– Привет, племяш. Иди сюда.
– Привет. Ты приехал.
Он протянул руки и выпустил журнал.
– Иди сюда. Скорее только, пожалуйста.
– Дядя…
– Скорее!
Я пошел к нему, а он торопливо подзывал меня шевеля пальцами.
– Племяш… Идем-идем. Не оборачивайся. Только не оборачивайся.
Обняв меня за плечо, он прикрыл дверь в комнату, забыв выключить свет. И повел на кухню. В мир монет из неизвестных стран, ярких марок Барбадоса, закованных в серые доспехи рыцарей, космических кораблей, туманных планет, безмолвно летящих вокруг далеких звезд: карликов, гигантов, сверхгигантов, белых, красных, желтых… Разных. Далеких.
***
– И что он видел там?
Я пожал плечами.
– Детская история. Мама говорила, что я все выдумал. Дядя Марк не мог приехать в тот год, он работал в Петербурге. И дома одного меня ни разу не оставляли после того случая с неоном…
– С чем? – не поняла Аня.
– Не важно. В общем, я тоже сталкивался с необъясненными вещами. Пусть в детстве и пусть не с живыми куклами и не с гигантскими миксинами. Но от этого мне не было менее жутко.
– Почему ты не напишешь об этом?
– Чтобы меня подняли на смех? Мне хватает Артура, который твердит, что я все выдумал. Твердил, когда брал трубку.
Я допил подстывший чай и засобирался. От воспоминаний о странном детстве и дурацком Артуре тоже нужно было поостыть в одиночестве. Аня следила за тем, как я упаковываю ноутбук в сумку, а он цепляется углами, словно никогда там не был раньше.
– Увидишь Крайчека, скажи, что у меня все в порядке. Пусть не волнуется.
Я замер.
– Постой, а ты…
– Да, он звонил вчера. Спрашивал, все ли у меня в порядке. Передай, что все просто шикарно.
***
Еще несколько раз мне удавалось забраться в кабинет Крайчека и остаться незамеченным. Я рылся в его записях, но в основном там были протоколы, отчеты и записи наблюдений за территорией заброшенного шахтерского поселка – ничего интересного. Кое-что я забирал, а потом возвращал. В один из дней я увидел, что на его двери появился навесной замок. Жалюзи были плотно прикрыты. Я поругал себя за то, что не проник сюда накануне вечером и отправился в рыбацкий бар, где уже поджидал Игорь.
– Будет новый участковый, – пояснил он.
– Я не успел вернуть все бумаги.
Игорь махнул рукой.
– Забудь. Все равно все отправится в мусор. Нашел что-нибудь еще?
Самая любопытная находка была накануне. Среди бумаг Крайчека я обнаружил запись о дне, когда затонул баркас. Это было точно такое же судно, как и то, что курсировало сейчас, перевозя на большую землю и обратно людей, припасы и ворованный металл. В тот день на баркасе тоже были пассажиры – трое, направлявшихся в поселок с большой земли. Причины крушения в записях не было, зато я нашел фотографии пассажиров и капитана. Игорь долго смотрел на черно-белые копии снимков.
«Ты тоже видишь ее, да?»
Я видел ее – лицо девушки, которая выдавала себя за Дашу последние дни. В документах ее звали Вероникой, и она была старше Даши на восемь лет.
«Хорошие новости. В моем доме живет утопленница».
…дышишь воздухом, не таким холодным как вода, но все же обжигающим. И вспоминаешь, что всего лишь в зеркале. И осколки режут. Режут. Больно режут…
«Да, ты прав. Хотя звучит совершенно безумно»
Сегодня это звучало нисколько не менее странно.
– Как она?
– Исчезла еще с вечера. Бывает такое. Или отправилась на баркасе в порт или… на другой баркас, – он усмехнулся и добавил. – Я хочу выпить. Вряд ли она вернется сегодня.
– Поможешь мне? Я хочу добраться до парка на мысе.
– Как просплюсь.
Радио шуршало и сквозь помехи доносились обрывки песни про синие глаза и небо перед дождем.
– Может сегодня?
– С ума сошел? Я никуда не поеду на ночь! – он задрал свитер и футболку. На коже розовели шрамы от зубов миног. – Мне хватило. К тому же у меня нет машины.
– Машина будет, – заверил я и похлопав Игоря по плечу, оставил его наедине с графином дешевой водки.
Я хотел найти Камиля. Мы почти не общались, только здоровались, когда доводилось столкнуться на лестнице в отеле, но я был уверен, что он не откажется отправиться с нами на мыс. Туда, где в последний раз я видел Максима. Еще была вероятность того, что, как и многие он скажет, что Максим здесь в поселке и он видел его совсем недавно. Я понимал, что это такая же обманка, как и ложная Даша, или еще что-то похуже.
Проблема была в том, что я совершенно не знал где живет Камиль.
– Зачем он тебе? – спросила Аня.
Я объяснил.
– Если так, то я поеду с вами.
– Идея так себе, – заверил я.
– Ты серьезно? – она удивленно и насмешливо подняла брови. – Ты все решил за меня, или знаешь что-нибудь еще в этом паршивом городке, что может перепугать меня до смерти.
Возразить было нечего.
– Значит завтра.
Аня сказала, что поговорит с Камилем сама. Я смотрел на нее, но больше не видел той озорной решимости лететь навстречу приключениям. Только усталую отрешенность от всего.
– Я даже не знаю, зачем мы едем туда, – сознался я.
– Узнать, что его там нет – вот зачем.
***
Мне снился странный сон. Он почти точно повторял тот день, когда мы пили кофе на летней веранде, ежась от холода и сметая снег с забытого столика. Только шутку про зомби я так и не сказал. Зато, как и в тот день, спросил, почему они застыли. Но Максим и Аня в моем сне продолжали улыбаться и сидеть неподвижно, а над ними поднимался, закрывая половину неба, словно восход огромной планеты – чудовищных размеров хиллингар. Чертово Колесо смотрело на нас туманным глазом из белой дымки, а под ним сновали силуэты мелких на фоне колеса уродливых существ.
Проснувшись, я долго не мог отличить явь от сна. Казалось, что темнота за окном тоже нереальная и сейчас она откинется в сторону как темная занавеска, а за ней окажется день или еще одна комната, освещенная лампами. Но была ночь, и она была настоящей. Полуживой телефона на тумбочке показывал четверть третьего. Я включил тусклый светильник, потянулся к графину с водой, но он оказался пуст.
– Везет так во всем, – сказал я вслух и сунул голые ноги в тапки.