного — и вот так погулять будет уже проблематично.
— Видать, судьба наша такая — спасать Советский Союз в различных мирах, — как-то обреченно усмехнулась Вика. — Знать бы еще, какая сволочь нам такую судьбу уготовила…
— Ты тоже обратила внимание на историю Николая? — вдруг спросил.
— Про то, что в своем мире он тоже слышал про тебя? — вспомнила девушка. — И что ты там восстановил советскую власть в нашем городе?
— Ага, — согласился Михаил.
— Конечно, — ответила Вика. — Таких совпадений не бывает. Но если у нас в памяти нет той жизни — значит, нас «размножили»? По крайней мере, тебя.
— Похоже на то, — согласился парень.
На миг стало интересно — а в том мире они тоже были вместе? Впрочем, какое это имело дело? Куда интереснее было другое… Там, судя по рассказам Николая, «товарищ Солнцев» буквально вытащил кусок страны из разрухи Долгой зимы. То есть, можно сказать, в какой-то мере сделал даже побольше, чем он сам в прошлой жизни на руководящих должностях. Ведь, как ни крути, там он был частью пусть не идеальной, но вполне работоспособной системы… И, в принципе, эта система работала бы и без его участия — пусть похуже, менее эффективно. Пусть вполне могли бы что-то важное и «просрать». Но в целом страна бы не рухнула, система продолжила бы работать и дальше. А в иной реальности эту систему пришлось буквально воссоздавать с нуля. Пусть и в куда меньшем масштабе…
Ретроспектива. "Дела домашние"
Стоя у окна их московской квартиры, Вика смотрела куда-то вдаль… Словно желая увидеть отсюда свой родной Саратов, увидеть тот дом, где они с Мишей прожили половину своей жизни. Где вместе пережили Долгую зиму, строили общее хозяйство, растили детей… И где у них у обоих была привычная, нормальная работа. С восьми до пяти пять дней в неделю… Он — сначала конструктор, потом начальник КБ и, наконец, директор НИИ «Волна». И она — сначала инженер-технолог по сборочному производству, а позднее — начальница техбюро… Время, когда все было просто и понятно, привычно и уютно. Когда легко можно было строить планы на будущее и быть уверенными в том, что ничто не помешает их осуществлению. Увы, все это осталось где-то в светлом прошлом, осталось где-то далеко, словно в прошлой жизни.
В один миг прежняя жизнь пошла псу под хвост… Теперь они в Москве! И муж сначала замминистра, потом министр электронной промышленности, а сейчас вот уже второй год — первый заместитель Председателя Совета министров СССР. Фактически — второй человек в стране. Невиданная карьера для обычного человека с «пролетарки», сына фрезеровщика и работницы ОТК. Только ни Михаил, ни Вика рады этому не были. Просто понимали, что так надо. Что если не он, то кто еще сделает нужную стране работу? Ведь «раньше думай о Родине, а потом о себе». Так их учили с самого детства. И во многом именно благодаря этому они выжили в Долгую зиму…
И вот теперь Миша, ее муж, единственный, кого она любит в жизни, любовь к родителям или детям не в