Понятия не имела, о чем говорит мерзейшество, но тут уже я не выдержала:
— Оставь его, сволочь! — заорала во все горло, но Мэльст лишь усмехнулся, едва поведя бровью.
— Инвар! — Йонас таки вырвался из моей «железной хватки», едва не вывернув мне пальцы, и, издавая яростный клич карликовых пинчеров, помчался на помощь брату.
Валосирель отбросил старшего Верренса на землю, словно пушинку, и тут же обмотал кнут вокруг Йонаса. Швырнул его на здоровяка и занес над обоими братьями магическое оружие.
Тут уже я не выдержала:
— Оставь их, скотина ушастая!
Перед глазами полыхнуло алым, но я не обратила на это никакого внимания! Измываться над слабыми?! Да как он посмел?! Лежачих не бьют!
Налетела на ильфарийца и с размаху полоснула его по морд... лицу. Мой кулак, хоть и маленький, но крепкий, впечатался в щеку Валосиреля, оставляя на ней длинный, мгновенно закровивший след.
Мы оба испуганно застыли. Я не ожидала, что удар окажется таким сильным. Отскочила назад и перевела удивленный взгляд на ладонь. Миланин подарок, хрустальный иней был окрашен высокородной кровью.
А Валосирель совсем не ожидал удара. Он коснулся пальцем длинного пореза на щеке, словно не веря, что это на самом деле произошло. Посмотрел на кровь и перевел на меня бешенный взгляд.
— Ты задолжала мне уже в третий раз, ириль, — кривая ухмылочка исказила губы эльфа. — Ударить высокородного! Да еще и до крови...!
— Я уже говорила, — проговорила внезапно осипшим голосом, — Назови цену — я выплачу!
А сама краем глаза следила за младшим Верренсом. Инвар то лежал без сознания, а вот Йонас потихоньку начал шевелиться. Но Валосирель этого не замечал. Его внимание было полностью сосредоточено на мне.
— Цену ты знаешь!
«Цветок семи грез» на моем лбу снова загорелся. Я зашипела от жгучей боли и схватилась за лоб.
— Ты мне сопротивляешься, ириль, — неожиданно ласково произнес Мэльст, делая шаг вперед, — Не надо! Ты ведь сама...
И в этот момент Йонас, шатаясь, поднялся на ноги. Светлый джемпер испачкался в земле, на горле светились фиолетовым наперекрест два тонких следа от эльфийского кнута, но в глазах шайнвильца горела убийственная ярость. Он неуверенно шагнул вперед, его ладони начало заливать белое пламя.
Валосирэль, не глядя, отмахнулся от парня, словно от назойливой мухи. Тот шарахнулся в сторону, но устоял на ногах.
— Не смей! — я метнулась заслонить собой парня, но не успела сделать и двух шагов, как Мэльст снова поднял руку. Внезапно что-то сильное ухватило меня за талию и отбросило в сторону, но свою дозу заклятия я получить успела. В глазах аж заискрило. Я покатилась по траве, закрывая руками зазвеневшую многострадальную голову. Проблеснул белой вспышкой магический щит, отбивая ударившее второй раз заклинание.
— Как ты, юная селянка? — надо мной склонился Таэль, сворачивая защитный экран, — Сильно ударилась?
Да твою ж ма...!!! Как больно то!
— Чем он меня шарахнул?
Таэль болезненно поморщился:
— Руной илийской молнии.
— Хоть не помру? — и он помотал головой. — И то хорошо. Ты то тут что делаешь? — прохрипела я, пытаясь выдохнуть. Голова еще звенела, как колокол, по животу как будто прокатили груженый бревнами вагон и наверняка я поставила несколько хороших синяков.
Величество помог подняться на ноги и начал отряхивать мою одежду от грязи.
— Твои родители оказались милейшими людьми и подсказали, где ты можешь быть.
Я оглянулась по сторонам. Император пришел с небольшой компанией. Рядом с ним каменными изваяниями замерли двое высоких поджарых мужчин в одинаковых черных костюмах, а чуть дальше тихо переговаривались Сэлгрин, Козловская и пожилой седовласый эльф.
Вот уж кого я точно не ожидала здесь увидеть!
— Погоди, ты был у меня дома?
— А бабушка у тебя вообще золото! — ответил величество чарующей улыбкой, которая мигом погасла, как только Мартелл Шестой увидел мое лицо. Он застыл и побледнел, радость встречи в глазах сменилась на глухую тоску и печаль. Он едва коснулся «цветка семи грез» и пытливо заглянул мне в глаза:
— Ты на это добровольно согласилась?
— А меня что, кто-то спрашивал? — огрызнулась в ответ. Таэль бессильно опустил руку и сжал ладонь в кулак.
— После разберемся. Сейчас важнее другое!
После чего разбираться он собрался, я выяснять не стала. Похромала к братьям Верренсам, но над ними уже склонились охранники императора и приводили пострадавших в чувство. Таэль бросил своим людям пару слов на ильфарийском и те лишь кивнули головой. Догадавшись, что Верренсы жить будут, я слегка выдохнула и повернулась к мерзейшеству.
Тот все так же выжидающе стоял и не сделал ни единого шага. Ни навстречу, ни в попытке бежать. Только молча следил за нами с видом полностью уверенного в своих действиях человека.
— Ты перешел границы дозволенного, Мэл! — тихо, но отчетливо произнес Таэль. Услышав голос императора, Странник со-товарищи подошли ближе. Не то защитники, не то свидетели.
— Не лезь, Таэль! — угрожающе нахмурился Валосирель, — Это не дело императорского двора!
— А я говорю сейчас не как император! Я говорю как друг!
— Чей друг? Её? Мой??
— Её! И твой! Что бы ты не задумал — остановись!
Валосирель набычился:
— Не вини меня, Таэль. Первым начал драку не я.
Мартелл Шестой скосил на меня взгляд и я вынуждена была согласно кивнуть. Как ни крути, но первым действительно напал Инвар. И даже сомнительные поступки Мэльста по отношению ко мне было сложно назвать провокацией на конфликт. Верренсам я никто — не жена, не сестра, не дальняя родственница. Так, просто знакомая.
— С этими двумя делай что хочешь, но Марго оставь в покое! — не отступал белобрысый император.
— Но девушка тоже напала на меня, — Валосирель говорил так же тихо, как и император. — И в этом нападении пролилась моя кровь, — он показал окровавленные пальцы.
Я виновато потупилась, а мерзейшество продолжал:
— Так как она теперь твоя подданная, Таэль, то должна ответить по законам твоего государства. Это будет справедливо.
— Справедливо? — вскинулась я, — Ты заговорил о справедливости после всего этого? — и показала на Верренсов. Таэль дернул меня