— Да, ириль. Я говорю о справедливости. Ты теперь гражданка Ильфарийской империи и должна знать какое наказание грозит тому, кто напал на высокородного, да еще и из королевской семьи!
— Не успела выучить ваш уголовный кодекс, прошу прощения!
— Что ж, в моем доме тебе будет доступна вся библиотека! — усмехнулся Мэльст, глядя только на меня, — Времени у тебя полно, можешь изучить!
— В твоем доме?! — ахнула я от негодования, — Ты до сих пор думаешь, что я после этого всего захочу стать твоей любовницей?
— Ну почему сразу любовницей? — поднял бровь Валосирель и как-то неприятно улыбнулся, — Всем флестам в моем доме есть чем заняться и без того, чтобы греть мою постель.
— Флестам? То есть... рабам?
— Ты же спрашивала о цене за свои долги.
— Но...
Я ошарашенно перевела взгляд на Таэля, потом на Сэлгрина и Козловскую со стариком. Император не обращал на мое возмущение никакого внимания, сосредоточившись на друге (возможно, уже бывшем), Странник лишь коротко кивнул, а Виктория пожала плечами, словно говоря «ну а что такого?».
— Ты напала на меня, ириль, — отчетливо повторил Валосирель, расплываясь в хищной улыбке. — По нашим законам я имею право на твою свободу!
— Но... Так нельзя! — я отшатнулась, не веря в то, что это происходит на самом деле, — Я свободный человек! Я арлитка, в конце концов! На меня ваши законы...
— Действуют, так как ты теперь и ильфарийская гражданка, — шагнул он ко мне.
— Да у тебя всего лишь царапина! Дай мне пластырь, я ее залеплю и все!
— Не имеет значения! — еще один шаг. И еще.
— Нет! — Таэль задвинул меня себе за спину.
— Она не будет твоей флестой, Мэл! — а это уже Странник решил подать голос.
— Не лезь не в свое дело, Сэлгрин, — угрожающе нагнул голову мерзейшество, — Девчонка напала на меня, на члена королевской семьи! Согласно закону я имею право на ее жизнь, но я буду милостив и возьму лишь ее свободу!
Я судорожно сжалась от злого взгляда, что метнул на меня Валосирэль. И это он утверждал пару недель назад, что влюблен в меня? Какие у него интересные брачные игры!
— Не возьмешь, — таинственно улыбнулся Сэлгрин.
Вытащил из-за пояса тонкий складной нож и кинул его пенсионеру. Седой мужчина с готовностью полоснул себя по запястью и мигом оказался рядом со мной. Схватил мою руку и ее тут же обожгла острая боль от пореза. Закапала кровь. Пенсионер с силой прижал свое кровящее запястье к моей ране.
— Теперь в вас есть кровь ильфарийца, местра Рогова, — с добродушной улыбкой сказал старикан и кивнул Страннику.
— Что? Нет! — Валосирель одним рывком преодолел расстояние между нами и замахнулся было отшвырнуть меня от своих сородичей. Таэль тут же поднял магический купол, закрывая нас от взбешенного Валосиреля, а Козловская закричала:
— Норайн! Осторожно!
Пенсионер мельком оглянулся на Валосиреля, но в следующее мгновение шепнул невнятно какое-то слово и над нашими запястьями взвился вверх тонкий ослепительно белый луч света.
— Я, Норайн Фэрл, признаю тебя, Рогова Маргарита, своей дочерью. С этого дня и до конца своей жизни ты будешь носить имя Мэралик Фэрл и...
— Нет! — отчаянные вопли Мэльста глушили меня своей злобой, — Ты не посмеешь! Она безродная! Клисса! Она никто!
Ошарашенная происходящим я едва слышала, что говорил Норайн Фэрл. Над моей головой разворачивалось настоящее сражение. Валосирель пытался добраться до старика Фэрла, Таэль держал над нами купол, а Сэлгрин и двое императорских охранников отчаянно нас защищали. Белёсый полупрозрачный экран звенел от вливавшейся в него магии императора.
И теперь я воочию увидела, почему Таэль говорил тогда, что Мэльст очень силен магически. Удары кнутом мерзейшества по куполу в попытке пробить его были настолько мощными, что заклинания прогибали экран, почти касаясь нас со стариком. И одновременно без всяких усилий Валосирель отмахивался от нападок Странника и охранников. Но он тщательно следил за тем, чтобы не задеть императора. Впрочем и Таэль тоже боевыми заклинанями Мэльста не бил. Только держал над нами с пенсионером магический барьер, краем глаза следя за тем, что старик делает.
— Она теперь носит такую же кровь, как и у нас всех, — Сэлгрин швырнул в мерзейшество изумрудную волну и та срезала по пути несколько веток деревьев, — А теперь становится членом ильфарийской семьи!
Валосирель ловко увернулся и, напитав магический кнут чем-то огненным, ударил им по месту, где за мгновение до этого стоял Сэлгрин. Кончик кнута полоснул по куполу и его объяло рыжее пламя. Таэль с тихим оханьем подпитал барьер магией.
— Долго еще, местр Фэрл?
— Еще чуть-чуть, ваше величество! — прошептал старикан. Луч света вернулся к нашим все еще соединенным рукам и обвился вокруг запястий тонкой змеей.
— «Дар Фенчары»? — расхохотался Мэльст, — Вы хотите связать ее родством с бывшим рабом?
— Он гораздо благородней тебя, Валосирель! — вступилась за пенсионера Козловская. Она благоразумно не лезла в драку, но стояла в боевой стойке наготове. Но Мэльст не обращал внимания никакого внимания на будущую императрицу. Он был полностью сосредоточен на том, чтобы добраться до старика или прервать читаемое им заклинание.
Я в отчаянии заозиралась по сторонам. Это же какое-то безумие просто!
— Где же полиция? Нас тут почти убивают, а полицейских нигде не видно!
— Каюсь, юная селянка, я запретил вашим стражам порядка вмешиваться, — повинился Таэль, морщась на продавливаемый бывшим другом купол.
— Как запретил? Они что, не придут? Ты же император, вдруг тут тебя убивают?
— Я им заплатил. Достаточно, чтобы хорошо погулять на моих похоронах!
— Ты идиот?
— Я твой император, юная селянка, где уважение? — но руки у моего императора уже заметно тряслись. И на лбу выступила испарина.
— Да я тебе это уважение сейчас знаешь куда запихну??
— Но-но-но! Я к ней на помощь пришел, позаботился...
— Позаботился...? — слов нет, одни междометия и даже те нецензурные!
— Конечно! Как император я обязан заботиться обо всех своих поданных. И ты, кстати, одна из самых проблемных!
Световая змея постепенно вживлялась в наши с Норайном соединенные запястья, связывая нас своеобразным родством. Миг, другой и она полностью исчезла, оставив на коже лишь