— Это моё! — стиснув зубы, соврал Одиссей. — Это я принёс.
Ана посмотрела на него удивлённо, ведь для неё, как и для Фокса, даже маленькая ложь была как маленький кусочек лимона.
— А теперь хочу заказать доставку моей колыбели на мой корабль.
Карандашик медлил.
— Вещь не зарегистрирована в вашем профиле, системы наблюдения не указывают её наличия в записи ваших передвижений по планете IKEA.
— Но на ваших логах зала её тоже нет. И даже сейчас, по вашим логам, в этом месте зала ничего не стоит, верно?
— Верно, — ответил сбитый с толку карандашик, который по одному из законов потребительской робототехники не мог отвечать клиенту прямую ложь. Только уклончивые манипуляции.
— Вот вам и ответ. Ваши системы её не фиксируют, бывает, инопланетная фигня. Вы не заметили, как я её притащил — а теперь, пожалуйста, доставьте кресло на мой корабль.
Он сверкнул кристаллом, указал данные «Мусорога» и оплатил услугу.
— Доставим товар… с радостью! — подмигнул Карандашик, подразумевая, что вместе с товаром покупателю привезут и радость обладания им. Какая изысканная игра слов, усмехнулся Фокс, а как это будет по-крабитянски?
— Ну и что это было? — шикнула Ана, как только они остались одни.
— Подарок на твоё заселение, — довольно ответил детектив. — Добро пожаловать на «Мусорог»!
— Ты что-то увидел, — прищурилась девушка, и её дыхание участилось. — Что-то необычное, да?
— Не я, а мой глаз.
— И что же?
— Новую историю.
Глава 2: Принцесса на горошине
— Ваше высочество, как спалось? — спросила Бекки, по капле цедя в стаканчик Фокса вакуумный смуч.
Сам Одиссей был в шикарном настроении, потому что выспаться на идеальном розовом диване для див внезапно оказалось в миллион раз лучше, чем… все остальные способы. Шея практически не давала о себе знать, и пятисотлетний парень был на седьмом небе, смакуя дорогой коктейль. Ярко-жёлтые капли летали в разреженной голубой жидкости, придавая ей космический вид. А вкус был ещё интереснее, от него смучило не по-детски.
— Не пора ли попробовать «Взрывные Ахимбарские Бумбары высшего качества»? — задумался Фокс.
Он уже потянулся к яркому надутому пакету, но его отвлекли. Зевая и потягиваясь, Ана выбралась из комнатки, недавно отгороженной, но уже своей собственной, в просторный общий зал.
— В этой колыбели вообще нет систем, — удивилась она. — Ни контроля фаз сна, ни микро-массажа, ни управляемых сновидений. Видите, какая я сонная? И как встанешь, надо умываться! Но спать всё равно было так спокойно и хорошо…
Она потянулась в пижамной утренней неге.
— Прямо совсем хорошо? — совершенно невзначай спросил Одиссей. — Ночью не просыпалась?
— Просыпалась, — Ана подозрительно на него уставилась, сонность как рукой сняло. — Может, хватит строить из себя самого умного? Некрасиво класть человека в странную кровать и не объяснять человеку, что с этой кроватью не так! Экспериментировать на людях вообще недостойно!
— Человек не почувствовал чего-нибудь необычного? — продолжал допытываться сыщик. — Может, человека что-то раздражало?
— О, да, кое-что прямо раздражает, — с готовностью кивнула девушка, выразительно глядя на вихрастого парня, потягивающего смуч. — Такое вроде и небольшое, но о-о-очень самовлюблённое.
— Где-то в самом центре колыбели? — невинно уточнил Фокс, абсолютно игнорируя прозрачные намёки.
— Да, где-то в центре! — всё-таки не сдержалась Ана, с обидой потирая бедро. — Я думала, туда закатился маленький шарик или какой-нибудь обломочек, мало ли на этом корабле мусора! Но сколько я ни щупала, он не нащупывается.
— Ага! — воскликнул Одиссей, подняв указательный палец.
— Если ты сейчас же не объяснишь мне всё до последнего нейтрона, — негромко пообещала Ана, — То, как твой уполномоченный ассистент, я сию же минуту заключу контракт на расследование пропажи шести маргеланских гриндеров для их несчастных вдов.
Фокс поперхнулся, представив, как будет целую неделю таскаться по провонявшей всеми правдами и неправдами портовой станции, где обитали гриндеры, заросшие тройным слоем унылости, и куда они стаскивали весь свой гринд, набранный в самых мусорных частях космоса. Это была максимально скучная и гнилая работа, плохая со всех сторон, причём, у этого дела не виделось вариантов счастливой развязки. Либо пропавшие гриндеры погибли от бедности, из-за нехватки оборудования для своей опасной работы — и тогда это трагедия. Либо они устали от безысходности и сбежали, для храбрости всей шайкой, бросив жён и потомство — и тогда это драма.
В общем, услышав такую угрозу, избалованный крутыми делами детектив поперхнулся и торопливо пообещал:
— Объясню, сейчас объясню.
— Что за штука в этом гнезде? Я три раза просыпалась и шарила, но ничего не нашла!
— Понятия не имею…
— Всё, включаю прямую связь со вдовами гриндеров.
— … Зато знаю, как называется эта серия нашего сериала!
Ана требовательно ждала.
— «Принцесса на горошине!» — радостно объявил Фокс, будто только что раскрыл сложное дело.
Ана на секунду замерла, сверяясь с нейром. Через миг она уже знала, что означает эта древняя идиома, а ещё через секунду до неё дошло.
— Ах вот что! — воскликнула девушка. — Значит, ты нашёл в магазине приключение, но не на свою задницу, а на мою⁈
«Как ты посмел?» говорил, а вернее, кричал румянец на её щеках. Она сунула руку в субпространственную сумочку, сначала по локоть, а потом и вовсе по плечо. Шарила там с маниакальным упорством, а затем с пугающей ухмылкой вытащила зазубренный греанский коготь размером почти в полметра. То есть, это был нож, сделанный из греанского когтя, с качественной полимерной рукояткой и незаметными отупляющими ножнами.
— Пора вскрывать твой подарок, Фокс-младший, — ухмыльнулась боевая девица.
— Порезать только что приобретённую вещь? — впервые за утро подал голос Фазиль, который аккуратно завтракал трёхслойной яичницей-глазаньей и просматривал биржевые сводки. — Нет ли более конструктивного способа достать соринку, которая мешает принцессе спать?
— Ладно, — Ана с досадой спрятала коготь (до следующего раза) и вытащила кое-что гораздо меньшего размера. — Как тебе такое, Одиссей Фокс?
На ладони девушки лежала интересная вещица, такая же старинная и раритетная, как и всё, что хранилось в её сумочке. Крепкое кольцо с наросшей на него большой и несимметричной фигурой, ступенчатой и «многоэтажной», как узоры висмута. Посередине этой конструкции в углублённой ложе перекатывался шарик, потёртый от времени и бесчисленных использований.
— О, логонайзер, — удивился детектив. — Давно таких не встречал.
— Оригинальный, а не реплика, купила на аукционе, — похвасталась девушка. — Ему четыреста лет, но они не портятся.
— Позвольте узнать, молодые люди, — пожевав губами, спросил луур, — Что это за прибор?
— Логонайзер может примагнитить вещь на расстоянии, — объяснила Ана и, не сходя с места, навелась на свою комнату, а точнее, на кресло-колыбель. Она поводила рукой, пытаясь поймать на магнитный луч ту неуловимую мелочь, которая портила ей