— Мальчишка энергичный. Достанет вопросами, но работящий.
— Ничего, — Владимир смотрел вслед Коле. — Мне как раз нужны такие.
Они обошли ещё несколько мест — реквизиторскую, где пожилая женщина разбирала горы фальшивого оружия и посуды, гримёрную, где три девицы красили какого-то актёра под старика, библиотеку сценариев, где среди пыльных папок дремал архивариус.
Наконец вернулись к главному зданию. Михаил Сергеевич остановился:
— Вот, в общем-то, и всё. Студия наша. Кабинет тебе дадут на третьем этаже, маленький, но свой. Ключи получишь в канцелярии. Есть вопросы?
Владимир оглянулся. Вокруг кипела жизнь — кто-то тащил декорацию, кто-то спорил о сцене, актриса репетировала монолог, прислонившись к стене павильона. Пахло краской, деревом, кофе, табаком. Творчеством.
— Нет вопросов, — сказал он. — Спасибо, Михаил Сергеевич.
— Да не за что. — Помощник улыбнулся. — Ты теперь свой. Мосфильмовский. Завтра приходи пораньше, начнём оформлять документы, бюджет распишем. А там и за работу.
Они попрощались. Владимир остался стоять на аллее, глядя на студию.
За несколько часов он получил команду. Катя — монтажёр. Лёха — звук. Коля — ассистент. Вера Дмитриевна — костюмы. Иван Кузьмич — декорации. И Семён Семёныч — наставник.
Люди. Живые, настоящие, талантливые. Готовые работать, творить, делать кино.
Его кино.
Владимир улыбнулся, развернулся и пошёл к выходу. День первый закончился. Впереди была работа. Настоящая работа.
И он был готов.
Канцелярия находилась на первом этаже, в конце коридора. За конторкой сидела женщина лет сорока — строгая, в очках, волосы убраны в тугой пучок. Перед ней лежали стопки бумаг, папки, журналы регистрации.
— Здравствуйте, — Владимир подошёл к конторке. — Леманский Владимир Игоревич. Мне обещали кабинет.
Женщина посмотрела на него поверх очков:
— Документы.
Владимир протянул военный билет. Она полистала, сверилась с какой-то бумагой, кивнула:
— Есть такой. Кабинет семнадцать, третий этаж. — Она достала из ящика ключ — старый, латунный, с биркой. — Распишитесь в журнале.
Владимир расписался. Ключ был тяжёлым, тёплым от её руки.
— Мебель там минимальная, — добавила она. — Стол, стул, шкаф. Если чего не хватает — заявку пишите, рассмотрим.
— Спасибо.
Он поднялся на третий этаж. Коридор был пустой, тихий. Двери с номерами: 14, 15, 16... Вот — 17. Табличка пустая, без надписи.
Владимир вставил ключ в замок, повернул. Щелчок. Дверь открылась со скрипом.
Кабинет был маленький — метров десять, не больше. Одно окно, выходящее во двор студии. Стол у окна — простой деревянный, потёртый. Стул жёсткий, со спинкой. Шкаф в углу, пустой. На стене — крючок для одежды. И всё.
Но это был его кабинет.
Владимир прикрыл дверь, прошёл к окну. Внизу виднелись павильоны, аллеи, люди. Слышались голоса, звук молотка откуда-то из мастерских, смех.
Он повернулся, оглядел комнату. Голые стены. Пустой стол. Скрипучий пол. Запах старого дерева и пыли.
В прошлой жизни у него был офис в бизнес-центре — стеклянный, стерильный, с дизайнерской мебелью и кофемашиной. Но холодный. Чужой.
А это... это было его.