Кого я обманывала? У меня теперь разве что надписи не будет на лбу о том, чем мы занимались с прокурором на балконе. А мы все не могли прекратить и оторваться друг от друга.
— Может, к черту этот Велвет-Холл? — хрипло прорычал мне в губы.
— Хорошая идея… — кивнула я. — А если ты знаешь еще и черный вип-выход…
— Знаю, — усмехнулся он и опустил меня на дрожащие ноги.
— Надеюсь, он лежит через уборную…
— Тогда ты в уборную, а я попрощаюсь с Элтоном…
…Уже стоя у зеркала в маленькой дамской комнате, я лихорадочно приводила себя в порядок, чтобы хотя бы выскользнуть по темным коридорам. О том, чтобы выйти через зал, не было и речи — я вся благоухала сексом и выглядела соответствующе. Помада смазана, волосы растрепаны, а глаза так блестят, что самой смотреть стыдно. Уйти от Харта? Серьезно? Да еще пару дней — и я сама буду тащить его в вип-комнаты! Внутри ворочалась неизвестная до этого сытость — я чувствовала себя цельной, наполненной и нужной. Да, опасный наркотик, и подсесть на него означало неотвратимое привыкание. Но ведь такими мы созданы — страстными и одержимыми.
Харт открыл мне совсем другой мир… Нет, не тот, который пульсировал внизу. А мой собственный, в котором я — совсем незнакомая, но такая правильная, что дух захватывало. И когда ему сказать? Через две недели? Или сейчас?..
Вздохнув поглубже, я вышла в коридор, но Рона там не оказалось. Прогулявшись туда-сюда, я отправила ему сообщение. Но прошло еще десять минут, а он так и не ответил. «Музыка», — подумала я. Может, Элтон задержал? Помявшись еще немного, я уже направилась по коридору к лестнице, когда на телефон поступил входящий с неизвестного.
— Донна Линдон…
— Донна, это Элтон. Где ты?
Сердце запнулось в груди, и я даже не успела ни о чем подумать, как выпалила:
— Что с Роном?!
— Его забрали. Какой-то приказ на задержание…
Я резко выдохнула, схватившись рукой поперек ребер, стараясь унять скакнувшее в груди сердце:
— Скажите, где вас найти?
Глава 24
— Мистер Харт, спасибо за содействие.
«Запихни это себе пониже хвоста», — прорычал я мысленно, но внешне только стиснул зубы. Не стоило ухудшать свое положение. Оно и так выглядело весьма паршиво.
Я как раз попрощался с Элтоном, когда дорогу мне преградили двое в обычных костюмах и показали значки вышестоящей инспекции. Я только успел попросить Элтона найти Донну, и мне кивнули на выход. Мобильный изъяли уже в автомобиле.
Вопросы задавать было бессмысленно, но я примерно догадывался, что произошло. Надо было запретить Майку лезть глубже. И самому надо было подумать лучше. Потому что сегодня я бы отдал все за ту женщину, в которую обернулась сегодня в моих руках Донна. Я бы положил к ее ногам свою гордость, амбиции и свободу, только бы она осталась со мной и кричала мое имя так же, как последний раз. Но мы оба соображали слишком туго, уверенные, что у нас есть время.
А время вышло.
Сначала я подумал, что меня везут в центральный департамент на беседу. Но дорога заняла слишком много времени — часа два. К их концу нервы уже ощутимо искрили — неизвестность изматывала не хуже заключения. Зверь метался внутри, пробуя выдержку на прочность. То, что Донна теперь вне досягаемости, плохо поддавалось его пониманию. Это как разлучить зверей в разгар медового месяца, который мы все-таки открыли.
И нас разлучили. Надолго? Что вообще меня ждет?
Когда за окном показались горные хребты окраины, зубы пришлось сжимать сильней — я оказался на дороге к изолятору для военных преступников, который располагался в горах на окраине Клоувенса. Внутри все застыло в мрачной решимости, зверь подобрался, готовый выдирать свободу когтями и зубами, и это ни черта не делало эти минуты легче.
Я вышел на площадке, продуваемой ветрами так, что они едва не сбивали с ног. Меня уже ждал конвой, будто я опасный серийный убийца. Что-то подсказывало — никто не собирается со мной разговаривать и что-то объяснять.
Так оно и вышло.
В полной тишине меня проводили через массивные каменные ворота и пустынную площадь, тонувшую в темноте. Когда над головой оказались тонны камня, перед глазами потемнело. Зверь дернулся на волю, и мне даже показалось, что я выскочил из костюма и рванулся назад… Но в следующий вдох открыл глаза и ощутил противную дрожь от напряжения. Казалось, жилы порвутся внутри, но ноги все еще подчинялись, и я следовал за конвоем коридорами и пролетами в гробовой тишине.
Оборотней редко содержали в клетках. Потому что не было наказания хуже. Никто из тех, кому грозило заключение, не выбирали камеру. И я бы не выбрал. Но мне не дали выбора.
Когда за мной закрылись двери, я прикрыл глаза и медленно позволил заполниться легким, постепенно впуская в голову вопрос за вопросом: где Майк? Что это все значит? И как теперь мы с Донной друг без друга? Как она без меня? Вариант, что она окажется счастлива остаться одна, не мелькнул даже на задворках мысли. Я знал, что нужен ей. А она нужна мне.
Только надо выбраться отсюда. А чтобы выбраться — нужно запастись терпением. Я умел терпеть. Умел мотивировать себя на результат. И я не сдамся просто так, если со мной по каким-то причинам решат покончить. Я буду выдираться ценой жизни…
Но это будет потом.
* * *
Я смотрела, как Элтон звонит кому-то уже в десятый раз, и понимала, что снова бесполезно. Не знаю, какие связи он сейчас поднимал, но мне подобные и не снились. Мы оба стояли на улице. Позади гремел и сверкал Велвет-Холл, а мне казалось, что именно там и осталось что-то пульсирующее и очень важное для жизни…
Элтон не понял ничего толком. Просто за Роном кто-то пришел, и он безропотно повиновался и покинул здание. Кто и по какому поводу — непонятно. Сначала мы звонили в его отдел, потом Элтон начал обзванивать кого-то из своих, а я едва сдерживала себя, чтобы не броситься ловить такси, чтобы нестись в прокуратуру. Если нам не хотят отвечать удаленно, ответят лично — там наверняка должна быть информация о произошедшем.
— Мне обещали перезвонить, — отнял