Глава 2
Дверь скрипнула, и в нос ударил запах затхлости, смешанный с каким-то знакомым крайне неприятным ароматом. Чёрт побери, да это же запах собачьего дерьма! И тут я услышал цокот коготков по полу. Что? Собака? В Японии? Это почти то же самое, что и пума в Москве. Из дверного проема неспешно вышел морщинистый французский бульдог с выпученными глазами.
Сначала он зарычал, но, узнав хозяина, ткнулся в меня носом, провернулся вокруг себя, радостно виляя тем, что осталось от хвоста и повалился на спину, демонстрируя пузо в горошек. Собака, охренеть! У меня есть собака, да еще какая! Представьте себе существо, напоминающее ушастый пельмень на коротких ножках, с лицом, которое словно пережило десять сезонов дорамы на одном дыхании. Это она — француженка-бульдожка, чья жизнь состоит из бесконечных сериалов наподобие: «Попытка залезть на диван без помощи человека», «Спор со своим отражением в зеркале» и «Почему хозяин не понимает, что еда в моей миске уже пять секунд как несвежая?».
В прошлой жизни у меня тоже была собака, но здесь совсем другой коленкор. Это же Япония, тут завести такого друга не только крайне сложно, но и очень дорого, а мое новое «Я» не создает впечатление миллиардера и плейбоя. Еще один странный момент, которому предстоит найти решение.
— Ну здравствуй, мой волосатый друг, а вернее подруга! — прошептал я, и занялся почесыванием пузика. «И геморрой» — подсказал мне внутренний голос, когда я споткнулся о порванный мешок с мусором. Собака в одиночестве — это ад. Следы «праздника» были повсюду: перевёрнутый горшок с кактусом, ободранные обои у двери и лужица в углу, уже частично подсохшая. Обозрев чудовищный пейзаж, я тяжко вздохнул. Любитель животных, блин. Ты хоть в курсе что собак надо еще и воспитывать? Меньше всего на фоне своего самочувствия я хотел сейчас заниматься уборкой.
По размеру квартира больше напоминала капсулу для выживания. Микрокухня: двухкомфорочная плита, мини-холодильник, на полке — кастрюля с ржавым дном и сковородка, похожая на выжженный метеоритный кратер. Санузел с кафелем цвета «советский салатовый», душ с занавеской в уточках.
На полу в комнате — погрызенный резиновый утенок. В углу комнаты заметил зону пса: лежанка из старого свитера, рядом миска с надписью «Съешь меня».
На тумбочке у входа валялся пропуск. Я взял его в руки и прочитал надпись: «Корпорация „Vallen“. Курьер. Доступ первого уровня. Зона склада — сектор В». Что-то я раньше не слышал про такую корпорацию. Валлен, хм. Ну окей, Валлен, будем тебя покорять. Валлен — окей? Буду называть тебя Валенок, так как-то уютнее что ли, по-домашнему.
М-да, карьера у паренька на подъеме, в очередной раз задался вопросом — откуда мой парнишка нашел денег на приобретение и содержание собаки? Обе почки на месте, это я уже проверил.
Но я даже примерно не представляю, когда ел последний раз. Открыв холодильник, увидел, что внутри только бутылка дешёвого кетчупа неестественного цвета и яйцо сомнительной свежести. Не густо. Открыв второй шкафчик, я нашел пачку иноземного «Доширака», лук и засохшее масло.
Зато псинка меня удивила. Села перед тумбочкой и начала издавать звуки: смесь храпа, чиха и песни кита, пока я не открыл и не узрел содержимое: внутри оказалась пачка премиального собачьего корма с лососем.
— Ты тут шикуешь, а я лапшу жрать буду? — ухмыльнулся я и поставил сковородку на плиту.
Пока Момо ела свой корм, я решил разобраться с плитой. Ржавая кастрюля, доставшаяся в наследство, напоминала артефакт из фильма про пост-апокалипсис.
— Ладно, герои не боятся вызовов, — бодро сказал я, разбивая на сковороду единственное яйцо. Через пять минут кухня напоминала лабораторию безумного ученого: яйцо пригорело, хлеб задымился, а из холодильника выпал дешёвый кетчуп, навсегда окрасив едким красителем пол в цвет стыда.
— Знаешь, Момо, — вздохнул я, — в прошлой жизни у меня был повар. А теперь есть ты. И мы оба не умеем готовить.
Собака проигнорировала меня, ну либо хруст за ушами не дал ей меня расслышать.
Сковородка продолжала дымить, сильно запахло горелым, я снял её с плиты и бросил в раковину. Видимо прежний владелец этого тела не отличался ни кулинарным мастерством, ни элементарным порядком в доме, раковина тоже была чудовищно грязной.
Чайник уже вскипел, я залил лапшу кипятком и прикрыл тарелкой. Буду долго смеяться, что это не второй шанс мне выпал, а сверхзадача из телешоу — выжить в чужой стране в чужом теле, убраться в доме у этого субъекта. А ещё надо сходить в магазин, и пса выгулять.
Но в этой стране погулять с собачкой не так просто, пришлось перевернуть мою скудную мебель в поисках шлейки с поводком, намордника и пакетов под (ну вы поняли). А парень действительно хорошо подготовился, всё в итоге нашлось прямо за кормом — видимо эта тумбочка принадлежала моей брылястой подруге. Стоп — а как тебя зовут, родная? На ошейнике виднелась бирка с выбитым именем и адресом. Итак, кто же ты у нас? Момо. Это, если я не ошибаюсь, в переводе означает персик. Ну, в общем и целом, есть некое сходство.
— Ну что, Персик, ты знаешь примерный маршрут? — обратился я к четвероногой подружке.
Хотя в этой стране порядка всё подписано, всюду таблички, можно дескать гулять с собакой, или нет. Насколько я помню, с ними и в магазин-то не зайдешь, не то, что в нашей бескрайней.
Вот спасибо тебе, Момо, дела свои сделала быстро. Хорошо, что вспомнил взять бутылку с водой, тут принято «маленькие» проблемы своего друга обильно поливать.
Вольера для выгула я нигде не увидел. Ну ничего, освоюсь, нормально погулять сходим. А пока, дружище, пошли домой, мне еще надо решить вопрос с пропитанием для себя любимого. На обратном пути Момо облаяла кота, я спешно взял её на руки и успокоил. Местные жители повернуты на личных свободах, не понравится лай — пойдут жаловаться на меня. Так что милая, будь умничкой — и лишний раз голос не повышай.
Оставив Персика дома, я выбежал в поисках ближайшего банкомата. В кармане висевшей возле двери куртки я обнаружил пластиковую карту, очень надеюсь, что её содержимое меня не огорчит. Введя