Перехватив за талию, я прижал ее к себе еще крепче, помогая насаживаться все быстрее. Сочные полушария подскакивали от каждого толчка. Твердые набухшие бугорки жадно терлись о мою грудь, словно пытаясь разодрать тонкую ткань блузки, чтобы и сверху между нами не было преград. Ногти, зарывшись под мою майку, впивались мне в спину, губы жарко терзали мои губы, требуя все больше. Ловя подкатывающие пульсации, я чувствовал себя девственником по сравнению с тем, как трахалась она. Казалось, Джи любой ценой пыталась нащупать свою точку «джи», и, судя по ее оглушительным стонам, ей это неплохо удавалось. Во всем от начала до конца она оставалась взбалмошной бестией — но эта бестия была моей.
Оргазм накрыл волной — такой мощной, что на миг все померкло. Даже лампочка, казалось, потухла. Когда я снова открыл глаза, лампочка как и прежде тускло светила под потолком, а в холодном подвале, который мы заметно нагрели, кроме меня не было никого. Я рассеянно стиснул пальцы, которые всего секунду назад сжимали Джи. Впервые партнерша пропадала из моих объятий так — словно растворившись в воздухе. Или это такой райский вариант оргазма?
От нее остались только жакет на полу и упавший с шеи вип-пропуск — ну прямо лутовый сундук. В тусклом свете кольцо насмешливо сверкало чернотой на моем пальце, зная то, чего не знала она. Неподалеку в пыли на полу скалился анимешный чертик, будто наблюдавший за всем со стороны. Поправив одежду, я поднял значок и снова прицепил к груди. Глупо разбрасываться такими подарками.
— А сейчас… — отчетливо донеслось со сцены.
— … мы, группа «Миссия»… — тут же подхватил второй женский голос.
— … объявляем… — торжественно выдохнул третий.
— … официальное открытие «Райских садов»! — томно протянули разом все три.
Снаружи тут же пронесся целый ураган из восторженных воплей и аплодисментов, от которого, казалось, вот-вот начнет крушиться бетон внутри. Следом заиграла знакомая мелодия, под которую «Миссия» обычно обещала всем, что не даст. А вот на это мне очень хотелось посмотреть — желательно с первых рядов. Я подобрал вип-пропуск и быстро покинул пустой подвал.
Ep. 23. Порнофест (V)
Покинув служебное здание, я с легкостью попал по вип-пропуску за сцену, где как раз успел на самое интересное. В центре, кутаясь в клубы густого белого дыма, жарко танцевали под музыку три красотки, извиваясь, выгибаясь, все более разогревая и без того заведенную толпу — давая поиметь себя глазами со всех ракурсов, чтобы потом сообщить, что не дадут. То и дело трусики бесстыдно мелькали под короткими подолами, лямки беззастенчиво спадали с плеч, обнажая туго затянутые в лифчики полушария. С учетом всего, белоснежные крылышки за их спинами — точь-в-точь как на рекламных баннерах и листовках — казались неуместными. Но рай — отличный пример двоемыслия, когда себе позволяется то, в чем отказывается другим.
Синхронно качнув бедрами, миссионерки вскинули микрофоны к губам.
'Руки твои сжимают бедра мои,
ты хочешь больше,
но я не дам без любви…'
— … но я не дам без любви… — вдогонку разнеслось над площадью, как фонограмма, включенная поверх мелодии.
Я усмехнулся, мысленно благодаря справившегося с задачей Даню. Толпа загалдела даже громче, чем до этого — только глядя не на сцену, а на экран над ней, потому что самое интересное теперь происходило там. Ничего не понимая, три солистки вскинули глаза и ошарашенно распахнули рты. Вместо того чтобы транслировать их выступление, экран показывал видеоролик, в кадр которого уместились огромная кровать, три обнаженные красотки на ней, в которых без труда угадывались участницы группы, и мой голый зад, засветившийся уже не в первый раз, так что в общем-то плевать. А фоном летала их песня:
'… хочешь меня,
но себе я верна,
и для тебя моя позиция одна…'
Правда, судя по ролику, позиций у них было намного больше. Запись очень напоминала подробную видео-камасутру — тут уж я постарался. Соблазнительные женские тела без устали сплетались со мной — сверху, снизу, сбоку, стоя, на четвереньках. В кадре мелькали то платиновые локоны, то каштановые, то золотые. Упругие груди бодро скакали по экрану, три пары сочных женских бедер раздвигались вовсю, демонстрируя и мне, и публике поблескивающие от смазки киски. Контент получился горячим, явно требуя пометки «18+». Пока я трахал одну, две другие страстно терлись о меня, царапая ноготками мою спину, покусывая мои плечи, ожидая своей очереди — вызывая у зрителей на площади горячие взбудораженные крики. В таком виде своих звездочек они еще не наблюдали.
«Не дам…» — сорвалось с экрана, пока одна томно дышала, отходя от только что полученного от меня оргазма.
«Не дам…» — повторилось следом, пока вторая, заняв ее место, полировала губками мой член.
«Никогда тебе не дам!» — разнеслось над толпой, когда на меня запрыгнула третья.
Сразу три микрофона со стуком упали на сцену. Грохоча каблуками, солистки стремительно кинулись прочь. Однако их побега никто даже не заметил — все смотрели только на экран. Некоторые парни, ничуть не смущаясь соседей, засунули руки себе в карманы и вовсю там елозили под смачные звуки из видеоролика. Воздух над площадью, казалось, дрожал от возбуждения. Людская энергия щедро расплескивалась по сторонам, невидимая глазу, но вполне ощутимая.
Только сейчас это была не энергия тщетных желаний и напрасных надежд, которую «Миссия» получала раньше, когда на них смотрели и хотели, даже не мечтая получить. Теперь все видели, что эти красотки очень даже доступны — и, казалось, вместе с взбудораженными выкриками по толпе летала чистая похоть. А такая энергия шла явно не в рай — все-таки в раю секса нет. Иными словами, все то огромное благословение, которое им дал рай, теперь служило аду. И это тоже сделал я.
— Ты!.. — сверкая глазами, подлетела ко мне миссионерка с платиновыми волосами. — Что ты сделал?
— Что за херня⁈ — вскрикнула брюнетка.
У третьей с золотыми локона даже не нашлось слов — лишь яростный выдох. Кажется, я впервые видел их такими сердитыми.
— А это нимфочки, — довольно пояснил я, — чудесные создания. Слышали, что они принимают любую форму? Так что трахнуть вас оказалось не так уж и сложно.
— Это не мы! — воскликнули они хором, возмущенно трепеща крылышками за спинами.
Я внимательно, как исследователь, взглянул на