– Кровавое пятно, Ждан Сергеевич, было с хорошую лужу размером. И меня обдало тоже. Страшно? Противно? Только тайны тут нет – наверняка внутрь куклы забралась крыса, скреблась изнутри и грызла. Понимаешь?
Его рассказ ни грамма не успокоил. Снова всплыл пошатывающийся силуэт в дверном глазке. Возвращаться в гостиницу теперь не хотелось вовсе, но нужно было предупредить Аню и Максима о возможной опасности. Хотя все еще хотелось послать обоих в черту.
Крайчек открыл дверь подъезда, впустил меня внутрь и на секунду задержался, выкинуть окурок. Я смотрел на знакомую уже дверь со шляпками гвоздей и рваной полоской обшивки, из которой торчал войлок. Крайчек постучал по двери кулаком.
– Дарья Юрьевна!
Ответом была все та же тишина. Только спустя минуту я расслышал шорох, доносившийся из прихожей, словно кто-то шуршал газетой. Затем дернули ручку изнутри.
– Отойди, – Крайчек подвинул меня в сторону, едва успел постучать снова, как дверь распахнулась. На пороге застыл Игорь в расстегнутой рубашке. Его мутные рыбьи глаза смотрели мимо нас, вряд ли он вообще кого-то узнавал. Из квартиры несло перегаром и запахом вареной капусты. Игорь держался за косяк, пошатываясь.
– Где Даша? – спросил я, прежде чем Крайчек успел открыть рот.
Игорь не ответил. Он отпустил косяк и пошатнувшись подался вперед, а затем с последними остатками сил ударил Крайчека в лицо.
– Сволочь! – участковый схватился рукой за разбитый нос. Я ожидал драки, но Игорь уже растянулся на холодном полу, споткнувшись об косяк и перед этим приложившись лбом о край перил. Теперь он лежал на спине, похрипывал и прижимал руки к груди. Как крылышки жаренного цыпленка – отметил я про себя и вломился в квартиру, прежде чем Крайчек успел схватить меня за рукав.
Квартира небольшая – узкий коридор и две комнаты, кухня в конце. Там было холодно – в форточку врывался ветер. Оклеенные синей клеенкой стены украшал календарь-переводка двадцатилетней давности. По столу растекалась лужа и мелкие бурые капли падали на валяющиеся на полу пустые бутылки. Я прикрыл дверку холодильника, под которым уже изрядно натекло, вернулся в коридор.
– Ждан Сергеевич! – крикнул Крайчек гневно.
Я сделал вид, что не слышал. Раскрыл двери в обе комнаты. И в той, где на замызганном диване валялась гора тряпья и в той маленькой, где ютились кровать, тумбочка и светильник, было пусто. Кровать застелена. На подоконнике незавершенный сувенир. Маленький ножик, щипцы и пара цветных камней лежали здесь же.
– А ну за дверь! – Крайчек выставил меня из квартиры, потянув на воротник.
– Ее тут нет!
Крайчек молчал. Он нагнулся над Игорем, который успел отключиться или просто уснуть. Об его рубашку ударялись и тут же впитывались в нее красные капли. Мне стоило помочь ему или спросить, что делать. Хотя проще было просто снова сбежать, как вчера, например. Но бежать особо некуда. Снова зазвонил телефон и на этот раз незнакомый номер.
– Иди к себе, я справлюсь, – сказал Крайчек и прижал к носу скомканный платок. – В следующий раз запру тебя за проникновение в чужое жилье, понял?
Я кивнул. У двери подъезда обернулся. Крайчек пытался одной рукой втащить Игоря обратно в квартиру.
***
Я не решался войти. До двери де более десятка шагов, а за ней отголоски ночного кошмара. Мне казалось, что за порогом ждет то, что я меньше всего хочу увидеть и вероятнее всего увижу снова – минога. Я дал им имя, но от этого нисколько не стало лучше.
На открытой террасе стояли стулья, присыпанные снегом – их забыли убрать после недолгого лета. Я присел на один их них. Долго смотрел на море, растворяющее в себе крупные снежинки. Видел сквозь окно как спустилась в бар и заметив меня вернулась за курткой Аня. Через пару минут она вышла, села рядом со мной, пододвинувшись под самый бок. Я ощущал ее тепло.
– Давно сидишь? Я звонила.
– Прости, ответить не мог.
– Я поняла. Хорошо, что ты вернулся.
Поднялся ветер. В моря подуло холодной сыростью. Аня накинула мне на голову капюшон.
– Вынести тебе чай или кофе?
Я покачал головой.
– Тогда может расскажешь, что случилось?
Я рассказал. Меньше всего мне хотелось говорить все это Ане, но кроме нее совершенно не с кем было поделиться. Мы сидели на холодном ветру все теснее прижимаясь друг к другу.
– Я видела его, – наконец сказала Аня. – Я решила, что это ребенок. И только утром поняла, что тут нет никаких детей. Может даже во всем поселке ни одного. Но я не знала того, что видел ты. И поэтому тогда не было так жутко. Почему ты не сказал сразу? Нужно было…
– Мне было неловко…
– Неловко? Постой, – она повернулась ко мне и попыталась заглянуть мне в глаза. – Ты что решил, что я сижу и ненавижу тебя с воем номере?.. Ох, Ждан, – Она улыбнулась. – Наверное, мне следовало поговорить с тобой, а не тащить непонятно куда. Я вела себя как дура, знаю, но у меня был повод. Смотри.
Она показала руку с побелевшими от холода пальцами. На безымянном виднелся тоненький след от кольца.
– Все, понимаешь? Теперь точно все. Может неправильно и не к месту, но мне нужно было напиться до чертиков. И я на тебя не обижаюсь. Просто… Мне не с кем было поделиться этим, сказать, что я счастлива быть тут на краю земли. А ты – единственный близкий человек, хоть я и знаю тебя всего ару дней. Ладно, забудь об этом.
Я кивнул, но легче мне не стало.
– Вы развелись? – спросил я.
– Говорю же – забудь, – она провела рукой по моей щеке, на которую успели налипнуть снежинки. – Все куда надежнее. Его больше нет совсем. Счастливый несчастный случай.
Я слышал, как изменился ее голос, но решил, что от холода.
– Соболезную, – глупо выдавил я.
– О нет, не стоит, поверь, – она поднялась. – Теперь идем. Какая бы жуть тут не водилась, лучше бороться с ней в тепле, чем здесь.
Гостиница больше не была прежней. Так бывает, когда твой дом ограбили. Или, когда неизвестный хакер взломал твое облако и покопался там, наводя свои порядки. Тут же кое-что похуже. Просто перечеркнутые двадцать лет, в течение которых ты думал, что никаких монстров ни под кроватью ни где-то еще не существует. Ладно, чуть меньше двадцати. Тот смех в пустой кухне посреди ночи я все еще помнил отчетливо.
***
Моя дверь все еще была не заперта. Я покосился на едва заметные следы зубов на дереве сантиметрах