— Понимаю, — кивнул он. — Но по телефону такие вещи не обсуждают. И через, скажем так, посыльных тоже. Хотелось поговорить лично, и, если уж представилась такая возможность, почему бы ею не воспользоваться.
Он говорил спокойно и уверенно, но при этом явно чего-то ждал от меня.
— В общем, не буду ходить вокруг да около, — продолжил он. — Мы формируем специальную группу по раскрытию особо тяжких, громких преступлений. Серийные убийства, резонансные дела. Я хотел бы предложить вам должность старшего оперативника в этой группе.
Я внимательно слушал и молчал, давая ему договорить.
— Должность полковничья, — добавил он. — Статус группы сами понимаете какой. Подчинение напрямую МВД Российской Федерации, по оперативной линии заместителю министра. И… мне, как куратору.
Он слегка наклонился вперёд.
— Признаться, для меня это дело принципа и чести — собирать такую команду. В последнее время участились серийные убийства. Я убеждён, что многих жертв можно было бы избежать, если бы на начальном этапе работали умелые, квалифицированные сотрудники, способные пресечь серию на корню.
— То есть мы не будем привязаны к какому-то одному месту, — уточнил я. — Будем ездить туда, где происходят серьёзные преступления?
— Именно, — кивнул он. — Командировки по всей стране. Колесить придётся много. Это, конечно, недостаток работы. Но с другой стороны, если вы не женаты, а вы ведь не женаты, насколько мне известно, то для вас это может оказаться и плюсом. Новые люди, новые города, новый опыт.
Он на секунду задумался, будто возвращаясь мыслями куда-то назад.
— В своё время я сам был в подобной группе, — продолжил он. — Ещё при Советском Союзе. Она показала себя весьма успешно. Очень успешно.
— Да, конечно, я знаю, — сказал я. — Наслышан.
— Вот и сейчас я хочу создать нечто подобное, — кивнул он. — Только с учётом современных реалий и возможностей.
Я посмотрел на него прямо.
— А почему именно я?
Он усмехнулся.
— Не скромничайте, Максим Сергеевич. Несмотря на вашу короткую календарную выслугу, а она действительно короткая, но зато сложенная весьма плотно, на вашем счету уже немало раскрытых серийных преступлений и задержанных опасных преступников.
Он говорил это без лести, спокойно и ровно, как факт.
— Я в людях разбираюсь, — продолжил он. — И внимательно изучил ваше личное дело. Вы именно тот человек, который мне нужен в этой группе.
Он замолчал, давая мне время осмыслить сказанное, затем спокойно спросил:
— Сколько времени вам нужно, чтобы подумать?
— Я согласен, — без колебаний сказал я.
Он кивнул, сдерживая довольную улыбку, хотя, наверное, другого ответа и не предполагал.
— Замечательно. Иного ответа я от вас и не ждал, Максим Сергеевич, — подтвердил он. — Тогда так. С вами свяжется сотрудник кадров. Объяснит, какие бумаги нужно прислать по ИСОД через электронную подпись. После Нового года начнём оформление.
Он на секунду задумался и добавил:
— Кстати, если можете кого-то порекомендовать в группу, взять себе помощника, я этот вопрос рассмотрю.
— Есть такой оперативник, — сказал я сразу. — Шульгин Николай Николаевич. Талантливый, быстро учится, всё схватывает.
Он улыбнулся краем губ.
— Признаться, мы его тоже рассматривали. Согласен. Тогда поговорите с ним сами.
Он поднялся.
— Что ж, ещё раз с Новым годом вас. Мне пора. Не буду мешать празднику рабочими моментами.
— Спасибо вам, — ответил я.
— Да мне-то за что?
— А теперь вы скромничаете, Андрей Григорьевич… Я знаком с вашими достижениями, ну… в области борьбы с преступностью. Тогда вы опередили своё время.
Он усмехнулся уже совсем по-доброму.
— Это были семидесятые и восьмидесятые. Тогда не так уж сложно было опередить время. Гораздо сложнее сейчас стать лучшим на современном этапе. А вы это сделали.
Он посмотрел на меня внимательно и добавил тихо:
— Вы и правда будто из другого времени, Максим Сергеевич.
Мы крепко пожали друг другу руки. Он развернулся и вышел из зала. Два охранника последовали за ним как тени, растворившись в шуме праздника так же незаметно, как и появились.
* * *
Объявили медляк. Белый танец. Оксана сама пригласила меня, без всяких слов, просто протянув руку. Конечно, я сразу вскочил ей навстречу. Мы вышли в центр зала, музыка стала тише и мягче, а вокруг стало меньше людей. Мы танцевали и разговаривали вполголоса, почти не слыша себя из-за музыки, но и не нуждаясь в словах.
Вечер был очень тёплым, уютным. Редкое состояние, когда ничего не жмёт внутри и никто не торопит, когда можно просто быть рядом и не думать, что будет дальше. Я поймал себя на мысли, что чувствую себя по-настоящему счастливым.
Потом мы поехали ко мне. Вызвали такси, сели рядышком сзади, ехали молча, иногда переглядываясь и улыбаясь. Дома я сразу полез в шкаф, начал рыться в ящиках. Оксана только вышла из ванной, замотанная в полотенце, волосы ещё влажные.
— Что ты там такое ищешь? — спросила она.
— Да блин, — пробормотал я. — Кольцо. Для ключей. У тебя есть на ключах колечко?
— Зачем? — удивилась она.
— Надо.
— Прямо сейчас?
— Да. Прямо сейчас, — настаивал я.
— Срочно? — усмехнулась она. — Слушай, вот ты время выбрал, Максим. У нас вообще-то вечер продолжается.
Она подошла ко мне, медленно, демонстративно, прижалась и посмотрела снизу вверх.
— Я и говорю, — ответил я, — продолжается. Вот для продолжения и надо.
— У меня нет колечка, — сказала она. — Только цепочка.
Я снова полез в ящик, торопливо перебирая вещи. Сдвинул одну полку, задел коробочку, она упала на пол и раскрылась. Из неё посыпалась всякая мелочь. Скрепки, старые ключи, какие-то значки.
И среди всего этого лежали они. Простые, серенькие колечки для ключей.
— Нашёл, — выдохнул я и торжествующе поднял два невзрачных кольца.
Но вместе с мелочёвкой на пол вылетело ещё кое-что.
Моё старое удостоверение. Удостоверение Малютина. Лютого. Пробитое пулей. Потёртое, с пятном крови, выцветшее, из прошлой жизни, о которой я так часто в этот вечер вспоминал.
Оно, раскрывшись корочкой вверх лежало на полу между нами, и в комнате вдруг стало очень тихо.
— Что это? — еле слышно проговорила Оксана.
Она подняла удостоверение, перевернула его и медленно прочитала вслух.
— Старший оперуполномоченный… майор милиции Малютин Максим Сергеевич.
Её губы дрогнули, пальцы затряслись, будто она держала не бумагу, а что-то живое и хрупкое.
— Скажи, — выдохнула она. — Откуда у тебя это?
Я не стал врать.
— Это моё удостоверение, — ответил я.
Она подняла на меня глаза, и в её взгляде было всё.
— Я знала… — прошептала Оксана. — Я знала.
Слёзы у нее выступили мгновенно и сразу покатились по щекам. Она шагнула ко мне и повисла на шее, прижалась так крепко, будто мы и правда не виделись сто лет, будто между нами лежали годы,